Московский лабиринт Минотавра
Шрифт:
– Вам кого?
– хрипло спросил он, таращась на сыщика.
– Николая Туркина.
– Ну, я это, - буркнул хозяин квартиры.
– У вас телефон работает?
– спросил Смирнов, оттесняя его в глубь неприбранной прихожей.
– Я все заплатил!
– возмутился Туркин, пропуская незваного гостя.
– Показать квитанцию? Меня полгода не было, ездил на заработки. За коммунальные услуги и телефон заплатил наперед, один месяц только просрочен. И то вчера полдня потратил, долги погашал. Через неделю снова уезжаю! Хочу мать навестить, она в деревне живет, под Люберцами. А что
Туркин, видимо, с вечера хорошо выпил и теперь спросонья и с похмелья плохо соображал. Мельком бросив взгляд в дверь кухни, Всеслав заметил порожнюю бутылку водки на столе, стакан, остатки нехитрой закуски.
– Я из страховой компании, - брякнул он наугад.
Хозяин квартиры хлопал глазами, не понимая, что происходит. Никого он не вызывал, не из какой компании.
– Мы разыскиваем одного человека, - не давал ему опомниться сыщик, - Олега Хованина. Знаете такого? Звонили вам, а к телефону никто не подходит.
– А-а-аа, так бы и сказали, - вздохнул с облегчением Туркин.
– Это мой одноклассник, в школе вместе учились. По поводу телефона недоразумение вышло. Как же я мог ответить, если был в отъезде? Живу один; с супругой развелись, она к родителям ушла. Только почему Олежку страховая компания ищет?
– Мы выясняем обстоятельства смерти господина Хованина, - строгим официальным тоном произнес Смирнов.
– Он был застрахован.
– Идемте в комнату.
Они прошли в просторную полупустую комнату. Из окна без занавесок лился белесый осенний свет.
Туркин в растерянности потер затылок, опустился на покрытый верблюжьим одеялом диван. Сыщик скромно присел рядом.
– Что скажете, Николай Сергеевич?
– Олежка… у-умер?
– в полнейшем замешательстве пробормотал хозяин квартиры.
– С чего это вдруг?
– Мы бы тоже хотели это знать. Видите ли, от условий, при которых наступила смерть, зависит выплата денег.
Туркин кивнул, хотя не мог взять в толк, почему из страховой компании пришли именно к нему.
– Когда вы видели Хованина последний раз?
– спросил Всеслав.
– Ну… примерно год назад, наверное. Мы после выпуска редко встречались, редко перезванивались. По необходимости! В школе нас связывал интерес к приключениям - лазали вместе по подвалам, по пещерам разным за городом. Потом он поступил в институт, а я в армию пошел, женился, работать надо было, семью содержать. Вот и угасла наша дружба. А… как он умер, от чего?
– Это потом. Вы сказали, что встречались по необходимости, - заметил сыщик.
– По какой же, позвольте узнать?
– Олежка бредил подземельями, он даже профессию себе выбрал такую, чтобы она была связана с подземным миром. Я же просто развлекался в детстве и юности; после армии подземные путешествия перестали меня интересовать. Три года пахал на стройке, хотел в техникум поступить, передумал, уехал в Мурманск, плавал, потом вернулся в Москву, устроился работать на оборонное предприятие - грузчиком на склад. Как-то встретились с Олегом случайно, в метро, обменялись телефонами. Я ведь после женитьбы в Чертаново переехал, он моего нового адреса не знал. Договорились звонить друг другу. Олег звал в диггеры, в клуб ихний приглашал.
– А вы?
– Я?
–
– Бродить по вонючим тоннелям, по колени в грязной воде, да еще задаром? Спасибо! Так я ему и сказал. Потом он через меня договаривался на нашем складе насчет костюмов для химической защиты. Предприятие уже на ладан дышало, по уши в долгах, деньги платить перестали, я и уволился. Стал перебиваться случайными заработками, в семье скандалы начались. Жена забрала дочку и ушла.
– Значит, когда Олегу были нужны спецкостюмы, он обращался к вам?
– Один раз, года два тому назад, перед моим увольнением. Ну, точно! Эти костюмы диггеры надевают, когда спускаются под землю - там ведь испарения ядовитые могут быть, зараза всякая, - для безопасности. В общем, Олег взял тогда два костюма - маленький и большой.
– Как это - взял?
– переспросил Смирнов.
– Напрокат, что ли?
– Не-е-ет, за деньги. Я еще удивился: откуда у него столько? Наши костюмы стоили прилично, завскладом немного сбросил, по моей просьбе, но все равно, получилось недешево. Причем Олежка приобретал костюмы явно не для себя. Во-первых, у него костюм уже был; во-вторых, они оба ему не подходили по размеру. Ну, вот, сложили мы эти костюмы, я помог, вынес их за проходную. Там Олега ждали его друзья-диггеры.
– Вы не помните, кто? Как они выглядели?
Туркин зажмурился, откинулся на замусоленную спинку дивана.
– Столько времени прошло, черт их знает. Баба, кажется, была, молодая, и парень… высокий, в кепке с козырьком. Лица я не видел. У Олежки есть, - он запнулся, поправился, - был… брат двоюродный. Может, то он приходил с бабой какой-то? Вернее, с девчонкой. Стал бы Хованин для чужих стараться, костюмы доставать? Вообще-то я не в курсе этих его подземных дел! Вам лучше диггеров расспросить, из клуба.
«Девушка, которая приходила с Олегом, наверное, Уварова, - подумал сыщик.
– А парень кто? Неужто Проскуров? Вот это будет номер!»
– Спасибо, - кивнул мнимый представитель страховой компании.
– Непременно воспользуюсь вашим советом. А год назад вы с Олегом по какому поводу встречались?
– Я же с оборонки ушел, работаю где придется, - вздохнул Туркин.
– Я ему сам звонил, просил на стройку помочь пристроиться, он ведь инженер по подземным коммуникациям, вдруг где-нибудь люди нужны? Жаль, у меня квалификации нет, могу только разнорабочим быть. Олежка не отказался помочь, приехал, поговорили.
– Где вы встречались?
– уточнил Всеслав.
– В кафешке, недалеко от фирмы, где он работал, - обычная забегаловка. Честно говоря, я Олега не сразу узнал. Внешне он был вроде тот же парень, но… ей-богу, не знаю, как объяснить, а только будто бы я с другим человеком беседую.
– Что значит - с «другим человеком»?
– Ну… взгляд у него стал тяжелый, аж мурашки по спине бегают, и разговор у нас странным получился. Я его прошу с работой подсобить, а он плечами пожал и говорит: «Зачем, мол, тебе постоянная работа? Она к месту привяжет. Я тоже подумываю уйти на вольные хлеба». И еще, он все время смотрел в сторону, словно там стоял кто-то и слушал нас. Разве не странно? Ведь обещал же помочь, а сам… Что за дела?!