Москва – город проклятых
Шрифт:
Впрочем, скоро Стас заметил разницу между «дневными» убийцами и ночными. Это явно бросалось в глаза. Те, что приближались сейчас к воротам тюрьмы, явно были медленнее. Они не бежали, а тащились, как старя рухлядь: ковыляли пошатываясь, по-стариковски шаркая и подволакивая ноги. Да и выглядели будто иссохшие «обугленные» мумии, из которых отжали все жизненные соки — какие-то все скрюченные, с обтянутыми кожей лицами, на которых даже издалека выделялись тёмными провалами впалые глаза и щёки. С такими немощными шаркунами вполне можно воевать.
Тем не менее бьющейся в ворота девушке грозила ужасная гибель. И Стас снова обратился к Жгутову:
— Надо впустить её!
На этот раз «Гражданин Начальник» уже не мог сделать вид, что не расслышал его просьбу, поэтому приказал одному из своих людей:
— Ты слышал, Самойлов! Надо спасать человека. Вели поскорей открыть ворота, — а сам незаметно подмигнул подчинённому. Но Легат этого не видел, в этот момент он перегнулся через ограждение вышки, чтобы ободряюще крикнуть девушке:
— Сейчас вас впустят. Только оставайтесь на месте, никуда не убегайте, вы поняли меня?
Девушка подняла на него полное ужаса и надежды лицо и молитвенно сложила ладони. Она готова была упасть перед ним на колени:
— Умоляю, только скорее!
— Вы ранены?
— Нет, это кровь Германа — полным дрожи голосом выкрикнула бедняжка, указывая на кровь на своей футболке. — Они внезапно напали на нас…мы привыкли, что в светлое время суток безопасно и спокойно шли по центру улицы. Они окружили нас и загрызли моего молодого человека прямо у меня на глазах, от него осталось только большое кровавое пятно на асфальте. Мне случайно удалось вырваться.
— Сожалею о вашем знакомом. А вы держитесь, сейчас мы вас вытащим.
— Типичный чистоплюй-интеллигент, — нарочито громко, чтобы быть услышанным сказал корешу один из урок про Стаса.
— Верно, Гвоздь! — хриплым гнусавым голосом согласился с ним подельник. — Вместо того, чтобы замочить эту п… с ушами за то, что она своими сучьими воплями привлекла этих ротоногих, он её спасать вздумал! Кхе, кхе, ладно бы для братвы мусор старался, чтобы людям, страдающим от отсутствия женского общества праздничный субботник подарить, так ведь наверняка нет…
Однако время шло, а ворота всё не открывались, что-то явно пошло не так. Между тем толпа истекающих слюной бредунов приближалась.
— Да что там у вас происходит?! — с досадой оглянулся на Жгутова Стас.
— Сам не пойму, — пожаловался тот и стал орать на подчинённых.
— Огонь, вашу мать! — взял на себя командование Легат. Но в присутствии настоящего начальника дозорные не спешили нажимать на спусковые крючки.
— Ну что медлите, бараны, слышали же — огонь! — с нотками паники в голосе заорал на стрелков Афанасий Жгутов. Стасу вдруг показалось, что в его поведении присутствует явная наигранность. Бывший оперуполномоченный будто валял перед ним дурака, только для виду изображая страх перед надвигающейся угрозой. Тем не менее автоматчики открыли огонь. Правда стреляли они не больше минуты, ибо сразу у двоих (!) почти одновременно заклинило оружие, а их третий товарищ вместо того, чтобы палить без остановки за всех, закинул автомат за плечо и взялся помогать сослуживцам проверять оружие. И всё это в виду неумолимо приближающихся к воротам десятков одержимых убийством нелюдей! Как тут было не впасть в самое чёрное подозрение?
Жгутов вдруг картинно заметался по дозорной площадке, стал кричать, изображая панику, но при этом не спешил предпринимать что-то конкретное, например, вызывать подкрепление. Перед Легатом явно разыгрывали спектакль, теперь он в этом уже не сомневался, хотя подоплёку происходящего понять никак не мог. Уж слишком рискованное это было представление, если только…захватившая власть в Бутырках шайка не сговорилась между собой тайно сдать тюрьму зомби! Но с какой целью? Что может быть общего у здоровых людей, пусть даже морально ущербных, с потерявшими всякий человеческий облик кровожадными существами?
«Только здоровых ли? — само собой зародилось в голове Легата подозрение. — Ведь если сегодня имел место прорыв заражённых на территорию, то почему подобное не могло случиться, например, вчера или позавчера! Только об этом основная масса охранников и заключённых могла так и не узнать». Стасу вспомнилась резанувшая ему ухо странная фраза бывшего опера про то, что он рассматривает зомби, как союзников: «В некотором смысле нам даже повезло с этим восстанием голубых гоблинов» — явно в запале обронил он ещё во дворе, перед тем как они поднялись сюда на вышку.
Стас попытался заглянуть в глаза Жгутову, но в зеркальных стёклах его очков увидел лишь собственное отражение. Тогда он покосился на продолжающих сидеть на корточках зеков: бледно-синеватая, покрытая синими наколками, кожа их могла быть такой не только от долгого пребывания в камере, от недостатка солнца и тяги к нательной живописи… Охранник слева что-то бормотал, будто перешёптываясь с нанизанной на ближайший к нему кол головой. Все, на что падал взгляд, казалось сюрреалистичным. Даже солнце над головой будто приобрело неоновый цвет, как сквозь ультрафиолетовые фильтры…или как при взгляде на светило через мутировавшую роговицу.
Стас покосился на ведущую вниз лестницу, но перед ним тут же оказался один из охранников и осклабился крепкими белыми клыками.
— Чёрт, не успели, тормозные олухи! — в этот момент с показной досадой чертыхнулся Жгутов, когда приблизившаяся вплотную к стене толпа инфицированных поглотила беглянку. Самые цепкие первыми крепко вцепились в добычу и безумно кусали и рвали на ней мясо вместе с одеждой. Жертва истошно кричала и вырывалась, но не было никакой возможности отбиться от окруживших ее горожан. От её криков мучители только впали в неистовство. У охваченных маниакальным стремлением убивать лишь бы утолить терзающий их ужасный голод мужчин и женщин, даже подростков, были совершенно безумные глаза. Трудно было вообразить, что творилось в их воспалённых мозгах, только ни одной нормальной мысли там точно не осталось. Они как бешеные животные кусали несчастную девушку, постоянно отрывая и проглатывая куски мяса. На её теле было уже множество рваных ран, а некоторые части тела отсутствовали.
И тут стало происходить совсем уж поразительное. Отведав свежей плоти, зомби прямо на глазах взбадривались. Они превращались в тех самых стремительных бестий, которые с поразительной скоростью, яростью и силой действовали под покровом ночи. Вероятно вместе с тёплым мясом и кровью ещё бьющейся в агонии жертвы в каннибалов вливалась её жизненная сила, запуская некий биохимический процесс в заражённых клетках их тел. Высасываемая из тело донора субстанция мощной вспышкой усиливала психоэнергетику биовампиров, превращая их в настоящих монстров. Словно серийные маньяки, которые уничтожая несчастную жертву, выделяют из нее биоплазмойд, заражённые тоже резко увеличивали свой биоэнергетический потенциал. Похоже, это была колоссальная энергия химического типа, она питала организм инфицированных, делая их многократно более опасными и неуязвимыми.