Мой милый лебедь
Шрифт:
Пропустив Кристинины слова мимо ушей, Стакановна заинтересовалась:
– А как можно раздобыть этого наставника?
– Прикормить.
– Как?!
– Поставить там, где вы готовите пищу, тарелку с едой. Ангел-хранитель прикормится.
Стакановна поморщилась:
– Вот что я вам скажу: неправда все это! Ангел не прикормится! Только тараканы разведутся! Уж они-то порадуются тарелке с едой!
Я поежился. Дед пожал плечами:
– Не веришь - не надо.
– Если он впал в транс, - логически размышлял Женька, - значит, он должен из него как-то выпасть.
– Правильно, -
– А мы можем этот процесс ускорить, - продолжал Эфроимский и вдруг подскочил ко мне и стал трясти.
– Артем! Выпадай давай из транса!
Я изловчился и шепнул ему:
– Отпусти. Постарайтесь как-нибудь вечеринку свернуть и меня в наш домик отнести.
Женька кивнул, потом разыграл сцену:
– Да-а, что-то не выпадает он из транса, - посмотрел на часы, болтающиеся не моей руке:
– Ой, уже 22 часа! Спать пора!
– Из ума выжил?
– поинтересовалась Броневич.
– Детское время!
Женька стал выразительно подмигивать Кристине, чтобы она поняла, что вечеринку следует закончить. Она поняла.
– И действительно, поздно уже. Ладно, спасибо, Пень, за вкусный ужин, откланялась Кристина.
– Спать идем!
– приказала она остальным. Все в недоумении пошли спать.
– Подождите, а как же колдун?
– попытался остановить людской поток древнейшина.
К этому времени Женька успел предупредить всех, что я не в трансе, а просто прикидываюсь. Клим взял меня на руки, чтобы донести до домика.
– Не переживайте, - успокоила его Инна Степановна.
– В кровати очнется.
Беспомощно разведя руками, старик крикнул напоследок:
– Не опоздайте к завтраку!
– Ты что это вытворяешь?
– накинулись на меня с расспросами все, как только я оказался в домике.
– Вот вы удивительные. Это был мини-сценка под названием "Обморок".
– Зачем ты ее разыграл?
– Затем! Что мне оставалось делать? Речку раздвигать?
– Сам виноват, - посмотрела на меня сквозь веер из пальцев Маша. Она на весу делала маникюр.
– Чем я виноват?
– Переиграл. Извини, на месте Пня и Фифочки я бы тоже решила, что тебе не составит труда раздвинуть речку. Раз ты можешь превращать животных из одних видов в другие, речка для тебя - тьфу, пустяк.
– А что, по-твоему, я должен был говорить?
– накинулся я на Машку. Все-таки она дура, хоть и отличница.
– "Нет, я не умею ничего делать"? Так, да?
– Примерно.
– Баранова, приткнись лучше, - посоветовала Кристина.
– Он сделал все так, как и должно было быть. Посмотрела бы я на тебя, будь ты в такой ситуации.
Я глянул на Броневич с благодарностью.
Машка возвела глаза к потолку.
– А теперь все уйдите, - распорядился Женька.
– Завтра Артему предстоит много дел сделать, отдохнуть человеку надо.
– Ага, пойдем, - согласился Влад.
Пожелав друг другу спокойной ночи, все ушли. Я зажег факел, который был прикреплен к стенке. Он имитировал ночник.
– И что ты обо всем этом скажешь?
– спросил я у Женьки.
– Скажу, что мы влипли, - ответил Женька, снимая с себя одежду.
– А вы-то почему?
– удивился я. За сегодняшний день я уже устал изумляться. Представьте: примерно три изумления в час. Не многовато
– Потому, что ты влип. Мы - одна команда, единый организм, а в организме все взаимосвязано, - продолжал Женька, стягивая с себя штаны.
– Как мне завтра отмазываться от Пня?
– Придумаем что-нибудь, - сказал Эфроимский, заканчивая процесс раздевания и укутываясь одеялом.
Я последовал его примеру. Разделся и лег в кровать.
– Я если меня раскусят?
– Не журысь, - ответил на манер украинки Веры Женя.
– Не раскусят.
Я вздохнул. Вот бы так и было.
– Как тебе Фифочка?
– с издевкой в голосе спросил Женя, переводя разговор на другую тему.
– Да так... ничего плохого о ней сказать не могу. В носу не ковыряется, зубом не цыкает. Нормальная девчонка.
– По-моему, у нее не в порядке с головой, - доверительным шепотом поведал мне Женя, поудобнее устраиваясь в кровати.
– С чего ты взял?
– в который раз изумился я.
– Сам прикинь: разве будет нормальный человек протыкать себе нос дикобразьей иголкой и шею обматывать железными кольцами?
– Нет...
– Вот то-то же, - наставительно заметил Женька.
– У них, наверное, так принято, - додумался я.
– Не знаю, может быть, - согласился одноклассник.
Я непроизвольно зевнул. Женька тоже.
– Глаза слипаются, давай спать?
– предложил Эфроимский.
– Давай.
– Спокойной ночи.
– Ага, тебе тоже спокойной, - я потушил факел.
Несмотря на то, что рот мне раздирала зевота, я еще долго не мог заснуть. Переживал за завтрашний день и вообще. На меня опять навалились грустные воспоминания о доме, о родных. Как там они без меня? Наверное, уже сто пузырьков валерьянки выпили. Я подумал о других родителях. Они, наверное, тоже места себе не находят. Представил, как сидели они вчера дома и ждали своих детей из школы. А они все не приходят и не приходят. Родители начали перезваниваться, и выяснилось, что никто из чад домой так и не явился. Вполне вероятно, по телевизору в новостях передают, что десятый "В" класс школы "Все вместе" исчез неизвестно куда вкупе с некоторыми учителями. Окрестности школы прочесывают люди с обученными собаками. След четко ведет по дороге и внезапно обрывается. Все думают, гадают, заламывают руки - куда мы делись? А мы тут, в джунглях. Вот бы им как-нибудь весточку послать, что мы живы, здоровы. Внезапно меня обдало жаром. С этими дикарями и Фифочкой мы совсем забыли об Утке! Жива ли она? Как себя чувствует? Ой, а Груня, черепаха, как? Ей дали поесть? Может быть, сердобольные соседи зашли в квартиру и покормили ее. По-моему, у Утки есть муж. А, точно, он черепаху и накормил. Хоть это радует. Завтра нужно плюнуть на дикарей, мое "колдовство" и продолжить путь - идти искать Наталью Николаевну пока не поздно. Или уже поздно? Будем надеяться на лучшее. На соседней кровати мирно сопел Женька, все было спокойно. На улице летали сверчки, небо снова усыпалось созвездиями. Воздух был чист и свеж. Пока мы в джунглях, следует как можно больше дышать, чтоб набраться кислорода. В нашем городе ведь сплошные газы и смог. За окном ухали совы, наворачивали круги ночные птицы. На деревьях трещали цикады. Как говорится, в Багдаде все спокойно...