Мой неожиданный сиамский брат
Шрифт:
– Главная цель всех будущих изменений, это улучшение жизни людей. Советского народа. В конечном итоге, всего мирового рабочего класса. А по реформам могу сказать. Было стране еще тяжелее после гражданской войны. Партия большевиков, Ленин нашли выход - не побоялись, провели НЭП. При товарище Сталине, а при товарище Сталине - дважды, с упором, повторил генеральный, - разрешали артели, почти частное предпринимательство. И экономические меры поощрения. Вот, Юра, надо учиться у Партии и учиться у истории Партии. Мы не должны повторить ошибок, надо делать правильные выводы и не бояться нового, хорошего, прогрессивного. А насчет дисциплины думаю так. Народ всегда за порядок и дисциплину, законность. Он сразу чувствует порядок в стране или нет. И обман,
Леонид Ильич помолчал, двигая бровями в задумчивости.
– Давай решим так. Посвятим в дело, назовем так - инициативную группу. Не более пяти - семи человек. Во-первых, ты, Борис, еще один человек от тебя, согласую с моим...
– он опять подвигал бровями.
– Симбионтом, Леонид Ильич, - подсказал Андропов, и, заметив недоуменный взгляд, пояснил, - это организмы, которые живут вместе и сотрудничают. Например, кишечные бактерии...
– Нет, - отрезал Брежнев, - ты из Трофимова микроба не делай... пусть будет 'подшефным'. А название 'Симбионт' всем материалам по нашему делу присвоим. Пусть гадают. Про посвященных я подумал - от тебя еще один, от армии пока Ивашутин, от партии Машеров. Остальных подберем позже...
Андропов, слегка, почти незаметно поморщившись, ибо обоих названных генсеком недолюбливал, спросил.
– Извините, Леонид Ильич, а МВД?
– Пока никого, - глядя на заметно обрадовавшегося Андропова, Брежнев не удержался и усмехнулся. С министром внутренних дел Щелоковым Андропов враждовал серьезно и эти слова явно пришлись ему по душе.
– Тогда от меня - Крючков.
– Хорошо. Присылай завтра его, обсудим по комитетским персонально, кого вспомню. И развернутую справочку по Афганистану приготовь, - он пошевелилил бровями.
– Есть мнение, что эта война - один из важнейших факторов в случившемся.
– Вас понял, - Андропов кивнул. Помолчал, явно волнуясь, опустил глаза. Голос, и так тихий, стал еле слышен.
– Леонид Ильич простите, что вмешиваюсь в вашу личную жизнь... Но вызывает у врачей и товарищей по Политбюро ваша новая близкая знакомая... медсестра..Не будет ли выпавшая на ваш еще не окрепший после аварии организм чрезмерная нагрузка ...опасна.
Тут Брежнев откинулся на спинку кресла и поначалу тихо, потом все сильнее захохотал. Смеялся долго и заразительно, до слез, раскачиваясь в кресле. Его поддержал и генерал Иванов. Сам глава КГБ поначалу удивленно смотрел на судорожно покатывающегося от смеха Ильича. Потом расслабился и стал тихонько хихикать. А уж дальше и почти в полный голос смеяться. Ну и впрямь заразительно смеялся генсек.
– Значит, опасаются товарищи ...чрезмерная нагрузка значит..
– Брежнев вытер платком глаза, слегка успокоившись, выпил чаю. Потом какой - то погрустневший обратился к собеседнику.
– Вот что Юра. На самом деле опасаться нечего, нет ни каких нагрузок... Мне уже не сорок, и даже не шестьдесят. Так только... хочется почувствовать себя мужиком...А Юля хорошая девушка, понимает меня старика, жалеет... Хотя, Юра, я чувствую себя с каждым днем все лучше.
– Ильич замолчал, потом встрепенулся, заулыбался.
– Хочешь, оставайся, вместе завтра на охоту пойдем кабана завалим.
– Леонид Ильич спасибо за предложение,
– Ну да, да ...эх все мы был когда - то рысаками.
– Ильич устало встал, тяжело, по-стариковски, пошел к двери.
– Все, я устал, уже поздно. До свидания, Юра. До свидания, Боря.
Андропов и Ивнов распрощались и уехали в Москву, где их ждала практически бессонная ночь. Как в старые, почти забытые времена, о которых сегодня дважды напомнил товарищ Брежнев.
VI. К нам на утренний рассол...
Утро началось с водных процедур и бассейна. Ильич плавал минут сорок, нырял, фыркая от удовольствия. Потом пробежка по парку, потратив еще полчаса. Закончил утреннюю зарядку контрастным душем. После легкого завтрака, пора и за работу. Викторин испытывал чувство глубокого удовлетворения.
'Отлично, что Леня - генсек, да и большой любитель женщин. А окажись какая-нибудь пьянь или старушка замшелая... Тогда бы взвыл от такого попадания. Смотри, как старается. И подталкивать не надо. Главное, что бы не слишком отвлекался на женские чары. Дел хватает - Родина ждет'.
В десять часов приехал генерал Крючков. Невысокого роста, коренастый, с большой лысой головой, нос чуть крючком, умные внимательные глаза, из-за больших очков похожий на филина, начальник Первого Главного Управления КГБ (разведка) Викторину внешне не понравился. Но Андропов ему доверял, да и сам Викторин помнил только, что став преемником Юрия Владимировича на посту председателя КГБ, Крючков ничем себя не замарал. Разве что отсутствием альтернативы, этакий Берия при Сталине, способный хорошо выполнять поставленную задачу, но растерявшийся при полной самостоятельности. Генеральный и начальник разведки поднялись в библиотеку. Крючков сел на то же место, где сидел вчера его шеф, Ильич сел рядом и протянул лист бумаги.
– Владимир Александрович, вот фамилии людей из вашего ведомства и ГРУ, а также и кое-то гражданский. Это те, про кого я помню точно. Кто же знал, что всех 'предателей' органов надо помнить? В газетах и на телевидении говорилось все больше про олигархов и популярных певцов. А в то время, простите, про КГБ и разведку, я книжек почти и не читал, не увлекался.- Викторин развел руками и, улыбнувшись, продолжил.
– Но этих помню, хорошо. Они в свое время 'прогремели'. Про них много писали газеты, показывали передачи по телевидению. Если есть вопросы, задавайте.
– Начальник ПГУ смотрел список и, видимо был потрясен, брови полумесяцем взлетели вверх от удивления.
– Леонид Ильич, что - и генерал Калугин? Полковник Гордиевский? Это же наши лучшие люди. Калугин наш самый молодой и перспективный генерал. Хотя в последнее время, что-то у него не ладится... Теперь многое становится понятным...
– Так, вот один из ваших комитетчиков, кто - сейчас не помню, писал, что Калугина завербовали еще в бытность пребывания его на 'стажировке' в Колумбийском университете США. Помню где-то в пятьдесят восьмом - пятьдесят девятом годах. А Гордиевский перебежит в Англию, через пять лет, в восемьдесят пятом году. Завербован был МИ-6, еще когда работал в Торгпредстве в Финляндии. Его взяла шведская полиция на проститутке в бордели. Захотелось парню 'сладенького', запретного, вот и сгонял по тихому из Финляндии в Швецию. Там его англичане и подцепили на крючок... Вот инженер Толкачев, очень ценный кадр для ЦРУ. Они даже после того как, мы его взяли, добытые им документы пять лет переводили с русского. И главное, что характерно, сам предал. Скатился в рот ЦРУ, как колобок. Деньги, пачки сотенных резиночками перетягивал, такой аккуратный, бережливый, - Генсек едва сдержался, чтоб не выругаться, - в библиотеке технической подменил учетную карточку, что бы ни заметили, сколько читает. Американцы ему эту карточку специально в Лэнгли изготовляли, берегли. Ну, в общем, повторюсь, что вспомнил - здесь все. Может потом, кого еще вспомню.