Мой Ванька. Том первый
Шрифт:
– Эй… Погоди… Подождите! – слышу позади обеспокоенный голос, но, не остановившись, выхожу и плотно прикрываю за собой дверь.
На улице подставляю лицо ветру, чтобы немного прийти в себя и успокоиться. Я не знаю, получится или нет, но этого упыря надо наказать хотя бы так.
– Господи, прости мою душу грешную, вынужден был наказать… – шепчу я про себя.
Потом всё-таки решаю зайти в местную церквуху и поставить свечку.
В церкви подхожу к служительнице, которая продаёт свечи, заказываю сорокоуст для Кирилла
– Доктор, вы меня не узнаёте? – вдруг спрашивает она. – Я была у вас на приёме в прошлый ваш приезд.
Смотрю на неё и действительно узнаю.
– У вас с ногой были проблемы…
– Да. Спасибо вам, сейчас всё хорошо. А вы тоже в церковь захаживаете?
– Хочу грех замолить, – решаю признаться я ей. – Сейчас вашего главу администрации… загипнотизировал.
– За благие дела Господь не накажет… – она тихо улыбается и, протягивая мне свечку, учит: – Поставьте в центре.
Послушно иду, останавливаюсь и начинаю молиться. Да! Я начинаю молить Бога, но не о своём прощении, а о здоровье Кирилла Сергеевича, Ваньки, Даши с Серёжкой, о здоровье всех дорогих мне людей. Снова чувствую, как моё сознание как бы взлетает вверх, и мне становится так легко!
Ночью набираю Питер с домашнего телефона Кирилла Сергеевича.
– Ванюха, привет! Ну как вы там?
– Привет! Мы нормально, а как Кирилл Сергеевич?
– Пока плоховат, но надеюсь, скоро будет лучше.
– А ты как?
– Работаю в больнице врачом. Вчера уже опять люди ко мне приходили вечером. Кто с чем.
– Да, тебя там все прославляют. А я по тебе скучаю…
Тон у Ваньки становится грустным.
– Знаешь, Ванюха… Я тоже по тебе очень скучаю. Ты даже не представляешь как.
– Мы тебя все любим и желаем тебе успехов. Приезжай скорее. Ладно?
Это уже совсем по-детски.
– Сам понимаешь, не от меня зависит.
– Понимаю…
Запыхавшаяся Вера Петровна входит в палату, где я работаю с пациентом.
– Сашенька… Ой! Александр Николаевич, там глава администрации приехал. Вас ищет.
– Пусть подождёт. Закончу сеанс – приду в ординаторскую.
Продолжаю спокойно работать с больным, вернее, с больной.
– Александр Николаевич… Вы бы сходили… Я подожду.
– Нет! Ждать будет он, – отрезаю я.
После сеанса спускаюсь на первый этаж. Глава администрации шагами меряет приёмный покой. Рядом с ним Николай Фёдорович.
– Вы меня искали? – как ни в чем ни бывало, спрашиваю я.
– Да… Здравствуйте!
Не замечаю протянутую руку. Я уже не сомневаюсь, что всё случилось, как я говорил. Иначе бы он не прибежал.
– Я вас слушаю.
– Александр Николаевич… Я приехал извиниться. И попросить вас…
Он замолкает, но я знаю, о чём он хочет меня просить.
– Во-первых, вы сейчас пойдёте и извинитесь перед Кириллом Сергеевичем, которого
– Я готов… извиниться…
По его лицу я вижу, что он с большим удовольствием порвал бы меня в клочки, но, увы, я ему нужен.
Приношу халат.
– Пойдёмте!
– Саша, ты что с ним сделал? – осторожно спрашивает Николай Фёдорович, когда глава уезжает за ремонтной бригадой.
– Ничего особенного. Просто сделал его импотентом.
– Да ты что? – он округляет глаза. – То-то он стал таким шёлковым, – и начинает хохотать.
А люди вечерами идут и идут. Действительно, кто с чем. Хорошо что хоть не с глазами и ушами! В активе у меня уже три острых гастрита, несколько гайморитов, ожоги… За это отдельное спасибо моему бывшему пациенту Кислову. Всем рассвистел! Приходили с остеохондрозом. Тут, конечно, всё через рентген. Каждую свободную минуту прихожу в палату к Кириллу Сергеевичу.
– Я почему сам попросился в больницу, хотя дома было бы комфортнее, конечно, – потому что тут мне веселее. Даже вроде бы и при деле, вот… консультирую! – он мягко улыбается. – Правда, я понимаю, что самые трудные случаи мне не докладывают.
– Ну, Кирилл Сергеевич, трудные случаи от вас не уйдут. А пока надо вам себя в норму привести.
– Ты сказал «себя в норму привести»… То есть ты тоже считаешь, что больной в большой степени лечит себя сам?
– Ну конечно! Это же психология! Подключение сознанием внутренних ресурсов.
Он как-то задумчиво смотрит на меня.
– Вы что, не согласны?
– Я-то согласен полностью… – так же задумчиво говорит он. – О тебе думаю… Какой ты путь за полтора года проделал.
– То есть, значит, теперь со мной есть о чём поговорить?
– Вроде того… Так вы, молодёжь, говорите?
– Антон! Да встаю я уже! Встаю! – это снова когтистая лапа залезла под одеяло. По утрам кот сопровождает меня везде. От сортира через умывальник на кухню, где мы с ним едим каждый в своём углу. Сегодня у меня есть желание реализовать одну идею. Сумку для этого я вечером в хозяйстве Кирилла Сергеевича нашёл. Завтрак я уже закончил. Допиваю кофе.
– Антон, хочешь к хозяину?
Не знаю, понял он меня или нет, но потёрся о мою ногу.
– Предположим, что хочешь…
Сначала одеваюсь сам, потом приношу сумку с уже постеленной подстилкой для кота.
– Ну, Антошка… Давай!
Взяв его под микитки, усаживаю в сумку. Кот не сопротивляется!
По улице несу сумку с котом на руках, как ребёнка. Голова Антошки торчит из неё и щекочет мне щёку усами. Заходим в больницу и сразу встречаем Николая Фёдоровича.
– А это ещё что? – он удивлённо показывает на кота.