Мой XX век: счастье быть самим собой
Шрифт:
Проглядел я редактуру 4-й книги Кузьмой, – он слишком много взял на себя... Ну я об этом говорить не хочу, так как было все сказано. Ник. Ив. Родичев (заведующий редакцией, замечательный писатель. – В. П.) тепло поговорил со мной и высказал свое пожелание, чтобы был Кузьма не в обиде, – я тоже придерживаюсь такого мнения... и Вашего: я люблю Кузьму, несмотря на его редактуру. Я все-таки есть я, а Кузьма – на голову выше меня, как писатель, – все же не имел права так хозяйничать. В 3 книгах, отредактированных Вами, 515 стр., это около 20 – 21 п. л. Я все же, если Вы не успели отредактировать 4-ю книгу, которая заканчивается приездом В.И.
Пустите 4-ю книгу в редактуре Кузьмы Яков. В ней 207 стр., это 8 п. л. В 4 книгах получится 27 – 28 п. л. Это нисколько не мешает договору.
Я буду в Москве 2 или 3 августа. Хочу, очень хочу встретиться с Вами и Н. Ив.
Крепко-крепко обнимаю. Вал. Вл. (младший редактор. – В. П.) в пятницу взял у машинистки рукопись. Им я уплатил. Уплачу и В. В. За сверку, – это я уже сказал ему и просил его сделать поскорее, чтобы не задержать рукопись в набор.
30-VII-66 Сергей Малашкин.
Ждал я Вас и на даче, как Вы обещали. С. М».
«4-VIII-66.
Новый Иерусалим
Дорогой Виктор Васильевич.
Спешу послать Вам для заполнения диалог на французском языке и перевод этого диалога. Пожалуйста, втисните его на свое законное место, – не исправляйте – он должен быть немножко ироничен. Во французском языке нет слова «непогрешимый», заменил «абсолютный». Сойдет (3-я книга «У жизни в отпуску»).
Вы как-то посоветовали мне сделать сноску, что 2-я книга «По ту сторону Двинска» печаталась в журнале «Новый мир» в 1927 г. в июньской и июльской книгах. 2-я книга выходит в переработанном виде в изд-ве «Советский писатель».
Я согласен с Вами – надо указать, если это не поздно.
Вернулся на дачу сильно усталым. Передай от меня Ник. Ив. Родичеву сердечный привет.
Шлет Вам привет В. Г. Мы будем рады видеть Вас на даче, – мы живем вдвоем.
Приезжайте. Крепко обнимаю Вас.
Сергей Малашкин».
«Дорогой и милый Виктор Васильевич, душевно и сердечно поздравляю Вас и Вашу маму с наступающим праздником Октябрьской революции, желаю Вам и Вашей маме здоровья и счастья в жизни. А Вам еще успеха в литературном труде – написать другую книгу критическую о каком-нибудь писателе, осененном истинно нимбом классика; это серьезно, не примите, пожалуйста, за шутку. Я в данное время нахожусь в смятении: убежден в том, что рецензент, имя которого Вы мне назвали по телефону, убьет меня насмерть. Убьет хотя бы за то, что у меня в романе русские – рабочие и крестьяне, одетые в шинели; инородцев нет. Есть два-три имени из инородцев, но отрицательные. Я просто пропал на своем 80-м году жизни: наденет этот рецензент мне смертный хомут на шею, и я, как пить дать, пойду ко дну как писатель.
Вот какие смертные мысли гнетут меня, пережившего много в минувшие 50 лет Советской власти. Боюсь, как бы его рецензия не навредила и первой части, находящейся в наборе.
Я стал за последнее время паническим писателем, а это, сам знаю, настолько нехорошо – гадко: теряю веру в себя.
Милый Виктор Васильевич, извини меня за такое мое письмо, за сие беспокойство. Видел я В.П. Туркина (редакционный работник, работал в издательстве «Советская Россия», прекрасный поэт. – В. П.), говорил ему о романе о рабочих; он сказал мне: приходи
Воспоминания развертываются, и, кажется, густо – написал 60 стр.; правда, начерно.
Крепко обнимаю.
1-XI-66 г. Ваш Сергей Малашкин».
«Дорогой Виктор Васильевич.
На парткоме В.П. Росляков (секретарь Московской писательской организации, фронтовик, прозаик. – В. П.) изложил содержание своего доклада о худож. литер-ре за 1965 г. В его докладе числилась повесть С. Антонова «Разорванный рубль», напечатанная в № 1-м «Юности» за 1966 г. В прениях я сказал, что повесть «Разорванный рубль» плохая – ползет в разные стороны, что в ней нет крови, что она фальшива и т. д. Указал на повесть «Цветы отцу», помещенную в журнале «Москва» в № 1, сказал, что это повесть художественно хороша, что в ней чудесные люди: Симон, Настена и механик-инвалид, на которых держится и советская власть. В.П. Росляков не читал ее, записал и хочет прочесть.
Впрочем, после моей оценки «Разорванного рубля» на собрании в ЦДЛ, председатель ЦК комсомола, – на этом собрании я не был, – и все выступавшие здорово раскритиковали «Разорванный рубль». Думаю, что В.П. Росляков прочтет «Цветы отцу». Передал ему, что Вы прочли его повесть и она понравилась Вам... «Так скоро», – сказал он. Он остался, как заметил я по его лицу, – остался доволен.
Увидите его, скажите ему свое мнение о повести «Цветы отцу», – его упоминание об этой повести в докладе ударит по зубам недовольных... которые стряпают из злости и в личных интересах рецензии, которым наплевать на литературу... лишь бы им было хорошо...
Звонил Кузьме Яковлевичу, говорил ему о том, что я дал 4-ю часть романа, просил его, чтобы поговорил с Вами и т. д. Он еще не уехал в Малеевку. Вашу книгу читает В. Г., после нее прочту и я: я читаю залпом, прочту сразу. Еще раз сердечно поздравляю. Верю, что дождусь и следующей Вашей книги.
От всего сердца желаю здоровья и успехов в литературном труде.
Крепко обнимаю.
Москва. 13-11 – 66 г. Сергей Малашкин».
«Дорогие и милые Галина Ивановна (моя жена. – В. П.) и Виктор Васильевич,
шлю Вам душевный и сердечный привет, – не забывайте нас в Новом Иерусалиме.
Виктор Васильевич, передайте от меня привет душевный своей маме.
В. Г. и Шапошниковы шлют Вам сердечный привет.
Прочел я Вашу, Виктор Васильевич, прекрасную статью в «Правде» от 15 августа о журнале «Сиб. огни». Искренне рад, что Вы появились в «Правде», буду несказанно рад, если Вы утвердитесь критиком в «Правде», в орг. ЦК партии. Жду новых Ваших статей, – не всякой же дряни печататься в этом органе, вроде Макаровых, Лукиных и Кузнецовых и Симоновых.
Крепкая, содержательная статья.
Пишите по-партийному честно, смелее, – в этом будет ценность Ваших статей.
Передайте Ив. Фот-чу и его супруге (Иван Фотиевич Стаднюк и Антонина Митрофановна – мои тесть и теща. – В. П.) привет душевный от меня, – я желаю ему хорошего успеха в работе над романом.
Если Ив. Фот. не читал немецкого писателя Ганса Фаллада – его роман «Волк среди волков», то пусть его прочтет – в этом романе широко показано общество Германии перед войной, в первые годы войны, – как развился фашизм.