Моя фамилия Павлов
Шрифт:
– Что ты обо всём этом думаешь Гейнц, что нас ждёт дальше в этой варварской России?
– Думаю ни чего хорошего Фёдор. Боюсь, что Фюрер совершил роковую ошибку, вторгнувшись в Россию. По большому счёту лучшим решением было бы попытаться заключить с русскими мир, пока ещё не поздно. Наверняка Сталин ответит согласием, если мы отойдём на границы России.
– Гейнц, ты сам знаешь, раненый зверь опасней всего. Не думаю, что Сталин простит нам нападение, этот дикарь чересчур мстительный. Он вполне может накопить силы и потом сам напасть на нас.
– Не отрицаю, вполне возможно, но кто сказал, что и мы будем сидеть без дела?
Гудериан подразумевает главу немецкой разведки, адмирала Канариса.
Это же надо было так оплошатся, мало того, что он проспал появление у русских множества новейшей бронетехники, причём наголову превосходящей нашу, так он также проспал русские ловушки. Сколько мы потеряли в первый день самолётов, а стрельба по пустым русским военным городкам?
– Кстати, что ты думаешь о новых русских танках?
– Что русские сумели обойти нас. Даже если не брать в расчёт большое количество новой лёгкой бронетехники, как колёсной, так и гусеничной, новые русские танки во всём превосходят наши, пожалуй за исключением надёжности. Надо признать, что в прямом бою у наших танков мало шансов уцелеть. Даже новый лёгкий русский танк превосходит наш Т-3, а что говорить про их Т-34 и КВ. Наш Т-4 лишь вблизи может подбить русский Т-34, а КВ без шанса, если только не большая удача. Мы создавали Т-4, как противопехотный танк, но как оказалось, это была ошибка. Сейчас нам просто жизненно необходимо установить на нём нормальное, длинноствольное орудие, кстати и на штуге тоже.
StuG III, средняя штурмовая самоходка созданная на базе немецкого танка Т-3, имела короткоствольное 75 миллиметровое орудие аналогичное танку Т-4.
Также необходимо срочно обновить парк противотанковых орудий, сделать длинноствольные орудия калибра 50, 75 и 88 миллиметров. Сейчас бороться с русским КВ могут только 88-ми миллиметровые зенитки, но вся беда в том, что они слишком заметны. Русские тоже не дураки, они уже оценили наши ахт-ахт, и во время боя стараются сразу их уничтожить. Из-за своих размеров их трудно маскировать, а потому среди них сейчас очень большие потери, так как нам приходится вместо самолётов, стрелять из них по русским танкам.
– Какие у нас шансы Гейнц?
– Плохие. Хоть нам и удалось захватить Прибалтику, тем самым вынудив русских отойти в центре, но они выровняли фронт и снова встали и я не знаю, как их выковырять. У них хорошая, эшелонированная оборона и хоть бетонных укреплений нет, но они нашли им замену. Я оценил их выдумку, их бронекапониры вполне позволяют выдерживать полевую артиллерию, а тяжёлой не даёт работать русская артиллерия. Мы оказались в патовой ситуации и время работает на русских. Пока мы гробим войска и технику в попытках прорвать их оборону, они наращивают силы. Весь расчёт строился на молниеносной войне, но русские смогли перевести её в позиционную и ресурсов у них больше. Боюсь, мы проиграем эту войну.
Гудериан ушёл, а фон Бок глотнув вина, крепко задумался. Слова Гудериана задели его за живое, самое паршивое было в том, что Гейнц был прав, но фюрер и слышать ничего не хотел и любая попытка только заикнутся о заключении мира с русскими скорее всего приведёт к мгновенной отставке и хорошо, если этим всё и ограничится.
Глава 10
1 сентября 1941 года.
Сегодня уже первое сентября, день знаний, а на фронте пока без особых перемен, по крайней мере на моём. Положение стабилизировалось, Ленинградский фронт твёрдо удерживает свои позиции на Нарве против немцев и по бывшей линии Маннергейма против финнов. На юге Кирпонос до сих пор сдерживает противника на линии Киевских уров, а вот ещё южнее обстановка не такая хорошая. Если с началом войны наши части не только не отступили, но даже захватили часть румынской территории, то позже они были вынуждены отойти и сейчас Одесса находится в осаде.
Реальный факт, наши войска не только не допустили противника на свою территорию, но и не надолго захватили вражескую территорию.
Кроме того немцы достаточно уверено теснят наши войска в направлении Николаева, и думается мне, что скоро они выйдут к Днепру в его нижнем течении, а это уже угроза и Крыму. Очевидно именно это послужило причиной того, что на завтра я вызван в Кремль к Сталину с докладом, не один, кроме меня будут и другие командующие фронтами и это хорошо. Вечером под прикрытием четвёрки истребителей я вылетел на транспортнике в Москву. В два часа ночи мы благополучно приземлились, и я поехал к себе домой, раз выпал такой случай, то лишний раз повидаюсь с семьёй. Не смотря на то, что я своим ночным приходом разбудил жену, она была безумно рада моему приезду. Сразу же побежав на кухню, она поставила чайник и вскоре мы уже пили горячий чай с пряниками и сушками, а затем пару часов говорили.
– Дима, что с нами будет? Немцы продолжают наступать, мы сможем удержать Москву или нам нужно уехать вглубь страны?
– Саша, не говори ерунды и даже не вздумай ни кому говорить подобную чушь, немецкое продвижение сильно замедленно, а Москву им ни кто не отдаст. Не скрою, положение на фронте тяжёлое, но отнюдь не катастрофическое, а немцы, хоть пока и продвигаются вперёд, но при этом несут огромные потери и скоро их наступательный потенциал закончится. Мы сейчас активно выбиваем их технику и опытных солдат и в тоже время наши заводы вовсю производят новую технику, которая превосходит технику противника. Думаешь я просто так последние три года работал как каторжный, благодаря моей работе сейчас наша армия активно пополняется новейшей бронетехникой и через год все части будут полностью укомплектованы согласно своим штатам. Ты лучше расскажи как ты тут с детьми?
– Всё хорошо, вчера занятия в школе начались, а так у нас тихо, правда несколько раз объявляли воздушную тревогу, но каждый раз отгоняли немецкие самолёты.
Вот так мы и проговорили до пяти утра и только потом легли спать, правда проспали всего ничего, так как утром пришлось отправлять сына с дочкой в школу. Утром их ждал неслабый сюрприз, когда они увидели меня дома, радости было море, правда недолгой, когда они узнали, что сегодня вечером я опять улетаю на фронт. Но тем не менее я проводил их до школы, что бы хоть немного продлить время нашего общения, и дети очень этому обрадовались. А днём я прибыл в Кремль на совещание.