Моя герилья
Шрифт:
Не успели войти все в дом, как Фернанда прямо у порога, как только вновь встретилась со взволнованным взглядом Алена, гордо сказала:
– И не подумайте даже вмешиваться в наши дела и что-либо спрашивать!
– И не собирался делать этого, сеньорита, - выполнил показательный поклон тот.
– Буду ждать момента, когда за грубость ко мне будешь просить прощения у Бога.
Фернанда удивлённо подняла брови и молчала. Они остались в этом маленьком коридоре наедине. Ничто, никто, как казалось, не
– Да, - улыбнулся Ален.
– Смелости не хватит попросить прощения у меня.
– Жалкий пиратишка, - усмехнулась Фернанда.
– Возомнил себя претендентом в святые?! Я ещё никого не убила, а твоих грехов не отмолишь!
– Я буду рад убить кого за тебя, дабы сохранить твою святость, - только съязвил Ален, как Фернанда прошла чуть в комнату и схватила стоящую в углу шпагу.
– Уймитесь, глупые!
– воскликнула взволнованная старушка, тут же выйдя к ним из этой комнаты.
– Ах, оставьте их, матушка!
– раздался оттуда смех спутника Фернанды.
– О, родственные связи, - хлопнул в ладоши довольный Грегор.
– Надо же! Сами себя и раскрываете, спрашивать не приходится!
– Попридержи язык!
– выкрикнул тут же наполнившийся ярости тот и наставил на него пистоль.
– Вот, чуть что, так пугать, а выстрелить не можешь?
– насмехался Грегор и резко толкнул его руку так, что оружие отлетело в дальний угол и выстрелило.
– По крайней мере, оно было заряжено, поздравляю!
– засмеялся Ален, и перед его носом появился острый конец шпаги, которую Фернанда наставляла, пронзая полным гнева взглядом:
– Мы не нападаем на вас только по той причине, что не хочется терять сил и жизни просто так.
– Что ж, будем ждать иного момента, - пожал Ален плечами и сделал вид, будто медленно проходит в комнату.
Мимо шпаги, мимо отступившей в сторону старушки. Он смотрел неотрывно в глаза следившей за ним Фернанды и еле сдерживал улыбку. Внезапно развернувшись, он неожиданно схватил Фернанду за руки и крепко стал держать их за её спиной, причиняя боль и не позволяя сопротивляться.
Грегор в тот же миг оглушил стоявшего рядом сына старушки, и та ахнула от страха.
– Не бойтесь! Он жив, - тут же высказал Грегор и схватил висевшую на стене верёвку.
В считанные секунды Фернанда оказалась привязанной к стулу, а старушку усадили за стол. Она, вытаращив глаза, старалась быть тихой. Только страх в глазах и... еле заметное дыхание...
– Итак, - поднял пистоль с поля Ален и встал с победной улыбкой перед глазами гордой Фернанды.
– Видишь, как легко справиться с вами? А собрались воевать против французов!
– Вас пожалели только потому, что я приказала не убивать. Вот и всё, - усмехнулась та.
– Для кого сие оружие?
– указал Грегор на сундук, под которым, как знал, находится погреб.
– В каждом городе есть склады, чтобы люди нашего общества вооружались, - пояснила Фернанда и снова усмехнулась.
– Зачем вам это? Или служите французам?
– Вижу, что не ты главная в вашем обществе. Поднимаете простой люд против французов... Ясно, - сел на стул рядом Грегор.
– Откуда деньги у вас на это, или же воруете?
– Допрос устраиваете, сеньоры, - засмеялась Фернанда.
– А я не скажу более. И так многое выдала. Нашлись тоже,... охотники за деньгами. Не получите!
– Ты права, мы здесь не только ради Сета, - опустился перед её глазами Ален и провёл пистолем по верёвкам, что стягивали туго всё её тело.
– Изначально ради друга, но теперь... Теперь нет... Где та записка, что забрали у нас? Здесь?
– остановился он у разреза её груди.
– Только тронь меня, мерзавец, станешь первым, кого пристрелю, - прорычала Фернанда...
Глава 14
Прощай же март... Только б остаться
С тобой хотелось хоть чуть-чуть,
В самом начале, без страданий,
Где нет ни боли, ни разлук.
Там, где ещё полны надежды
И души, и сердца, и жизнь,
Но нет... Исчезло всё, как прежде,
Ушли все те, кто мог бы быть.
Быть здесь, а не уйти неслышно,
Не задержавшись ни на миг.
Ушли... И стало вдруг так тихо,
И март ушёл,... а с ним и вы...
Ален не стал слушать угрозы Фернанды и достал из разреза на её груди записку.
– Плохо спрятала!
– улыбнулся он.
– Ален, - еле слышно вымолвил застывший на месте Грегор, и с порога послышался щелчок нескольких заряженных орудий.
Ален выпрямился. Наставив пистоль, он тут же повернулся, но понял: справиться с десятком вдруг прибывших французских офицеров будет не под силу.
– На выход!
– прозвучал приказ одного из них.
Ален мельком взглянул на собравшегося подчиниться Грегора и тут же взял в рот записку.
– Не смей!
– вскрикнули несколько из офицеров, но было уже поздно: Ален съел этот клочок бумаги, так и не дав возможности никому узнать о его содержимом.
Сдерживаясь, чтобы не расправиться с ним здесь, французы повели Алена и Грегора на выход. Воспротивившийся отправиться туда же, спутник Фернанды попытался противостоять, пристрелив одного из офицеров, но сам получил пулю в голову и замертво пал у ног вскрикнувшей матери.
Фернанда мужественно держалась, подчинившись приказу следовать прочь. Она прижимала рыдающую у неё в объятиях старушку и медленно шла на улицу.
Совсем скоро всех доставили в роскошную усадьбу, в которой в тот момент располагались французы. Женщин тут же заперли вдвоём в камеру в подвале, а Алена с Грегором отвели в кабинет к начальнику...