Моя любимая жена
Шрифт:
В тот первый вечер Билл мучительно слонялся по квартире, где все напоминало о Цзинь-Цзинь. Он вертел в руках видеокамеру, вспоминая, как Цзинь-Цзинь мечтала стать диктором телевидения, чтобы вырваться из «Райского квартала». Рядом, на полке, лежали сборники кроссвордов и диски. Концерт Фэй Вонг (Цзинь-Цзинь слушала его постоянно). Один из фильмов с участием Чжан Цзыи, [78] смысл которого так и остался ему непонятен, сколько бы Цзинь-Цзинь ни пыталась объяснять ему символику картины. И фотографии.
78
Китайская
Вот они оба стоят под дождем на деревянном мосту в Гуйлине. Этот снимок был в красивой рамке. В более скромные рамки Цзинь-Цзинь поместила фотографию Билла, сделанную еще в Лондоне: молодой целеустремленный юрист в своем скромном кабинетике. Третий снимок запечатлел ее в момент окончания средней школы: улыбающаяся Цзинь-Цзинь вместе с матерью и сестрой. Еще одна маленькая семья, только чисто женская.
Во второй раз Билл уже не перебирал вещи. Он даже не замечал их, а просто сидел на диване и ждал. Мобильный телефон Цзинь-Цзинь отвечал стандартным: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Билл понял, что хватит пытаться звонить и оставлять голосовые сообщения.
В третий раз… он толком не знал, зачем вообще он приехал сюда в третий раз. Билл открыл шкаф, плотно завешанный одеждой Цзинь-Цзинь, и зарылся лицом в ее зеленое ципао. Наверное, внешне это выглядело как банальная сцена из «мыльной оперы». Но ему было плевать, как это выглядело.
Когда же она надевала это платье? Билл стал вспоминать и вдруг услышал, как в двери поворачивается ключ.
Цзинь-Цзинь вошла в квартиру с Чо-Чо на руках. Увидев Билла, оба они удивились. Билл бросился к ним и обнял.
Цзинь-Цзинь улыбнулась, потом опустила сына на пол.
— Пришлось съездить домой, — объяснила она. — Сестра теперь работает. А мама заболела. Ее в больницу положили.
— Что с твоей мамой?
Цзинь-Цзинь сжала кулачок.
— Вот так. Жесткие суставы. И боль.
— Так у нее артрит? — спросил Билл. — Когда жесткие суставы и боль, это называется ревматоидный артрит.
— Стареет, — сказала она, морща лоб. — Моя мама стареет.
— Цзинь-Цзинь… ты прости меня… за те слова. Мне до сих пор стыдно.
Билл крепко обнял ее. Цзинь-Цзинь засмеялась и поцеловала его. Чо-Чо внимательно смотрел на взрослых серьезными, совсем не детскими глазами. И тут в квартиру вошел молодой человек, неся сложенную детскую коляску и потертый чемодан.
— Большое спасибо, Брэд, — с такой знакомой чопорной вежливостью поблагодарила его Цзинь-Цзинь.
Брэд? Откуда взялся этот долбаный Брэд?
Билл смотрел, как этот парень вносит вещи в гостиную. Футболка, джинсы, накачанные мускулы. Дело портили лишь очки. А так — почти секс-символ в духе Лиама Нисона. [79] Странное противоречие: очки придавали Брэду вид человека слабого, тогда как мускулы не позволяли счесть его законченным хлюпиком. По его облику было видно, что живет он в свое удовольствие, а не гнет спину, чтобы содержать семью. Наверное, преподает китайцам английский. Ублюдок Брэд.
79
Ирландский киноактер (р. 1952), известный российским зрителям по фильму «Список Шиндлера» и сериалу «Звездные войны».
— Брэд, познакомься: этой мой бойфренд Билл, — сказала Цзинь-Цзинь, улыбаясь им обоим.
Они пожали друг другу руки. Билл нацепил маску вежливого безразличия.
«Кем бы ты ни был, мне на это наплевать».
— Я живу этажом выше, — сообщил Брэд.
Австралиец? Нет, скорее из Новой Зеландии.
— Возвращался из спортзала. Смотрю, Цзинь-Цзинь с ребенком вылезают из такси.
У него еще хватало наглости потрепать Чо-Чо по щеке волосатыми пальцами!
— Не буду вам мешать, — сказал Брэд, улыбаясь Цзинь-Цзинь.
Билл прекрасно понимал, чего этому красавчику от нее нужно. Как же, помог вещи занести. Ублюдок…
Когда он ушел, Билл подхватил Чо-Чо на руки. Цзинь-Цзинь занялась обычными делами, какими занимается любая женщина, вернувшаяся из поездки. Радость Билла сменилась подозрением. Пока Цзинь-Цзинь гремела посудой на кухне, он качал малыша и одновременно воссоздавал в памяти все недавние эпизоды. Билл вспомнил, как Брэд ей улыбался, внося чемодан и коляску, как она коснулась его руки, знакомя их. Он вспомнил интонацию, с которой Цзинь-Цзинь произнесла «мой бойфренд». Решила раззадорить этого парня? Показать очкарику, что она востребована?
А может, наоборот? Может, она показывала ему, Биллу, что такие, как она, не останутся в одиночестве?
Появляясь из кухни, Цзинь-Цзинь улыбалась Биллу. И он тоже улыбался, продолжая думать о своем. Смазливый новозеландец быстро сообразит, что бойфренд бывает здесь редко, и у него предостаточно шансов трахнуть Цзинь-Цзинь. Он не дурак, этот ублюдок Брэд. Скоро он поймет, что она не доверяет бойфренду. Да и как доверять тому, кто однажды уже предал? Так почему Цзинь-Цзинь обязана хранить верность предавшему ее?
Мысль была чудовищная. Билл гнал ее, хотя что-то внутри его подсказывало: Цзинь-Цзинь отплатит ему той же монетой.
— А мы вчера ездили в Яндун. Место преображается прямо на глазах, — сказала Тесса Девлин. — Настоящая ожившая сказка. Вы даже не представляете. Восхитительные дома на месте… козьих ферм, что ли? Не знаю, что у них там было.
Она взглянула на мужа, словно ожидала подсказки. Девлин молчал.
— Знаете, мы всерьез подумываем купить один из тех прелестных домиков. Если бонусы на следующий год оправдают наши надежды… — Она подняла бокал, качнув им в сторону Шейна и Билла. — Не сбавляйте темпов, мальчики.
Билл и Шейн вежливо засмеялись.
— Мы и так трудимся не покладая рук, — сказал Шейн.
— Наверное, там воздух намного чище шанхайского, — вступила в разговор Бекка. — Должен быть чище.
— Естественно. Это так здорово — выбираться на уик-энд из шанхайской клетки. — Тесса махнула официанту, требуя принести еще шампанского. — Представляете, мальчишкам есть где побегать по настоящей земле. Это вам не вылизанные шанхайские парки.
— Согласен, — подхватил изрядно захмелевший Девлин.