Моя маленькая Ведьма
Шрифт:
И что он готов принять ответственность...
За жизнь и воспитание изолированной от всех контактов девочки.
Часть 3. Рольф.
Рольф.
Я смотрел, как он подходит.
Зато оказалось, что черты лица приятны. Не красивы - а именно приятны. Немного портит впечатление шрам, проходящий через всю левую щёку. Ещё ощущается уверенность в себе и какой-то внутренний стержень. Ничего не скажешь - характер!
– Здравствуй, Рольф. Ты прав, конечно - моя сила не в мускулах.
– увидев, как расширились, чисто инстинктивно, мои глаза, он пояснил, - Вот именно. В этом самом. Ну, да ты должен понимать, от кого моя дочь переняла свои способности... Я - Марвин.
– Здравствуйте, Марвин. Да, Миерна мне сказала. Вы не будете против, если я вас обыщу?
– Нет, конечно.
– он поднял руки и стоял, пока я делал обыск - символический, разумеется: я прекрасно понимал, что сильный менталист вроде Миерны или её отца не нуждается в оружии, чтобы даже убить меня - таким как они достаточно маленького мысленного усилия.
Я отступил. Выдохнул. Спросил:
– Почему вы сдаётесь?
– Потому что у меня нет иного выхода. Если я не остановлю свою дочь сейчас, её уже никто не остановит.
– А вы и правда, надеетесь её остановить?
– я не скрывал скепсиса.
Марвин вдруг изменился в лице. Побледнел, позеленел.
Похоже, малышка Миерна взялась за него серьёзно. Я молча смотрел, как он отступает: пятится по коридору, схватившись за горло и делая такие движения, словно глотает воздух - как воду. Поэтому я сказал-подумал внутрь себя:
– Миерна. Может, конечно, он и козёл, и не был любящим и заботливым папочкой в той степени, как ты хотела бы... Но ведь и ты - не ангел. Вдруг у него реально - есть какие-нибудь серьёзные оправдания?! Отец же твой всё-таки - наверное, раньше-то и любил и нянчился с тобой. Может, пока не будешь убивать его? И вот ещё что...
Пожалуйста, перестань без спроса использовать мой мозг как "промежуточный усилитель"!
В голове я услышал её рычание.
Потом вздох.
Наконец она, словно очнувшись, ответила:
– Ты прав, конечно, Рольф. И хоть я вижу, что на самом деле тебе неймётся допросить моего папочку, определённое беспокойство за... Меня - ты испытываешь. Хотя бы за то, чтоб я не перенапряглась, взламывая защиту этого гада...
Ладно, пусть пока поживёт.
Только - не подводи его ближе километра к моей комнате!
– Докладывайте, капитан.
Я оглядел суровые серые лица офицеров, и подумал, что наверняка и они уже поняли всю сложность и щекотливость ситуации, в которую мы все попали.
Да, малышка Миерна может просто убить нас, не особо напрягаясь, и единственный, кто может как-то хотя бы попытаться заблокировать её силу - это её папаша.
До сих пор - наш лютый враг.
А сейчас - вынужденный союзник. Который пришёл "всего-навсего" убить дочь.
– Есть, докладывать, сэр. Марвин честно сказал, почему он вышел и сдался. Ему приказал Конклав. Ну, вернее, специальная Комиссия по вот таким, тщательно селекционированным и воспитанным детям-супертелепатам. У них уже было несколько спорных и критических случаев. Неповиновения со стороны таких вот детей. Мысль о том, что если они сами не смогут использовать её, то нужно подбросить девочку тем или иным способом к нам, собственно, как раз Конклав и высказал. Она просто опередила их.
Они были в ужасе: чтоб ребёнку, пусть и самому сильному, удалось заставить ведьму, что её курировала, подсадить её туда, во внешнее подземелье, и таким образом перейти на сторону врага - о-о! Чепэ!
Поэтому Марвина просто поставили перед фактом: или ты убьёшь свою дочь, или мы убьём тебя и остальных. В-смысле, твоих женщин и детей. Достать обещали из-под земли. В буквальном смысле. А Марвину, собственно, деваться некуда: там, в подземельях Улья, его дети и их матери без него - фактически беззащитны.
А детей уже больше сотни.
– И что, все они обладают способностями, как у... нашей подопечной?
– паузу прервал заместитель начальника штаба, желваки на скулах которого играли особенно сильно.
– Нет, разумеется, сэр. Марвин сказал, что таких способностей и сил пока, - он это подчёркивал, что - пока!
– больше ни у кого из его детей нет. Но гарантировать он не может ничего. Потому что пятеро из его последних - ещё младенцы нескольких месяцев отроду. И хотя их фон, как он его называет, есть, и весьма сильный, это - не гарантия того, что дети смогут стать как Миерна, когда подрастут. Раньше, как сказал Марвин, до двух-трёх-четырёх лет дожило только трое столь сильных детей.