Моя прекрасная убийца [Сборник]
Шрифт:
— А от матери?
Леонард прищурился.
— Она мне помогает все время. Не тем, так другим. Но я что-то не пойму, куда вы клоните?
На лице Паркса не отразилось ничего.
— Так. Спросил из чистого любопытства.
Леонард бросил на него сердитый взгляд, а потом посмотрел на часы. Они, видимо, пошли снова, потому что он сказал:
— Вот что, приятели, я не хотел бы быть невежливым, но у меня на сегодня еще назначено деловое свидание кое с кем. Сколько все
— Покажите, пожалуйста, свои ключи, — сказал Кнут.
— Мои ключи? От автомобиля? Какие ключи?
— Все ключи, какие у вас с собой. У вас есть связка ключей или что-то в этом роде. Ну вот и покажите ее мне.
Леонард собрался было возразить, но передумал и полез в карман.
— Вот ключи от машины, — сказал он, выкладывая их на стол. — А это ключ от квартиры, ключ от «Плейбой-клуба», ключ от моего сейфа с фильмами, ключ от шкафа в спортклубе и ключ от сейфа в банке. Достаточно?
Кнут поглядел на ключи и вернул их.
— Теперь вы можете идти. Мы найдем вас, если понадобитесь.
Засовывая ключи в карман, Леонард сказал:
— Вы так и не спросили, предполагаю ли я, кто мог это сделать.
Как видно, он вовсе не так спешил.
— А вы что, кого-то подозреваете?
— Может быть. Вероятно, даже и не одного. Ходили слухи, что она и Дэймон Криди были в довольно интимных отношениях. Не знаю, правда ли это, но, во всяком случае, я слыхал нечто подобное.
— Мы тоже слыхали. А кто еще?
Леонард, казалось, раздумывал. У Кнута сложилось впечатление, что он тщательно взвешивает все возможности, прежде чем дать ответ.
— Значит, так, — сказал он. — В первую очередь надо подозревать всю баскетбольную команду.
15
Мак и Ки высадили меня, а сами собрались ехать к двоюродному брату Мака — возвращать машину.
— Тетя Лотус была такая молодая. Ну почему она умерла? — спросила я.
— Молодые женщины умирают рано, если не начинают стареть… — изрек Мак.
— Мы зайдем к тебе позже, — сказал Ки. — Сейчас нам надо на работу.
— У работы горькие корни, но сладкие плоды… — глубокомысленно произнес Мак.
— Без пчел нет меда, без работы нет денег… — добавил Ки.
— Это к лучшему, — кивнула я. — Мне потребуется время, чтобы хорошенько все проанализировать.
Поднявшись к себе, я едва успела натянуть удобное домашнее платье, как запищало переговорное устройство. Я ответила, и милейший Генри сказал:
— Я надеялся застать вас дома. Можно подняться к вам?
— Конечно. Хотите чашку чая?
— Чая? О, не стоит беспокоиться.
— Никакого беспокойства. Чайник
Я надела туфли и поехала вниз. Когда Генри вошел в лифт и встал рядом, он показался мне еще выше обычного. Возможно, потому, что на мне туфли без каблуков, подумала я. Или потому, что кабина лифта такая маленькая.
— Я видела вас на похоронах, но у меня не было возможности поговорить с вами, — объяснила я ему.
— Я просто не могу поверить, — сказал он. — Не могу поверить, что ее больше нет.
Я промолчала. Что тут добавишь?
— Как дела у Шелдона? — спросил Генри, когда мы вошли в квартиру.
— Сносно. Правда, сегодня я еще не звонила ему. Только собиралась. Его сейчас и в самом деле лучше не оставлять одного.
— Я пытался к нему дозвониться, но он не отвечает. Я и подумал — может, он здесь.
— Садитесь же, — пригласила я. — Сейчас принесу вам чай. Жаль, что у меня нет ничего покрепче.
Он пошел вслед за мной на кухню.
— Ничего. Надеюсь, вас не смутит, что я здесь, с вами? Я знаю, это глупо, но я буду все время думать, что Лотус там… что Лотус там нашли. Это ничего, что я здесь?
Я посмотрела на него снизу вверх. Несмотря на весь свой рост, он, в сущности, был мальчишкой. Даже чем-то напоминал Мака и Ки. Некоторые мужчины так и остаются мальчишками, и я еле удержалась, чтоб не погладить его по голове и не произнести: «Не бойся, бедный мой мальчик». Вместо этого я сказала:
— Я стараюсь не думать об этом. Да и нет смысла.
— Вам не хочется переехать отсюда?
— Нет, не собираюсь. Я вполне могла бы жить у дяди Шелдона, но он меня не приглашал. Кроме того, пришлось бы каждый день ездить в университет и обратно, а путь не близкий.
Я разлила чай по чашкам и отнесла поднос в комнату.
— Садитесь. Вы выглядите таким подавленным.
— Если такое случилось с человеком, который… — Он смолк, а потом сказал гораздо мягче: — Простите меня, Тинкер. Я знаю, вы пытаетесь что-то делать, а не сидеть сложа руки и горевать. Но то, что вы делаете, я не считаю удачной идеей.
Я незаметно наблюдала за ним, делая вид, что поглощена чаем.
— А что я такое делаю?
— Задаете вопросы. Мне рассказал Дэймон. Ему это тоже не нравится.
— Почему?
— Ну, потому, что вы можете докопаться до некоторых обстоятельств.
Лицо у него было под стать росту. Большие глаза. Большой рот. Все большое. Но на всем лице — ни морщинки. Такое гладкое, будто искусный скульптор только что вылепил его из глины.
— Это все? — спросила я. — Все, до чего я могла докопаться?