Моя жена - всевидящая
Шрифт:
– Давайте выпьем лучше за старшину и его невесту. Я ее правда издалека видел, но мне понравилась. Живите счастливо, старшина.
Все чокаются со мной.
– Ты прости меня, старшина, за идиотский вопрос, - продолжает Селиванов, - но это правда, что она ведьма?
– Да, ведьмочка, прекрасная ведьмочка. Мне предсказала, что через две недели демобилизация.
– Ура, - орет Абрамов.
– Буду на гражданке, твоей Катьке принесу охапку роз, за такое известие надо братцы выпить еще.
Вагон дернулся и противно
– Сержант Селиванов, на выход, пора заступать в наряд, - кричал дневальный.
– Всю обедню, гады, испортили.
Катя действительно приехала через две недели. Было сыро и холодно. Она застряла на КПП и ждала моего выхода, а я никак не мог найти начфина, чтобы выбить у него деньги на дорогу и мою тощую зарплату. Только поздно вечером, оформив все документы, я оказался в проходной. Катя бросилась ко мне.
– Ну как?
– Все в порядке. Меня демобилизовали. Летим на вокзал. Там наверняка успеем на какой-нибудь вечерний поезд в Ленинград.
– Ей, старшина, - кричит мне через стекло дежурный по КПП, - тебе командир части приказал выделить газик. Вон он на площадке стоит.
– Отлично. Катя пошли.
– Нет...
– Чего нет?.
– На газике мы не поедем. Я чувствую себя в нем отвратительно, все время запах бензина преследует меня. Мы поедем на автобусе.
– Разве там тоже бензином не воняет?
– Ну что ты? Конечно нет. Не надо нам газики, поехали лучше так.
– Как хочешь.
Мы выходим на площадку и я говорю шоферу газика.
– Эй, приятель, мы не поедем с тобой, так что... пока.
Шофер пожал плечами и машина, заурчав двигателем, двинулась к шоссе. Через десять минут подошел переполненный автобус, мы с трудом в него втиснулись и поехали в сторону города. Когда переезжали большую кольцевую, автобус притормозил и медленно пополз в потоке машин.
– Смотрите, смотрите, - заволновались пассажиры.
На перекрестке много милиции и столпотворение. Громадный КАМАЗ смял газик, наехав на него. Я присмотрелся к номеру и ахнул, это же наша машина, на нем я был должен ехать с Катей на вокзал.
– Ты знала об этом?
– шепотом спросил я.
– Да.
– Мы должны были погибнуть?
– Мы, нет.
Однако, где принципы у этих колдуний, то говорят, что не надо вмешиваться в судьбу, то вдруг втихоря изменяют ее. Там, раньше срока познакомилась со мной, там раскрыла тайну крушения поезда, а здесь, спасла от больницы.
Мама только ахнула, когда увидела Катю и узнала, что она моя невеста. Но они быстро нашли общий язык и я опасался, не колдовские ли чары повлияли на мать. А впрочем, это даже к лучшему. Через неделю я оформился в университет, а Катя действительно быстро устроилась стенографисткой в областной суд.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Эти пять лет мы прожили быстро, полуголодно, но весело. Катя родила дочь. Я кончил университет
Так мы очутились на сейсмической станции в предгорьях Алтая, в двух километрах от города Ковыль. Сам город разместился на притоке Черного Иртыша, реке Самгунь, недалеко от границы с Китаем.
– Ну как?
– спросил я Катю, когда она рассматривала наш симпатичный домик.
– Неплохо. Жаль только, что скоро здесь разразится страшная трагедия.
– Вот тебе и на. Я то думал, что приехал к спокойной жизни.
– Увы. В этой трагедии ты сыграешь существенную роль.
– Что произойдет? Ты можешь сказать?
– Да. Здесь будет землетрясение.
Прошло еще два года.
Прибывший из Иркутска начальник отдела информации института Копылов негодующе смотрел на мою бумагу.
– Что вы здесь пишите Ковалев?
– Чего-нибудь не так Виктор Павлович?
– Все не так. Откуда вы набрали такие дикие сведения.
– Из научных журналов и архивных данных. Я просмотрел хранящиеся здесь записи за 15 лет и сравнил их показания.
– Чушь. Нельзя делать нам такие выводы.
– Но это научные выводы.
– О какой науке вы говорите. Подумаешь - здесь сравнили, там в журналах, что то уяснили. Уже много лет назад в нашем институте разработаны карты сейсмического районирования нашей страны и область, в которой вы сейчас живете, приравнена к 7-балльной зоне.
– Это неправильно. Я считаю, что эта зона повышенной опасности. Здесь могут быть землетрясения с интенсивностью 11 и 12 баллов.
Копылов возмущенно разводит руками.
– У нас работал целый институт, десятки людей составляли карты, используя научные методы и факты. На основе этих документов были выпущены строительные нормы, запущены комбинаты, заводы, построено жилье. А ты здесь панику устроил. Да знаешь ли, что Ковыль, самый молодой город в России. Здесь сто семьдесят тысяч жителей, огромный комбинат по переработке алюминия и все это предлагаешь псу под хвост.
– Виктор Павлович, раз неправильно составлены карты, значит неправильно построен город. Но самое смешное, вы ссылаетесь на карты с 7-балльной зоной, а местные хозяйственники построили электростанцию на реке Самгунь, которая выдержать может только 5 баллов. Я смотрел документацию и удивился этому.
– Кто вас просил это делать? Не суйте нос куда не следует. Придерживаетесь выдержанной концепции, раз документы указывают на 7-балльнуюю зону, значит так оно и есть.
Похоже Копылов взбесился окончательно. Он рванул шляпу с вешалки и не попрощавшись, хлопнул дверью.