Мрачный Вампир

Бакстер Кейт

— Твой дядя встречался с Ронаном, прежде чем вы обратились за помощью. Он заплатил Ронану — и мне — чтобы защитить тебя и найти ведьму, которая на тебя охотится. В ту же ночь на тебя напали убийцы.

Брия широко распахнула глаза.

— Ты все это время знал о ведьме и ничего мне не сказал? — Она выпустила недоверчивый смешок. — Ты берешь его деньги в обмен на мою защиту?

— Нет, Брия, — ответил Дженнер. — Связь изменила все. Я защищаю то, что принадлежит мне.

Ему. Нотки собственничества в его словах чуть не заставили ее рассмеяться.

Будто Дженнер когда-либо вел себя так, что их связь была чем-то большим, чем неудобство.

— Значит, ты знал обо мне до того, как мы познакомились?

— Я знал только то, что племянница Томаса Фэйрчайлда нуждается в защите. Больше ничего. Я не знал, кто ты, пока мы не оказались связаны, и Ронан не сказал мне.

Казалось, ее дядя и ее пара сговорились против нее. И уже Дженнер знал больше об опасности, в которой она оказалась, чем сама Брия. Ее ярость вспыхнула, и она накинулась на Дженнера, ее руки сжались в тугие кулаки.

— Я хочу знать все, что он сказал тебе. Я имею право знать, тебе не кажется?

— Да, — согласился Дженнер. — И я расскажу тебе все, что знаю.

Грудь Брии разболелась от неизрасходованных эмоций. Боль прошла через нее и украла дыхание.

— Мой отец умер всего за несколько недель до моего рождения, — сказала она. — Я никогда не знала его, и дядя редко говорил о нем. — Сердце Брии сбилось с ритма от беспокойства из-за выражения его лица. — Сколько тебе лет, Дженнер? Достаточно, чтобы биться с легионами убийц?

Печаль сменила беспокойство.

— Я достаточно стар, Виатон.

Она нахмурила брови.

— Какое отношение мой отец имеет к ведьме, которая якобы охотится на нас?

— Что Томас рассказал тебе?

Брия выпустила разочарованный вдох. Она хотела, чтобы Дженнер дошел до сути. Нет необходимости, никак облегчать ей жизнь.

— Он сказал мне, что древнее зло преследовало нашу семью. Ведьма. Что она убила мою мать и хотела отомстить за то, что произошло во время войн. Он не разрешил расспрашивать его. Он сказал, что чем меньше я знаю, тем лучше. — Ее голос окрасился горечью. — Что это было ради моей безопасности.

Брови Дженнера сошлись вместе. Его темный взгляд держал ее, когда он потянулся и убрал прядь волос с ее лица. Волна жалости протянулась к ней через их связь, и она вздрогнула, будто ее ужалили. Неважно, какой сильной она была. Какой храброй. Дженнер никогда не видел ее более жалкой.

— Что ты знаешь? — Ее голос обострился из-за гнева, который жег внутри. — Говори!

Между ними повисла тишина. Отвратительная тишина, которая сжала живот Брии. Боль и сожаление отразились на лице Дженнера. Будто он собирался разбить ей сердце.

— Уильям — то зло, что охотится на тебя, — сказал он. Его голос отразился жутким эхом в пустом пространстве студии. — По велению некроманта по имени Астрид, с которой твоя мать заключила сделку. Ведьма воскресила Уильяма после того, как он умер на поле боя, и взамен твоя мать пообещала

ей кровь новорожденного. Твою. — Рык поднялся в горле Дженнера, и его челюсти сжались.

— Нет, — ахнула Брия. — Ты ошибаешься. Она бы не стала… Уильям мертв. Дядя сказал, что его убили.

— Так и было. И твоя мать не смогла его отпустить. Уильям служит Астрид. Он — вендиго. Твоя мать обманула некроманта, а твой дядя сбежал с тобой после того, как ее убили. На протяжении веков Астрид охотится на вас, чтобы претендовать на то, что было обещано ей.

Осознание ударило Брию в живот, и она сжалась. Все эти годы… века в плену! Все потому, что ее мать обменяла жизнь Брии на жизнь ее отца и отказалась платить, когда все оказалось не так, как она ожидала.

Желудок Брии взбунтовался, и она проглотила желчь что, поднявшись обожгла ее кислотой.

— Это неправда. — Ее сердце билось в грудь, стуча в ушах. Ее зрение померкло на периферии, и Брия покачнулась, когда осознание быстро превратились в шок. — Мой дядя сказал тебе это? — взвизгнула она. — Это ложь!

Дженнер поймал ее своим массивным телом и крепко прижал к себе. Он говорил правду. Его запах был чистым и мужественным, мускусным от тренировки, но без кислого края, который передавал ложь.

— Мне очень жаль, Брия. — Дженнер гладил ее по затылку, когда сильнее прижимал к себе. — Я бы хотел, чтобы это была ложь.

— Я бы хотела, чтобы она отдала меня некроманту, — прошептала Брия. Она вспомнила тот момент, когда истекала кровью на руках дяди у ворот Михаила. — Я бы хотела, чтобы она отпустила меня.

***

Страх охватил сердце Дженнера острыми когтями. Спокойная решимость Брии потрясла его до основания.

— Не говори так, — пробормотал он в ее волосы. Он держал ее крепче, пока его руки не охватили его полностью. — Никогда больше не говори этого.

— Вот почему ты учишь меня драться, не так ли? Поэтому ты не отпускаешь меня одну?

Брия вырвалась из объятий Дженнера и охладила его своим пристальным взглядом аметистовых глаз. Обвинение в ее голосе ударило его, когда вина осела в его груди камнем. Но Дженнер знал кое-что об одержимости Томаса Фэйрчайлда. Как и ее дядя, он не мог смириться с мыслью о потере Брии, и поэтому сделал единственное, что мог. Он охранял ее.

— Я не могу потерять тебя, Брия. — Он не сделал ничего, чтобы смягчить свои слова. — И не буду.

Ее низкий, не верящий смех разнесся в спортзале и прокатился дрожью по телу Дженнера.

— Дженнер, я уверена, что ты бы с легкостью мог найти нового спарринг-партнера.

Было очевидно, что она дразнила его, чтобы уговорить на бой, и Дженнер был достаточно горячим мудаком, чтобы попасться на приманку.

— Ты знаешь, что значишь для меня больше.

— Правда? — Брия усмехнулась. — Ты вернул себе душу, и берешь вену у меня на запястье, когда жажда усиливается. Кроме того, я не вижу, как ты можешь использовать меня.