Мсье Лекок
Шрифт:
Почему он, считавший себя таким проницательным, не смог предвидеть подобное обстоятельство? Ведь было так просто оставить подозреваемому только жалкое тюремное одеяние!
Однако Лекок немного успокоился, увидев, что из лавки Май вышел в той же одежде. Удача, о которой он говорил папаше Абсенту, сам не веря в нее, улыбнулась молодому полицейскому.
Подозреваемый пошел по улице, немного шатаясь. На его лице читался ужас утопающего, чувствующего, как погружается в воду тоненькая дощечка, с которой он связывал свою последнюю надежду на спасение.
Но что произошло? Лекок хотел это знать. Он особым образом засвистел в свисток, подавая условный сигнал своему напарнику, чтобы тот продолжил преследование. Дождавшись ответного условного сигнала, Лекок вошел в лавку.
Торговец подержанной одеждой стоял за прилавком. Лекок не стал тратить время на предварительные расспросы. Он достал удостоверение, подтверждающее его профессию, и коротко спросил:
– Что хотел мужчина, который только что вышел отсюда?
Торговец, казалось, растерялся.
– Это целая история, – пролепетал он.
– Так расскажите мне ее! – велел Лекок, которого удивило смущение торговца.
– О, все очень просто! Недели две назад ко мне вошел тип со свертком под мышкой. Он хотел поговорить со мной об одном из земляков из моих «краев», имя которого он назвал.
– Вы эльзасец?
– Да, сударь!.. Потом мы с этим человеком отправились к виноторговцу, который держит лавку за углом. Он заказал бутылку лучшего вина, а когда мы выпили, спросил, не соглашусь ли я подержать у себя сверток, который он принес. Позднее за ним должен был прийти один из его кузенов. Чтобы не вышло ошибки, кузен назовет мне несколько слов, нечто вроде пароля. Но я наотрез отказался. Ровно месяц назад я, оказав подобную услугу, чуть не оказался причастен к делу об укрывательстве краденого! Нет, право же, вы никогда не видели, чтобы человек был так удивлен, даже оскорблен! Ах! Хочу сказать, что он сделал все возможное, чтобы переубедить меня. Он даже пообещал кругленькую сумму за мои труды… Только от всего этого мое недоверие еще больше возросло. Я стойко держался…
Торговец остановился, чтобы перевести дыхание, однако Лекок был словно на горящих углях.
– Дальше что?.. – грубовато спросил он.
– Дальше? Черт возьми! Этот тип заплатил за вино и ушел. Я уже забыл обо всем этом, но сейчас ко мне в лавку вошел человек и спросил, нет ли у меня свертка, который оставил для него кузен. Он сразу же быстро произнес фразу, несомненно пароль. Когда я ответил, что у меня для него ничего нет, он побелел как мел. Я подумал, что он вот-вот потеряет сознание. И у меня вновь появились сомнения. И когда он предложил мне купить у него одежду… Нет уж, дудки!
Теперь все было ясно.
– А как выглядел этот кузен, который пришел недели две назад? – спросил молодой полицейский.
– Это был мужчина довольно плотного телосложения, краснолицый здоровяк, с седыми бакенбардами. О, я его непременно узнаю.
– Сообщник! – воскликнул Лекок.
– Что вы сказали?
– Это к вам не относится. Спасибо!.. Я тороплюсь, но мы еще с вами увидимся. Прощайте!..
Лекок пробыл в лавке торговца не больше пяти минут. Однако когда он вышел на улицу, Май и папаша Абсент уже исчезли из виду. Но это обстоятельство ничуть не волновало Лекока.
Когда молодой полицейский обсуждал план охоты на человека в Париже, он постарался предусмотреть все трудности, чтобы заранее справиться с ними, в том числе и подобный случай. Если один из преследователей будет вынужден отстать, второй должен сделать так, чтобы тот смог его догнать, используя при этом опыт сказочного Мальчика-с-Пальчик.
Они договорились, что тот, кто пойдет по следу Мая, будет через определенное расстояние рисовать мелом на домах и ставнях лавок стрелы, острие которых, словно вытянутый палец, укажет отстающему дорогу. Таким образом, чтобы найти путь, Лекок должен был просто осмотреть фасады ближайших домов.
Осмотр не был ни трудным, ни долгим. На ставнях третьей от лавки торговца подержанной одеждой лавки виднелась жирная стрела, острие которой было направлено в сторону улицы Сен-Жак. Молодой полицейский устремился туда. Он торопился, снедаемый беспокойством.
Ах! Его утреннюю уверенность как рукой сняло. Слова торговца подержанной одеждой стали для молодого полицейского жестоким ударом. Отныне становилось ясно: таинственный и неуловимый сообщник убийцы был настолько предусмотрительным, что просчитал все варианты спасения в случае маловероятного побега. Необыкновенная прозорливость этого человека превосходила все так называемые чудеса ясновидящих.
«Что лежало в этом свертке? – думал Лекок. – Одежда, это несомненно. Деньги, документы, фальшивый паспорт?..»
Добравшись до улицы Суффло, Лекок остановился и огляделся, спрашивая у стен дорогу. Это оказалось секундным делом. Стрела, нарисованная на лавке часовщика, указывала на бульвар Сен-Мишель. Молодой полицейский продолжил путь.
«Попытка сообщника, – размышлял Лекок, – отдать сверток торговцу подержанной одеждой провалилась. Однако сообщник не тот человек, который мирится с поражением… Он наверняка принял другие меры предосторожности. Хорошо бы догадаться, что это за меры, чтобы опередить его!..»
Подозреваемый пересек бульвар Сен-Мишель и пошел по улице Мсье-ле-Пренс, о чем красноречиво свидетельствовали стрелы, нарисованные папашей Абсентом. Лекок тоже направился по этой улице.
– Есть одно обстоятельство, которое успокаивает меня, – шептал молодой полицейский. – Это поведение Мая в лавке торговца, его растерянность, когда он узнал, что у этого человека для него ничего нет. Сообщник, сообщивший Маю о своих намерениях, не смог предупредить его о неудаче. Значит, в настоящее время подозреваемый располагает только собственными средствами… Условная цепь, связывавшая его с сообщником, порвана, разбита. Между ними больше нет договоренности, нет общей системы, нет планов… Нельзя допустить, чтобы они встретились. Только и всего!
Лекок радовался, что ему удалось добиться перевода Мая в другую тюрьму. Он, предполагая, что выиграет партию, торжествовал, хвалил себя за свою недоверчивость. У него были все основания полагать, что сообщник пытался оставить сверток накануне того дня, когда подозреваемого перевезли в другую тюрьму. Это предположение объясняло, почему Мая не смогли предупредить…
Идя от стрелы к стреле, молодой полицейский добрался до театра «Одеон». Опознавательных знаков больше не было, зато он увидел под сводами галереи папашу Абсента.