Мудрец. Сталкер. Разведчик
Шрифт:
– Обязательно напиши, – с какой-то тоской сказал Матадор. – Может, хоть что-то от нас останется…
– Это в каком смысле? – сказал Киндер.
– А в таком, что всё-таки будет в Зоне конец всему, – сказал Матадор. – Вирус какой-нибудь образуется… Тут нас и прихлопнут ядерным зарядом, чтобы не разошлась зараза по всей планете.
– Наконец-то, – сказал Колчак у себя в тамбуре. – А то уже мне гости весь предбанник выморозили…
Вошли Белый и Топтыгин, оживленные, дыша холодом – даже, кажется, Новым годом повеяло, ёлкой, пирогами и мандаринами детства.
– Ну, всё, – сказал Матадор. – Все в сборе. Все, кому некуда и незачем идти…
– Я вижу спящего незнакомца, одетого не по сезону, – сказал Белый.
– А, это к нам шахид приблудился, – сказал Киндер. – Бакалавр из Алжира…
– Из Марселя, – поправил месье Арчибальд. – Неужели и сегодня вы кого-то спасали?
– Из казармы сбежал молодой солдат, – сказал Белый. – Хотел застрелиться… Едва не замёрз…
– А вы его обратно в казарму, на расправу, – сказал Печкин. – Представляю…
– Я попросил господина Топтыгина провести беседу с другими военнослужащими, – сказал Белый. – Рассказать им об аморальности неуставных отношений…
Раздался такой громовой хохот, что вздрогнул даже спящий шахид, а месье Арчибальд задёргался у себя за стойкой.
– Перебаял я с имя, – сказал Топтыгин. – Схожая братья, а не войско. Сперва на горло пошли, базлают лихоматом. А мне даром. Напечатлел имя синявиц под очи, чтоб заглумок не давали… Теперь далеко думать станут! Вольно диким туловам поползят тиранить…
И выставил свой медный чайник.
– Нет, – сказал бармен и хохотнул по инерции. – Это уж ты точно местных травок насушил…
– Верь чести – то максимов корень! Я не мармазон какой…
С лестницы сошёл Майор – рожа красная.
– Хороший пар, – сказал он. – А веника нету.
– Здешними вениками париться нет резона, – сказал Матадор. – Себе дороже.
– Белый, – подала голос Синильга. – Пойдём наверх, у меня есть веник. Настоящий, берёзовый, с Материка…
Белый смутился.
– Иди-иди, – сказал Матадор. – Все свои.
Торжествующая Синильга взяла Белого под руку и повела к лестнице.
– Если у кого возникла остроумная шутка юмора насчёт веника, – сказал Матадор, – обращайтесь к Топтыгину. Он вам живо напечатлит синявиц…
– Да я молчу, – обиделся Киндер.
Печкин завистливо вздохнул, но враз вылетела у него всякая Синильга из головы – Мыло, покончив с борщом, разложил на столе перед собой пояс шахида и увлечённо в нём ковырялся…
– Прекрати сейчас же! Колчак, куда ты смотришь? – Матадор тоже вскочил из-за стола, а Киндер вообще оказался за креслом, в котором спал шахид – видимо, думал, что за спиной хозяина взрывного устройства будет безопаснее.
Мыло, не поднимая головы, сказал:
– У дану мить прилада беспечна. Ох и погано ж зроблено! Пидведёть вона хлопця… Кия бы в гирло тому майстру, хто ей смайстрував…
Матадор не без опаски сел.
– Ты бы хоть предупредил… Колчак, почему снова закон нарушаешь?
– Так Мыло же свой, – оправдался Колчак. – А у меня ему тесно…
– Господа сталкеры, – сказал Печкин. – Всё-таки сегодня Сочельник, хоть и католический. Семейный праздник…
Батюшка, всё ещё глядяший в «окно», сказал:
– Неправильный праздник. Игралище Антихристово. А вон и он сам…
На снегу под прожектором стоял человек в чёрном комбезе, чёрном пилотском шлеме и, кажется, без оружия.
– «Монолитчик»… – растерянно сказал Колчак.
Найти психически нормального сталкера невозможно. Любой с хорошими прибабахами, иначе его тут бы не было. Но клан (вернее, секта) «Монолит» состоял из каких-то совсем уж немыслимых изуверов. И вольные, и военные сталкеры при встречах с ними всегда стреляли первыми, если успевали… Живыми «монолитчики» не сдавались, да никто особенно и не старался брать их живыми…
– Я сейчас поднимусь на крышу и полью его из пулемёта, – сказал Киндер.
– А если во «владе» хвалёная твоя криосмазка замёрзла? – сказал Матадор. – Не верю я рекламе… Не знают они наших морозов…
– Тогда гранатой, – не растерялся Киндер.
– Послушайте, – сказал Печкин. – А зачем вообще его убивать?
– А зачем баб трахают? – сказал Матадор. – Естественный процесс…
– Кто-нибудь с ними контактировал?
– Того нэ трэба, – сказал Мыло. – Нэ трэба розмовляты з цим байстручиною. Бо воны морок наводють…
– Мало они тебя в Дроньках гоняли? – сказал Матадор Печкину. – Если бы не Маугли, ты бы попал к ним в плен. И принесли бы тебя в жертву Монолиту по всем правилам: восемь часов непрерывной агонии…
– А чем мы рискуем? – сказал Печкин. – Нас много. И не шахид же он, в конце концов…
– Профессиональное любопытство, – сказал Матадор. – Интервью с религиозным фанатиком…
– Надо попросить Топтыгина выйти и отрезать гаду чибышок, – сказал бармен Арчибальд. – Вместе с головой…
– Мне даром, – сказал Топтыгин. – Палемка бриткая…
– Хрен вам, – сказал Батюшка и перекрестился, вспомнив голову бандита Гороха на своём столе. – Благословляю на сокрушение зла традиционным путём обычного отстрела!
Пришелец тем временем спокойно стоял у входной двери – не стучался, не кричал, только вздел руки вверх. То ли сдавался, то ли взывал к милосердию…
– Пусть стоит, пока не замёрзнет, – сказал Матадор. – Как думаешь, милиция?
Майор оторвался от мудрого борща и сказал:
– Под оставление. В опасности. Подпадаем. Совершённое группой лиц. С заранее обдуманными. С особой жестокостью. Предлагаю впустить. Произведу лично. Задержание и арест. Потом передам военным. Всё по закону.