Мумия
Шрифт:
О'Коннелл передал Эвелин факел и, прошептав: – «Держитесь позади меня», извлек второй револьвер.
Подозрительный звук усиливался. Начальник тюрьмы стал потихоньку отступать назад. Джонатан, однако, собрав все свое мужество, остался на месте и вытащил из кармана куртки солидного калибра пистолет.
Чтобы там ни было, и кто бы ни приближался, они должны были вот-вот столкнуться нос к носу. О'Коннелл одним прыжком, держа револьверы наготове, обогнул основание статуи,,.
...В неверном свете
Позиция, в которой оказались конкурирующие группы, была недвусмысленной и грозила вот-вот завершиться кровавой схваткой.
– Остановитесь! – завопила Эвелин. – Не делайте глупостей!
Вооруженные мужчины замерли по разные стороны статуи Анубиса. За американцами, размахивая револьвером, подпрыгивал Бени. Дальше виднелись фигуры доктора Чемберлена и его наемных рабочих. Последние выглядели перепуганными насмерть.
– Господи, О'Коннелл! – облегченно выдохнул Хендерсон, делая шаг назад. – Ты нас так напугал, что мы чуть не обделались.
– Фи! – поморщился Рик. – Что за выражения в присутствии дамы!
Пренебрежительно пожав плечами, О'Коннелл в свою очередь отступил. Американцы последовали его примеру. Мужчины опустили оружие, хотя прятать его в кобуру пока что никто не торопился.
Внезапно Бернс, прищурив косящие глазки за стеклами очков, указал пальцем в сторону Эвелин и противным голосом произнес:
– Постойте-ка, это же мой набор инструментов!
Эвелин прижала к груди кожаную сумку и мотнула головой:
– Не может быть! Это подарок одного моего старинного друга. Он вручил его мне в день выпускного вечера.
– А я говорю, что инструменты принадлежат мне! – грозно повторил Бернс и решительно шагнул вперед.
О'Коннелл вклинился между спорщиками и приставил дуло револьвера ко лбу Бернса:
– Ты ошибся, – спокойно проговорил он. – Но если ты хочешь попросить у меня взаймы нулю, то говори, не стесняйся.
Бернс нервно сглотнул, неуверенно улыбнулся и, отступив, пробормотал:
– Очевидно, вы правы. Моя сумка вроде потемней. Глаза подводит, знаете ли...
Эвелин подошла к О'Коннеллу и положила руку на основание статуи. Жест, казалось бы, обыденный, но в нем явственно читалась претензия на находку.
– Ну, что ж, джентльмены, – сладким голоском пропела она. – Идите своей дорогой, и всего вам хорошего. А меня с компаньонами ожидает много работы.
Лицо Чемберлена сморщилось от едва сдерживаемой ярости. Он протиснулся между Хендерсоном и Дэниэлсом и заявил:
– Вот что, юная леди. Этот участок для раскопок принадлежит нам. Не будете ли вы любезны немедленно удалиться?
Эвелин гневно сверкнула на него глазами и демонстративно скрестила руки на груди:
– Я полагаю, доктор Чемберлен, что такому выдающемуся египтологу, как вы, не нужно объяснять необходимость соблюдения правил этикета. Что же касается ваших американских соучастников, им могу сказать проще: было ничье – стало мое.
О'Коннелл с Бени переглянулись, и трое американцев сделали то же самое.
Мужчины снова подняли оружие, и противостояние двух групп вернулось в прежнюю позицию. Напряжение нарастало и должно было вот-вот разрешиться насилием.
Тут молчаливый стоик Дэниэлс наконец-то соизволил заметить О'Коннеллу:
– Это наша статуя... приятель.
– Забавно, улыбнулся Рик. (Эвелин никогда раньше не приходилось видеть такой устрашающей улыбки.) – Я нигде не вижу на ней ваших автографов... дружище.
Тщедушный, в красной феске и при усах, прихвостень американцев Бени прицелился из револьвера в своего бывшего собрата по легиону.
– Рик, Рик, Рик, – заговорил он с мерзкой улыбочкой, словно ожидая неприятной для О'Коннелла развязки. – У тебя нет никаких шансов.
– Бывало и хуже, мелкий негодяй. И ты знаешь это так же, как и я.
– С обеих сторон защелкали взводимые курки, и эти легкие звуки породили, казалось, громоподобное эхо под каменными сводами.
– Эвелин почувствовала себя беспомощной. Ей очень хотелось вмешаться и остановить происходящее, но она не знала, как это сделать. Она опустила голову, и ее взгляд случайно упал на глубокую трещину в полу. Незаметно посветив себе факелом, она столкнула в нее ногой несколько мелких камешков... и услышала, как они застучали по плитам где-то внизу.
Значит, под этим залом расположен еще один!
– Ребята, ребята, ребята, – заговорила Эвелин, стараясь придать своему голосу самые чарующие интонации. – Участок для поисков огромный. У вас большая группа, а нас так мало... Мы уступаем вам эту статую. В конце концов, здесь можно обнаружить еще массу интересного.
Напряжение спало, но подозрительность с лиц американцев не исчезла. Особенно у доктора Чемберлена.
Эвелин засмеялась. Ее смех прозвучал нежно и мелодично, но несколько неестественно.
– Если уж мы оказались все вместе, необходимо уметь уступать друг другу.
С этими словами она взяла О'Коннелла за руку и увлекла его за собой. Девушка смотрели на него так многозначительно, словно предостерегала от несвоевременных расспросов.
Продолжая держать на прицеле Бени и американцев, Джонатан и Хасан отступили следом за Эвелин и Риком.
Они уже не могли видеть, как их противники убирали оружие, зато прекрасно слышали, как оставшиеся у статуи обменивались колкостями и насмешками на их счет.