Мурзук
Шрифт:
Тайкиному щенку ладно жилось на базаре. Собак своей стаи – если не считать безжалостного Бандита – он не боялся. Он быстро вырастал и многим слабым псам уже мог дать хороший отпор. Псы посильней, бывало, трепали его в драке. Но он отлично понимал, что делают это они больше для острастки. Достаточно бывало ему подать сигнал – сдаюсь! – то есть опрокинуться на спину и поднять кверху все четыре лапы, – чтобы самый сердитый пес, постояв над ним минутку, мирно от него отошел.
Другое дело – люди: они не признавали над собой никаких законов и не знали жалости. Чем больше сталкивался с ними щенок, тем непонятней
Ни разу не встретил он Тайки, и образ ласковой маленькой хозяйки мало-помалу стал стираться в его памяти.
Он больше не доверял людям, стал бояться и ненавидеть их.
Глава третья
Схватка
Прошел год. У собак рождались щенки. Базарная стая росла. Вожаком ее по-прежнему оставался Бандит.
Городские псы все чаще делали набеги на базар, все дружнее и свирепее отбивала их нападения стая. Больше всех лютовал Бандит: если чужой пес не сразу пускался в бегство, Бандит опрокидывал его и загрызал насмерть.
Беспризорники, сновавшие по базару, видели эти драки. Бандит, ни разу не потерпевший поражения, стал у них героем. Не любил его один Садрейка, татарчонок. Когда затевалась драка, он всегда ставил против Бандита. И всегда проигрывал.
– Нечисто дело, – говорил он товарищам. – Бандит не силой берет, не ловкостью. Ему такой фарт, будто у него талисман.
И вправду, из города приходили, бывало, псы еще здоровей Бандита. Случалось даже, они опрокидывали базарного вожака на землю и уж хватали его за горло, чтобы совсем прикончить. Но каким-то чудом Бандит, весь израненный и окровавленный, вскакивал на ноги и так злобно накидывался на противника, что тот отступал.
Товарищи смеялись над Садрейкой.
– Талисманов нынче нет, – говорили они. – Бандит первый боец в городе. Любого пса уберет, хоть сам приведи ему на потеху.
– И приведу! – сердито отворачивался Садрейка.
Крепко, как заноза, застряла у него в голове мысль стравить с Бандитом такого пса, что справился бы с непобедимым вожаком. Зорко стал присматриваться Садрейка к встречным псам. В конце концов, его выбор пал на одного из молодых псов базарной стаи – серого волкодава.
Лучше трудно было найти противника Бандиту во всем городе. Кончики лохматых ушей пса свисали вниз, выдавая в нем породистую степную овчарку. Совсем еще молодой, он ростом уже не уступал Бандиту, а грудью был даже пошире. Его страшным клыкам мог бы позавидовать матерый волк. Длинная шерсть, курчавясь на груди и боках, не скрывала буграми вздымавшихся под кожей мускулов.
У светло-серого волкодава голова была черна, как в саже вымазанная. За нее Садрейка и дал волкодаву прозвище Карабаш [16] . Только разве по этой голове, словно приставленной псу от другой собаки, Тайка и могла бы теперь признать своего дружка: так вырос когда-то вскормленный ею щенок-подкидыш.
Трудная задача встала перед Садрейкой: ведь Карабаш был пес из стаи и ему в голову не приходило ощерить клыки на своего вожака. Однако и страха большого молодой волкодав перед Бандитом не выказывал. Это давало Садрейке надежду.
16
Карабаш –
Он стал прикармливать Карабаша: каждый день на площади делился с ним своим скудным завтраком маленького нищего. Подходили другие псы, Садрейка их отгонял. И скоро Карабаш стал считать своим правом получать ежедневно в полдень кусок хлеба или мяса из рук мальчика.
Тогда Садрейка велел своим товарищам помоложе привести Бандита на площадь в назначенный час. Мальчишки нашли вожака и приманили его кусочками хлеба. Это было в полдень – Карабаш как раз ждал своего завтрака.
Садрейка кинул ему большой мосол на глазах у Бандита. Карабаш поймал подачку на лету и стал грызть. Бандит подошел, оттолкнул его и завладел куском. Карабаш заворчал, но кинуться на вожака не посмел. На помощь ему пришли мальчишки.
– Вззы! Вззы! – науськивали они, показывая на Бандита.
Этот звук возбуждал Карабаша. Его рычание становилось все громче, мускулы сами собой напряглись, шерсть на спине поднималась.
– Рррр! Вззы! – подзадоривали мальчишки, подражая клокотавшему в его горле рычанию.
– Айда! – громко вскрикнул вдруг Садрейка, и возглас этот хлестнул Карабаша как плетью. Пес прыгнул и вцепился в волосатый загривок вожака.
То было неслыханным нарушением закона стаи. Бандит мгновенно пришел в ярость, рванулся и стряхнул с себя Карабаша. Тот отскочил, но не побежал, а грудью и зубами встретил врага. Мальчишки свистели и улюлюкали. Карабаш был снова отброшен в сторону, но его зубы в кровь рассекли губу и щеку Бандита.
– Кончай его, кончай! – кричал Садрейка.
Кудлатая морда Бандита покрылась кровью. Вожак осатанел. Он ринулся с такой силой, что сам не удержался на ногах и вместе с Карабашем покатился по земле. Псы сплелись в один большой рычащий ком черно-серой шерсти.
Несколько мгновений невозможно было уследить, кто наверху, кто внизу. Потом Карабаш – весь окровавленный – вскочил на ноги. На левом плече его чернела большая рана. Это, однако, не помешало ему еще раз прыгнуть: Бандит, поднимаясь, открыл горло.
– Готов! – крикнул Садрейка. Он видел, как челюсти Карабаша сомкнулись на горле Бандита.
Но в тот же миг Карабаш с болезненным воем отскочил в сторону, повернулся и, словно слепой, помчался прямо на толпу перепуганных мальчишек. Бандит был уже на ногах и кинулся за ним. Толпа рассыпалась: псы, вздымая пыль, пронеслись через широкую площадь и исчезли за домами.
Бандит вернулся на базар через час. Язык вывалился из его окровавленной пасти. Дыша тяжело и хрипло, он прошел мимо притихших мальчишек и устало опустился на землю. Карабаш с этого дня больше на базаре не показывался. Садрейка опять проиграл.
Карабаш счастливо спасся от разъяренного вожака. У Бандита было плохое чутье и, потеряв быстроногого беглеца из виду за углом улицы, он скоро сбился со следа.
Теперь Карабаш не мог вернуться в стаю: раненого и ослабевшего, Бандит сейчас же прикончил бы его. Карабаш стал бездомным бродягой.
Таких бездомных псов-одиночек много бродило по улицам. Они не собирались в стаи, не признавали никаких законов, кроме закона силы, жили воровством и грызлись друг с другом и с дворовыми собаками.