Музей Совести
Шрифт:
– Это я, как мужчина, должен тебя защищать! – расхрабрился я, сидя на мягком протёртом стуле. Свет от зажжённой настольной лампы падал сбоку и приятно согревал правую руку.
– Ну что ты, родной, вот подрастёшь немного, станешь настоящим мужчиной, – опять поворошила мои волосы бабушка, – тогда и сможешь защищать нас обоих. А пока я справлюсь сама. Твоё дело – вырасти и получить профессию. Окончишь школу, и я поведу тебя в художественное училище, где сама училась. А может быть, ты захочешь поступить в Художественный институт или в Художественно-промышленную академию. Кто знает. Время всё расставит по своим местам.
Незадолго до моего четырнадцатилетия я попросил бабушку рассказать мне больше о моих родителях и о деде Николае. В школе нам дали задание написать сочинение «Моя семья», и я растерялся, совсем не зная, что же мне писать. У всех были мамы, папы, братья, сёстры, тёти, дяди и прочие близкие и дальние родственники. У меня же никого из них не было. Мама и папа погибли, оставив единственного ребёнка без братьев и сестёр. Во всем безбрежном окружающем мире у меня была одна только бабушка. Но на целое сочинение она, самая добрая и любимая, никак не тянула. Так думал я тогда, констатируя печальный факт моей безрадостной и безродственной жизни. И не догадывался, что это наш последний, самый долгий и откровенный разговор.
– Конечно, я расскажу тебе о нашей семье, но ты мне должен обещать, что выберешь из моего рассказа только самое главное для своей классной работы. Нехорошо лгать и писать неправду, но и слишком открываться другим людям тоже не следует. Не все они добрые и честные, как мы с тобой. А обманную сущность людей распознать не так просто, как кажется,– в голосе бабушки слышалась непонятная мне грусть. Только сейчас мне стали заметны её глубокие морщинки возле глаз, делающие их враз из весёлых печальными.
– Я не коренная петербурженка, внучек. Мои родители родом с Зауралья, с Курганской области, и фамилия у них самая что ни на есть типичная для тех мест – Черных. Семья отца была зажиточной, полдеревни ходили у них в наёмных работниках, и все были довольны, что есть работа и кусок хлеба. Когда власть взяли коммунисты, наша семья, чтобы спастись от расстрела, бежала в Карелию. Это время я сама не помню, но мне позднее рассказала обо всём мама.
Я любила рисовать с детства и перед самой войной, едва мне исполнилось семнадцать, приехала в Ленинград и поступила в художественное училище. С твоим дедушкой, Николаем Александровичем, мы познакомились там же, в училище. Он, как молодой специалист, преподавал нам, студентам, живопись. Ты, наверное, меня не поймёшь, но это была любовь с первого взгляда. Так очень часто происходит между молодыми людьми, и у тебя это наверняка тоже будет, когда ты вырастёшь. Так случилось у нас с твоим дедушкой. Так полюбили друг друга и твои родители.
В это самое время началась война, и мы не смогли насладиться нашим счастьем. Война – это всегда и для всех горе. Николая сразу же демобилизовали, но перед его отправкой на фронт мы объявили себя женихом и невестой, и я переехала в дом его родителей. Мать Николая, моя свекровь, – из обедневшего рода остзейских баронов. Выйдя замуж за богатого купца, она обрела состояние, а её муж – дворянский титул. Это произошло ещё до революции, твоего дедушки тогда и на свете не было. Но этот весьма занимательный факт – совсем отдельная история, и к теме твоего сочинения не имеет никакого отношения. Как-нибудь я расскажу тебе об этом подробнее, ведь это не только история нашей семьи, но и история нашей страны.
Ну, слушай дальше. Переехав к родителям моего жениха, я многому научилась в их семье. Ты уже знаешь, что мои родители были хотя и небедные, но простые работящие люди. Твои же прабабушка и прадедушка со стороны отца входили в круг хорошо образованных, интеллигентных людей. Много лет они любили друг друга так трогательно, как будто встретились только вчера. Мне доставляло огромное удовольствие находиться с ними рядом, слушать их увлекательные рассказы. Это были очень добрые, приветливые и самые замечательные люди на свете. Таких пар, как они, я больше не встречала в жизни. Разве что, кроме твоих родителей – твой папа очень походил на своего деда, а мама – на мою свекровь. Они были очень похожи…
К моему большому огорчению, я так же, как и ты, рано лишилась родителей. Отца моего убили на фронте, мама умерла от голода. Мне же удалось выжить в то страшное военное время только благодаря семье твоего прадеда. Он работал заведующим продовольственным складом, поэтому с продуктами у нас было намного лучше, чем в других семьях. Досыта мы никогда не ели, но хотя бы – каждый день.
Мне очень повезло: Николай вернулся с фронта с лёгким ранением, и как только он поправился, мы поженились. Вскоре у нас родился сыночек Петенька, твой папа. Он вырос, окончил школу, поступил в институт и встретил замечательную девушку Ирочку Иванову, на которой и женился. А потом родился ты, мой Антоша.
Бабушка замолчала и задумалась. Она смотрела печальными глазами на лампу за моей спиной. Из её глаз выкатилась слеза, потом другая. И обе медленно покатились по щекам. Вдруг, будто очнувшись, бабушка тяжело вздохнула, взяла мою руку, поцеловала её и прижала к своей мягкой, тёплой и влажной щеке.
– Мальчик Антоша не успел вырасти, когда Петя и Ира разом погибли из-за пьяного водителя, и мы остались с тобой совсем одни, – добавил я. Бабушкина печаль передалась и мне, судорожно сжимая маленькое ребячье сердечко. Мне очень хотелось заплакать, но стыдно было показывать свою слабость, поэтому я просто сильно сжал зубы, прикусив до боли язык.
– Да, родной. Так всё и было… Трудно поверить в очевидное, но, в сущности, жизнь достаточно проста для понимания. И именно поэтому всё в ней так необычайно сложно. Помни об этом и не осложняй понапрасну свою и жизнь любимых людей…
Со времени этого разговора прошло не более двух месяцев. В один из слякотных осенних дней я вернулся из школы домой и увидел у дверей нашей комнаты людей в милицейской форме. Один из них, заметив, что я пытаюсь их обойти, придержал меня за рукав и сказал:
– Ты ведь Антон Глебов? Ну да, конечно. Так вот, пацан, не спеши. Стой, где стоишь. Твоей бабушки здесь больше нет.
– А где она? – спросил я с вызовом. – Она знает, что я приду из школы и ждёт меня. И что вы делаете в нашей квартире? Пропустите меня!
– Твою бабушку уб… – запнулся на полуслове милиционер, подталкивая меня в сторону кухни, – … в общем, она умерла сегодня утром, а нас вызвали соседи. Ты иди, иди, подожди пока в сторонке.
Новые соседи, которых я не знал по имени и даже не запомнил их лица, смотрели на меня во все глаза и провожали вопросительно-сочувствующими взглядами.