Музей
Шрифт:
Зевак как ветром сдуло.
Лиза сидела у раскопа, боясь чего-либо трогать.
Больше всего её впечатлил кованый немецкий ботинок. Гвоздей – штук сорок, в пять рядов. Шляпки крупные, весомые. И коррозия их не съела, не то, что патроны от шмайсера, превратившиеся в прах.
– Вот такими ботинками и топтали они наши дороги, – бурчал Комиссаров.
Земля в раскопе жёлтая и серая. Кости как корни деревьев. Тёмно-бурые. Комиссаров рубит корни, под коричневым слоем проступает белое.
– Кто
– Скорее всего – фашист, – отвечает Костик. – Похоронен в январе сорок четвёртого. За несколько дней до драпа от Ленинграда.
– Надо бы над каждым убитым посадить липу, – рассуждала Лиза. – Если человек хороший был, дерево примет его душу и вырастет красивым. А над сволочью – не приживётся.
Комиссаров, копая, почти не слушал Лизу и говорил про своё:
– Я за свою жизнь шестьдесят наших бойцов выкопал. Деревья только мешают, куда ни ткнёшь лопатой – сплошные корни, рубишь их, рубишь. И откуда это осины на линии фронта после войны вылезли? Раньше было поле, теперь – сплошной лес. Растут из каждой воронки, из каждого блиндажа.
И Лиза замолчала. Только слушала. Как деревья шелестят. И скрежещет лопата.
ПОДСВЕЧНИК-ГОРЫНЫЧ
На следующий день Костик и Лукич опять продолжили возиться с канделябром, который нашёл Комиссаров.
– Может, пастой ГОИ попробовать обработать? – спросил Костик.
– Нет, паста ГОИ для чистой бронзы, – возражает Лукич, – а здесь – позолота и так слезает.
– Ну тогда – щёлоком.
– Да, пожалуй, ты прав!
Лукич лезет под стол и достаёт пятилитровую стеклянную бутыль с какой-то жидкостью.
– Ого, а ты, Лукич, запасливый! Может, и перчаток пара найдётся?
– И не одна.
Лукич достал из ящика стола две нераспечатанных пачки с резиновыми перчатками.
Лиза, подмигнув крестьянину Крюкову, тихо вошла в зал.
– Доброе утро!
– А, Лиза! Привет! Как раз к началу работы.
Слышен бой разных часов. Из корпуса деревянных часов на стенке выскакивает кукушка и несколько раз кукует. Другие часы играют мелодию «Боже, царя, храни».
– Не смущай девушку, – цыкнул на кукушку Лукич.
Костик и Лукич надели резиновые перчатки. Реставратор открутил пробку на бутыли, принюхался и отлил немного в пол-литровую банку. Достал ветошь, порвал её на мелкие тряпочки. Осторожно смочил одну и начал протирать подсвечник.
– Ух ты! Блестит! – восхищался Костя.
Лукич остановился, любуясь своей работой.
Костик ему помогал чистить. Они по очереди работали зубной щёткой, протирали фланелью.
Вещь, и правда, выглядела всё более удивительной.
«И кто выдумал так переплести птичьи тела?» – думала Лиза.
Она первая заметила, что лапы пернатых – разные.
– Две с перепонками, как у гуся, а другая птица – хищная.
– А почему шей – три? – засомневался Лукич. – Змей Горыныч какой-то?
– Наверное, это двуглавый орёл, – предположил Костик. – Лиза, эти когти могут быть орлиными?
– Могут.
– Орёл и гусь? Что у них общего? – сомневается Лукич.
– А если это не гусь, а пеликан? – задумчиво сказал Костик.
– Ну кто же будет объединять пеликана с орлом? – заколебалась теперь уже Лиза.
– Масоны. Точнее розенкрейцеры. В Павловском дворце есть ваза с такими же птицами. Её подарили Павлу Петровичу в Штутгарте, – вспоминал Костик.
– Мальчики, девочки! – внезапно ворвалась Капитолина. – Только что звонила пенсионерка из Купчино. Она желает передать нам в дар комод.
Капа обзванивала знакомых шофёров, умоляя перевезти экспонат сегодня же.
– Лиза, ты ведь поможешь Костику? Комод старенький, усохший, вдвоём легко погрузите.
Лиза покорно кивнула.
Костик неохотно вернул подсвечник в витрину.
– Выйдите на угол, – приказала Капа, – ждите, скоро подъедет «газель».
Лиза и Костик стояли на углу дома, болтали.
– Кость, а чего подсвечник такой странный?
– Я тоже ломаю над этим голову. Вроде, литой, но по весу должен быть полый.
– Да я не об этом. Никогда не видела подсвечника с птицами. Ну, допустим, были здесь птичьи головы. А куда свечки вставлять – в клюв, что ли?
– Погоди, у меня не выходит из головы та штуковина, что нашла старушенция.
– Медная голова орла?
– Да.
– Но в неё же не вставишь свечку?
– На этой голове снизу какой-то штырь, а на макушке маленькое отверстие.
– Чашечка для свечи была на макушке? – догадалась Лиза.
– А почему бы нет.
– Пойдём, посмотрим ещё раз на подсвечник-горыныч. Всё равно машина не едет, уже двадцать минут прошло.
Но прорваться наверх к витрине ребята не смогли.
Капа закричала из своего кабинета:
– Ждите! Сейчас подъедет другая машина!
Пришлось коротать время на ступеньках возле фрагмента мраморной вазы.
– Чёрт побери, так мы не успеем сегодня проверить! – нахмурился Костик.
– Не бери в голову.
– Лиза!
– Да.
– Мне кажется, я схожу с ума…
– В чём дело?
– Помнишь мой сон с императором Павлом?
– С книгой Авеля?
– Да.
– И что?
– Такой же подсвечник стоял у императора на столе.
– Ты фантазёр.
– Нет, я почти уверен.
Костик и Лиза аж подскочили, глядя друг на друга.
– Лиза, я уверен, такой подсвечник был во сне!