Муж моей сестры
Шрифт:
Шустрая какая. Но нет, я успеваю перекрыть дорогу.
— Ты в моем доме, прятаться некуда, — хватаю ее за тонкую талию и к себе притягиваю. Идеально подходит, даже несмотря на то, что ростом мелкая и дышит чуть ли не в пупок. — Пора тебе уяснить эту простую истину.
Выставляет руки перед собой, дергается. Ловко уворачивается и покидает мои объятия, вновь подбегает к собаке, что пристально наблюдает за нашей небольшой перепалкой, но сидит смирно.
— Покиньте мою комнату. Иначе...
Глава 33
—
— Иначе я прикажу Барону напасть на вас! Он вас покусает!
Это я тебя скорее покусаю.
Смешная девочка. Строптивая, такую так и хочется поломать, под себя подмять, подчинить.
Ведь баба должна под мужиком быть, а не команды раздавать. Греть постель, заботиться о мужчине и детей рожать. Женщина слабое звено, они ничего не могут без мужиков.
Я видел, что с ними делали в детском доме, что я сам делал. Одних продавали богатым мужикам сама директриса, других же, что пострашней, трахали местные мальчишки за защиту, а те и счастливы были, не толпой, уже хорошо. Или кинешь пару сигарет, вот тебе и отсос.
Это суть баб – быть за мужиком, они все такие, продажные, только цена у них разная. Да и я не против такого расклада. Гордости тут не место.
— Ну так давай, — отвечаю спокойно, уже зная, что она этого не сделает, слишком добрая. Это же меня в ней так цепляет. — Скажи «фас!» и направь пальчик. Он тебя уже любит, а значит подчинится.
Стоит мнётся, то на меня смотрит, то на пса. Рот открывает, только ни звука не выпускает. Прикусывает губы, смотря затравлено. Сдается.
— Ты не сможешь, — хмыкаю, ближе подхожу, протягиваю руку псине, чтобы унюхать смогла, отдаю строгий приказ: — Ко мне. Ко мне, я сказал! — нехотя, но подчиняется, гавкает, смотря на свою добрую хозяйку, подходит хромая, а я указываю на дверь. — Ждать.
Вот так вот просто. Опыта у меня с такими побольше будет.
— Нет... — всхлипывает Ева, когда мы остаёмся одни. — Что вам нужно? Что?!
Не могу сдержать довольный смешок. Она разве ещё не поняла, что мне от неё нужно. Ничего, я и повторить могу.
— Я тебе уже сказал. Ребёнка, от тебя. Приступим сегодня же, тянуть незачем.
— Я не верю. Как вы можете? — смотрит ошалело, выкидывает руки вперёд, стоит мне сделать шаг к ней. — Не подходите! Алиса! Алиииса!!!
Кричит так, что уши закладывает в момент, только это все бесполезно. Я быстро сломлю ее сопротивление.
— Ее нет дома, она ушла и оставила тебя мне, чтобы я мог пользоваться твоим заманчивым телом. И я буду, — оказываюсь близко, дергаю за руку, но она отшатывается словно ошпаренная. — Я не в том, бл*ть, настроении, чтобы выслушивать истерики, так что будь добра раздеться догола и лечь на спину. И я обещаю, что буду нежен настолько, насколько это возможно.
Мои слова действуют на Еву необычно, она падает на колени, закрывает лицо руками и начинает пускать ненужные слёзы. Будто я ее не в постель позвал, а на саму казнь.
Это выводит в момент. Это
— Я сказал, не реветь! — ору, хватаю за плечо и поднимаю на ноги, встряхиваю.
— Вы ублюдок. Ублюдок! Ненавижу вас, я... Я... — заикается, впадая в истерику. — Дайте мне уйти, прямо сейчас! Мне ничего от вас не нужно. И я не буду с вами спать. Ни-ког-да!
Совсем неожиданно она поднимает крошечную ладошку и бьет наотмашь по лицу. Один раз, второй.
Я даже трезвею, не веря в то, что она посмела поднять на меня руку. Ладони сжал в кулаки, оскалился, подобно дикому животному.
Все, игры закончились. Я слишком долго был хорошим, а ей этого и не нужно вовсе. Ева сразу отступила назад и уперлась ногами в кровать. Задрожала.
— Ах ты сучка неблагодарная, когда ты уже поймёшь, что будет так, как я сказал, — прорычал, схватил за плечо и толкнул на постель. — Я покажу тебе, что бывает, когда МНЕ отказывают.
Мне все равно на то, что она вся сжалась, и на то, что даже не двигается, только из глаз одна за одной текут по красным щекам слёзы.
Тяну штаны вниз, оказываясь перед ней совершенно голым, показываю свой хер, который сегодня ей предстоит ублажить как следует. Обхватываю основание и начинаю дрочить, смотря на свою девочку.
Только вот Ева глаза закрывает, губы свои пухлые кусает, не хочет приглашать меня к себе. А у меня от этого тормоза слетают окончательно.
Резко хватаю ее за лодыжку, тяну ближе к себе, с треском сдираю с неё проклятые шорты, чувствуя, как острые ногти врезаются в руки, царапают.
Наклоняюсь, чтобы ближе разглядеть ее белые трусики. Как символично. Такая вся невинная. Малюсенькая. Нежная. Моя.
Ноги девушки дрожат и сильно сжаты, но мне ничего не стоит раздвинуть их в стороны. Отодвинуть край трусов и увидеть розовую щелку. Красивая, голенькая, как я и люблю. Провести по ней указательным пальцем. Сухая. Даже не удивлён.
Ева дергается все сильнее при каждом моем движении, отползает, но я крепко держу на одном месте, на ее лице застыл ужас.
— Не-не надо... — скулит, отвернуться пытается.
— Не бойся, маленькая, я так сильно тебя хочу, что все быстро закончится. Потерпишь несколько минут.
Вру, конечно, быстро не кончу, это точно, все из-за выпитого алкоголя. Пытаюсь ее расслабить, сам особо не зная, что делать в такой ситуации. Хоть я и зол на неё, но немного нежности заслужила, иначе потом будет сложнее ее трахнуть.
Располагаюсь на ней поудобнее, чувствую, как сильно напряжено ее тело, хриплю ей в поджатые губы, начинаю с ума сходить, не успеваю проникнуть внутрь языком, как слышу громкой стук в дверь.
— Извините... — раздаётся голос одной из служанок.
Тело застывает в момент, поворачиваю голову к выходу, видя смущённое лицо молодой девушки, чьё имя не знаю.