Муж напрокат
Шрифт:
— Нет, вы слышали! Они с Егором?! — идёт Максим рядом, передвигаясь широким шагом.
Мои четыре — его один.
— Да молодой он для меня, Максим, ну хватит уже, — психую.
— Я молодой для неё — подтверждаю.
— Что не помешало ей предложить тебе руку и сердце, — Максим всё никак не угомонится.
— Я это сделала исключительно для того, чтобы пустить пыль в глаза комиссии, — какого чёрта я оправдываюсь перед Максимом! Непонятно, как будто мне важно, чтобы он поверил, что я не приставала к Егору, что между нами ничего такого не было, хотя, по-моему, это очевидно:
— Не знаю, мне всё равно не нравится, что ты до меня пыталась выйти за Егора, причём по собственному желанию.
— Ну и что теперь? — закатываю глаза, как будто рассчитывая услышать ответ с небес.
— Ничего, просто выводы для себя я сделал.
— Какие ещё выводы?
— Что тебе всё равно, за кого фиктивно выходить замуж.
— Ну ты как маленький! Ей-богу! Это была бы обычная сделка.
— Ага.
— Что ещё за «ага»?
— Это значит: разумеется, несомненно, безусловно. Ты же любишь читать, Ксения. Должна знать синонимы слова «ага».
— Ты невыносимый тип, Максим Дубовский. К тому же я до сих пор ничего о тебе не знаю.
— Кстати, а зачем вам фиктивный брак? Вы вроде непохожи на мужчину, которому надо за деньги жену искать? — встревает в разговор Егорка, о существовании которого, споря, мы с Максимом вообще забыли.
— О, — смеюсь, — об этом я бы тоже очень хотела узнать, но Максим молчит как рыба. Это у нас главная тайна всей этой сумасшедшей истории.
— Ты ночуешь в одной хате с мужиком, даже не зная, зачем ему фиктивный брак? — осуждающе тихо произносит Егор и, покачав головой, устремляется вперёд. — Ну ты даёшь, Ксения!
Почувствовав себя идиоткой, останавливаюсь, поджав губы.
А мужчины уверенно идут вперёд, по ночной тропе, то и дело друг друга обгоняя. Темно. Дальних домов и вовсе уже не видно. Лишь зловещим, но сказочным фоном за пределами нашей «деревни» смутно темнеет густой сосновый лес. Неизвестно, что ждёт нас там, впереди.
— Удивительно, что вы так быстро спелись, — рассуждает Егорка, размахивая дедовским мушкетом.
Он бежит не разбирая пути. И спотыкается о кочку, поросшую колючей травой, едва не напоровшись на торчащий из земли острый камень.
Максим вовремя подхватывает его за шкирку, а мой младший помощник продолжает чесать языком. Ой, допросится, ой, получит шваброй.
— Как сейчас помню, — болтает Егор с Дубовским, а тот и рад уши развесить, — Ксюша совсем ещё молоденькой работала в нашей столовой. Я часто ходил к ней, ибо страсть как люблю столовские котлеты с такими переваренными макаронами, чтобы склизкий соус и пережаренный лук.
— Что ты можешь помнить, тебе было лет десять от силы, Егор? Ты от мамки убегал за хлебом, совсем ещё пацаном был и всё время ел. Удивительно, что ты в итоге не превратился в колобка на ножках с твоим-то аппетитом.
— У меня гены хорошие, босс. Я в этом
— Отлично, все красивые тётки у Егорки с десяти лет на счету, — хохотнув в голос, выдаю остроту и настороженно оглядываюсь по сторонам. Вроде бы нигде никого нет, но эти двое порядком утомляют своими разговорами.
— Ты давай не отвлекайся, дальше рассказывай, — приказывает Егору Максим, а сам смотрит на меня искоса, забавляется.
Понимаю, что он шутит.
— Так вот, — с серьёзной и очень важной физиономией продолжает Егор, — очень мне запомнилось, что как-то раз возле входа в столовую Ксения разговорилась с Иваном. Своим будущим мужем. И я совершенно уверен: он ей показался довольно милым.
Охаю, всплеснув руками.
— Передача «Давай поженимся». Два взрослых кабана обсуждают мою личную жизнь.
Недовольно поджав губы, стискиваю ручку швабры сильнее и бросаю на фиктивного жениха делано злой взгляд. Кстати, он удалил своё брачное объявление. Я специально проверила. Больше никого не ищет. Это приятно.
— Тогда, много лет назад, я очень оценил, что Ксения Владимировна так и не дала Ивану свой номер телефона. Но Иван не зря был самым лучшим комбайнёром в Большевике и окрестностях. Думаешь, Максим, он отстал?
— Мне одной кажется, что ты просто пересказываешь истории Михайловны, а на самом деле ничего не помнишь из детства?
— Не тут-то было, — игнорирует меня Егор, продолжая свой душераздирающий рассказ. — Иван её снова нашёл и просто задушил своим вниманием. Каждый день встречал после смены. А Ксения упиралась, даже дедовские жигули научилась водить, чтобы сразу после работы уматывать и автобуса не ждать. Капитально так отбивалась от каждодневных Ивановых приглашений на свидание.
— Это на неё очень похоже.
— Подтверждает знающий меня пять минут тридцать две секунды Максим Дубовский.
Мы переглядываемся, темнота скрывает его тёмные глаза, но я всё равно чувствую химию между нами.
— Ксения, не перебивай важный мужской разговор, у тебя ещё будет шанс выступить.
Нет, ну это немыслимо! Хоть бы постеснялись меня так открыто обсуждать.
— Достаточно! Это никому не интересно, — оборачиваюсь, пригрозив Егору.
— Ну почему же? Мне очень интересно.
— А мне нравится рассказывать.
— Супер, вообще-то мы пытаемся остановить врага, помешать совершить ему противоправные действия, а вы двое «бу-бу», я бы с вами в разведку не пошла.
— Продолжай, Егорка, не стесняйся. Нашу песню не задушишь, не убьешь, — по-доброму издевается Максим, продолжая со мной заигрывать.
Я вздыхаю, затем набираю в лёгкие побольше воздуха, словно решаясь, кого треснуть первым.
А Егорка, видимо, совсем забыл, кто ему платит зарплату.
— Бывает, в столовую придёшь, Иван сидит рядом с Ксюшей, что-то мычит, а она нормально работать не может. И вот он, чтобы она за него вышла, подарил ей бойлер. Ну тут она, конечно, не устояла. Кто же в здравом уме устоит против бойлера?