Мужчина и женщина
Шрифт:
– Между красотой и счастьем нет соперничества?
– Бывает, что и нет, бывает, что и есть. Они как бы в разных весовых категориях или в разных плоскостях. Чувство прекрасного, которое сопровождает супружескую любовь, необходимо для счастья и драгоценно для всех – и для самих супругов, и для их близких, членов семьи, и для окружающих. А чувство мужчины, вырастающее из обожествления женской красоты, которое столь многократно и многообразно воспроизведено Достоевским и другими авторами, которое раскрепощает в душе содом под эстетским камуфляжем, убийственно и самоубийственно.
Красота, как и свобода, – сложнейшая, неохватная философская проблема: по крайней мере, в этом Митя Карамазов не ошибся. А нам с вами важно в первую очередь осознать подчиненное место красоты по отношению к любви и к другим нравственным ценностям. Красота не спасает мир ; но она может содействовать нашему спасению – или противодействовать ему.
Едва ли не самое замечательное свое стихотворение про некрасивую девочку (пусть-ка его выучат наизусть – только полностью, а не отрывками! – веете родители, педагоги и проповедники, кто находит нужным сулить девочкам ад за серьги и бусы, за губную помаду, тушь для ресниц, за карманное зеркальце и вообще за интерес к своей внешности) Николай Заболоцкий завершает вопросом, далеко не риторическим, настоятельно требующим ответа:…Что есть красота
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
В образном контексте стихотворения последний вопрос повисает в воздухе, но мы на него легко ответим: разумеется, у красоты есть и формальная сторона, и содержательная. Однако обратим внимание на предыдущую строчку: обожествляя красоту в том или ином ее проявлении, мы гарантируем себе нравственную катастрофу.
Непростительным заблуждением (буквально непростительным: наши дети нам его не простят) было бы отождествить формальную красоту, сосуд, который сам по себе пуст, с греховным, «мирским» ее восприятием, а содержательную, глубинную – с благодатным, одухотворенным, «церковным». Страшная и таинственная вещь, содомский идеал красоты, буря сладострастья, которую Митя видит у себя в сердце и переносит на «огромное большинство людей» и которая в конце концов сгубила самого Митю – она-то и есть тот самый огонь, не столько мерцающий, сколько пылающий, «и горит от него сердце», и если мы, забыв Христа, обожествляем огонь , то, словно мотыльки, в нем и сгораем.
В подтверждение сказанному призовем в свидетели Пушкина. Все, конечно, помнят строки из восьмой главы «Евгения Онегина» о юности поэта в Царском Селе: «В те дни, когда в садах Лицея я безмятежно расцветал…» Но протекли годы, и настало время переоценить прошлое, а заодно и дать ярчайшую характеристику «обожествленной красоты»:В начале жизни школу помню я;
Там нас, детей беспечных, было много;
Неровная и резвая семья.
………………….
И часто я украдкой убегал
В великолепный мрак чужого сада,
Под свод искусственный порфирных скал.
Там нежила меня теней прохлада;
Я предавал мечтам свой юный ум,
И праздномыслить было мне отрада.
…………………
Другие два чудесные творенья
Влекли меня волшебною красой:
То были двух бесов изображенья.
Один (Дельфийский идол) лик младой
Был гневен, полон гордости ужасной,
И весь дышал он силой неземной.
Другой женообразный, сладострастный ,
Сомнительный и лживый идеал —
Волшебный демон – лживый, но прекрасный ,
Пред ними сам себя я забывал;
В груди младое сердце билось – холод
Бежал по мне и кудри подымал.
Безвестных наслаждений ранний голод
Меня терзал – уныние и лень
Меня сковали – тщетно был я молод…
Как видите, Мите Карамазову было у кого искать помощь в решении своих нравственно-эстетических проблем. И нам надо сделать вывод: победить дьявола (который борется, конечно, не с Богом, а с человеком), различить Божественное начало от содомского в идеале красоты способен тот, и только тот, кто различает истину от лжи, поскольку дьявол – отец лжи, а истина делает нас свободными.
Семья на грани гибели
Почему мужчина и женщина, которые разлюбили друг друга, должны по-прежнему делить хозяйство, крышу, стол и постель? Почему столько проблем с разводом?
Развод и в самом деле признается Православной Церковью. Но как люди забыли о смысле брака, так же в точности утратили они и понятие о разводе. Потому и удивляются, откуда столько «проблем»…
Не надо думать, что развод – это «отмена» брака, словно расторжение контракта. Нет, брак – это живой организм, и чтобы он перестал существовать, он должен быть убит. Убить брак могут оба супруга совместно, но чаще это делает один из них, своей злой волей. Ведь настоящая любовь, как сказано, – это подвиг свободной воли.
Разлюбить жену (мужа) – в принципе совсем не то, что разлюбить макароны или картины Рембрандта. Разлюбить – значит направить свою волю от созидания к уничтожению, от добра ко злу, от жизни к смерти. И развод в таком случае – не что иное, как свидетельство о смерти или похороны брака.
Если брак убит, то нельзя делать вид (как это принято в Римско-католической церкви, которая не признает развода), что он еще жив. В этом, и только в этом случае Церковь в лице епископа удостоверяет гибель брака разводом. Конечно, нельзя видеть в любом конфликте между супругами смертный приговор браку. Но надо признать, что духовное невежество супругов, и особенно молодых, вносит огромный вклад в бескрайнюю трагедию развода.
– Реальный случай. Женщина, прожив пятнадцать лет в браке и имея двоих детей, изменила мужу и в первый раз испытала физическое наслаждение. Именно это стало поводом для развода и ухода к любовнику. Я думаю, такого результата было никак не избежать!
– Напрасно вы так думаете. Хотя подобный взгляд и характерен для современности, он свидетельствует все о том же: о незнании, непонимании основ брака, о невежестве, о преступной халатности. Чтобы избежать такого результата, надо было только вовремя позаботиться о своем браке, о своей интимной жизни.
Измена в самом деле была лишь поводом для развода. Брак умирает не вдруг; если нас волнует здоровье пациента, начинать надо несколько раньше дня похорон… Чем занимались супруги пятнадцать лет? Судя по вашему лаконичному свидетельству, чем угодно, только не делом.
Не надо 15 лет подряд убивать свой брак; надо трудиться, работать – и мужу, и жене совместно – над благополучием своего интимного союза, своего домашнего очага, и тогда острота эмоций, вместе с любовью, которая на них опирается, будет расти и углубляться день ото дня, год от года.
Но… как пел некогда Буба Касторский, «имею я иные интересы». Посеешь в юности цинизм, грязь, равнодушие, пожнешь в браке отчуждение, измену и развод.
Конечно, будут возражения: раздадутся голоса про «сексуальную несовместимость», «пробный брак» и т. п. Характерно, что принадлежат эти голоса людям, ничего в любви не смыслящим: в лучшем случае они приводят «медицинские» данные столетней давности, когда соответствующая область науки была в зачаточном состоянии. Ну а сегодня любой врач подтвердит: плодотворность интимных отношений мужа и жены определяется их поведением, которое, в свою очередь, зависит от множества факторов, простирающихся далеко за пределы анатомии и физиологии.– Мой муж неверующий, но неприязни к православию и вере не имеет. Все у нас хорошо, слава Богу. Однако он рок-музыкант, любит тяжелую музыку, рок-металл. Честно признаться, я лично не могу назвать это музыкой, какое-то бесноватое бряканье, но мужу эта музыка действительно нравится, он слушает ее с 9-го класса… Что делать в такой ситуации, пожалуйста, подскажите?
– Для начала признать, что не все так уж хорошо у вас, коль скоро жена со спокойной душой соглашается, что муж у нее неверующий. Сегодня ваш семейный дом стоит на песке: пока с виду все в порядке, но «процесс идет», и в любую минуту по стенам побегут беспощадные трещины… Надо взяться за дело налаживания вашей семейной жизни, подведения под нее христианского фундамента. Исправив свою жизнь в целом, вы добьетесь исправления и отдельных частностей, в том числе и дурных музыкальных вкусов.
Но если ваш муж любит музыку, может статься, именно музыка станет той дверью – или одной из дверей, – через которую к нему в душу войдет Христос. Значит, надо быть к этому готовой, надо уметь открыть для него эту дверь. Значит, не надо в ужасе затыкать уши, как бы критически вы ни относились к музыкальным вкусам мужа. Надо быть рядом с ним, надо знать и понимать ту эстетическую, идеологическую и нравственную среду, в которой он вращается. Надо помочь мужу – участием, вниманием, заинтересованностью – в его музыкальных поисках, отвести его от губительного, сатанинского «тяжелого металла» к другим, противоположным эстетическим и мировоззренческим ценностям.