Мужчины Мадлен
Шрифт:
– Девчонки, вам придется уходить, – огорчилась Ира. – И следующей группе не повезет. Только после обеда все наладится. Вы уж извините!
«Девчонки»-шейпингистки тоже огорчились, потому что были фанатками своего любимого вида спорта и из-за незаконченной тренировки явно недобрали гормона счастья. Но делать нечего. Они быстро собрались, простились с Ирой и разбежались.
Алёна вышла на Покровку и посмотрела на большие уличные часы. Без четверти двенадцать. До магазина «Красный куб» идти примерно десять с половиной секунд. Виталия там еще нет, конечно, и Алёна, явившись раньше времени, будет выглядеть чрезвычайно глупо: как будто ей ну просто не терпится получить новую рамку, аж дождаться двенадцати не могла, прибежала раньше! И что делать? Надо прогуляться, зайти, например, в «Promod», давно Алёна там не была, а магазинчик приятненький – по городу Парижу этих самых «Promod’ов» натыкано несчитано.
Наша героиня с удовольствием вспомнила о городе Париже и двинулась через дорогу. Путь ее лежал мимо витрины магазина «Clasp-Knife», и она невольно глянула в ту сторону. И увидела Виталия, который стоял, наклонившись над прилавком. Продавец подал ему что-то небольшое, красненькое, Виталий посмотрел, пошел к кассе…
Алёна отступила в сторону и еще раз глянула на вывеску. «Clasp-Knife». Складные ножи, говоря по-русски. Снова приблизилась к витрине. Виталий заплатил и вернулся от кассы к прилавку. Продавец подал ему небольшой пакет, любезно улыбнулся, что-то сказал. Виталий расплылся ответной улыбкой, взял свою покупку, направился к выходу…
Алёна отскочила от витрины и шмыгнула в находившуюся рядом дверь магазина «Mango». Она этот магазин терпеть не могла, во-первых, из-за дурацких цен, во-вторых, поскольку ей с ее сорок шестым размером здесь приходилось покупать вещи размера сорок восьмого, что ее сильно унижало как женщину и человека, а вдобавок рукава во всех «манговских» вещах были ей ужасно узки. Притом, что руки у нее были совершенно не толстые, вот уж нет! Но сейчас ей было не до размеров и не до рук. Сейчас нужно было не попасться на глаза Виталию.
Она постояла у дверей, осторожно выглядывая, дождалась, пока Виталий войдет в «Красный куб», а сама выскочила из «Mango» и метнулась в «Clasp-Knife».
Подошла к прилавку – к тому самому, около которого видела Виталия, – и у нее потемнело в глазах. Вернее, покраснело – потому что на прилавке были в бессчетном количестве разложены большие и маленькие перочинные ножи. Некоторые лежали сложенными, являя собой изящные прямоугольнички, другие – раскрытыми, щетинясь веерами разнообразнейших лезвий. Ножницы, пилочки, открывалки, штопоры, наборы отверток и собственно лезвия – что только не торчало из красных рукояток с белым крестиком в белой же рамочке!
Алёна тупо смотрела на прилавок, в глазах у нее рябило, а в голове… в голове вообще невесть что творилось, какая-то сумятица. Что бы все это значило, а?
Господа! Что бы все это значило?!
Да что-что… вот то и значило…
Алёна буквально ощущала, как начал подбирать крылья, готовясь к взлету, Дракон ее души. Огнеметный Дракон. Беда одна – он пока толком не знал, куда лететь и что, собственно говоря, палить своим огнем-пламенем.
– Чем могу помочь? – Голос продавца заставил ее встрепенуться. Продавец был худенький, затейливо подстриженный, с круглыми шоколадными очень наивными глазами. Лет ему было восемнадцать, ну никак не больше.
Алёна посмотрела в его очаровательные глазки – и решила хладнокровно воспользоваться его неопытностью и наивностью. Совершенно так, как в романах английских беллетристов XVIII века господа пользуются неопытностью и наивностью бедных горничных.
– Извините, – пролепетала она, моментально принимая вид не Дракона, а бабочки, случайно залетевшей на огонек, – мой муж потерял ножик, складной. Он его очень любил, считал своим талисманом. И я хотела сделать ему подарок – купить такой же. И вот пять минут назад увидела, как мой муж вышел из вашего магазина! Неужели он уже купил нож?
– Ваш муж такой высокий, коротко стриженный, в длинном, очень элегантном пальто? – точно описал Виталия продавец.
– Да, да! – обрадовалась Алёна. – Это он!
– К сожалению, вам придется придумать ему другой подарок, – с искренним огорчением сказал простодушный мальчик, еще одна жертва безнравственной писательницы. – Он рассказал, что потерял свой талисман, а без него не верит в удачу. К счастью, мы нашли именно такую модель, которую он потерял. Швейцарский нож марки «Wenger Classic» – отличная штука!
Тут он ткнул пальцем в стекло прилавка. Алёна посмотрела. Нож… море лезвий, пилочка, открывашка для бутылок… И даже, кажется, крестовая отвертка!
– Да, – пролепетала она, – какая жалость… То есть я хочу сказать, хорошо, что ему удалось найти такой же… какой потерял!
И выскочила из магазина, чтобы не сказать: «Как хорошо, что ему удалось найти такой же, какой он бросил в мою сумку перед досмотром в аэропорту Шарль де Голль!»
А на тех листочках было написано:
Вот так все и началось. Бретер был у меня первым, самым первым, может быть, потому я не забыла его. Он был необыкновенным… и N рядом с ним просто-напросто хвастливый павиан.
Его родной страной был Грех, Постельный Грех.И родине своей он верность без помехХранил, покуда жил на этом свете.Что было с ним на свете на ином,Никто не ведает… Но очень может статься,Что даже там он продолжал сношатьсяСо всем, что только обладает междуножьем.И ангелиц у Вечного Подножья,Средь звездного святого бездорожья,Имел он со всей пылкостью безбожья.Я раньше даже не подозревала, что Сravates и foulards, галстуки и платки, занимают такое огромное место в жизни мужчин. N носил их очень редко, предпочитая рубашки апаш с залихватски расстегнутым воротом. Конечно, некоторые мужчины и впрямь приходили за галстуками, но некоторые – только ради меня. Кого-то влекла моя внешняя неприступность. Кого-то – моя продажность в сочетании с этой неприступностью. Мы все прекрасно знали, что если бы кто-то из них пристал ко мне на улице, я позвала бы полицию. Но здесь, в томительной духоте моего «рабочего кабинета»…