My December
Шрифт:
Как он раньше не трахнул ее?
К а к?
Неужели Гермиона настолько закрыла глаза парню, что он не смог рассмотреть самую сексуальную девушку школы?
Мария коснулась губами его шеи, и Драко громко простонал, не волнуясь, есть ли кто-то еще в женском туалете.
Он прислонил ее тело к холодной спине, пока девушка красиво издавала звуки.
Даже сейчас ее голос был таким… неописуемым.
Как же он ее, мать вашу, хотел.
Маленькие обученные ручки потянулись к штанам и сняли их быстрым движением. И Малфой моментально
Раз — и он стоит полностью раздетый, скидывая ее лифчик.
Какая же у нее грудь. Он прислоняется, целует ее. Пока Мария приглушенно стонет, зарываясь в платиновые волосы.
Это будет жесткий секс, очень жесткий.
Раз — и девушка без розовых трусиков, которые бесцеремонно отлетают в сторону.
Он проводит взгляд по ее телу и не может налюбоваться.
Разве бывают такие тела?
Какая там Грейнджер? Куда той Паркинсон? Когда есть Финч — самая из самых.
И мысли так быстро улетают. И забывается пощечина, удары отца.
Все.
— Я хочу тебя.
И эта полу-просьба, полу-желание вызывает в нем такую волну возбуждения, что он чуть ли не кричит от давления внизу живота.
— Хочешь, да?
Его голос дрожит. Да и все тело в целом. Словно он осиновый лист, только что упавший с дерева.
— О-очень хочу, — смеется девушка и в следующую минуту уже закрывает глаза от приятного ощущения.
Волна окатывает парня с головой, и он резко входит в Марию, откинув назад голову.
Никто и никогда не смог бы так, как она. Пусть девушка только и делала, что сидела на его бедрах и протяжно стонала, но ни одна душа не способна на это.
Один только тембр ее вызвал в нем оргазм, что уж там говорить о теле.
Его непослушные руки то сжимали ее грудь, то опускались ниже, по животу, и снова вверх. А затем резко дергали волосы, заставляя Финч извиваться на нем.
Драко был счастлив.
Счастлив, вбивая ее в стену. Счастлив, дыша полной грудью, когда казалось, что воздуха катастрофически мало.
Все в Марии было идеально: волосы, лицо, тело в общем.
Разве бывают люди, прекраснее нее?
Н-е-т.
Ее ладошки царапали спину парня, пока рот жадно глотал воздух потоками. Финч не могла сдержать своих криков, восседая на парне.
Странное было чувство — что-то, с трепетом закрадывающееся у нее в груди. Это нарастало с каждым разом, когда она видела его, когда говорила с ним. Когда замечала мягкий взгляд и легкую улыбку, касающуюся его прекрасного лица.
Да уж, Джинни, похоже, ты по уши влюблялась в Гарри.
До этого у нее было море парней, но ни к одному она не питала таких сильных чувств, сродни любви. И это окрыляло, словно девушка могла летать.
Бабочки в животе? Да там бегали слоны, играясь с гигантскими львами.
Бабочки… п-пф.
Уизли уже усидеть не могла на месте, когда проходил Поттер. Хотелось заговорить с ним, побежать, остаться вдвоем.
Но
Болван. Не понимает, что нужно сваливать, когда люди желают побыть друг с другом.
Ладно, она найдет занятие для братца.
Джинни неслась к женскому туалету, дабы привести себя в порядок. Она готовилась к тайной встрече с Гарри.
Уизли считала, что в обязанности девушек и женщин входит выглядеть хорошо. За красоту в паре отвечать должны были именно они, хрупкие создания планеты.
И она делала это — пыталась хорошо одеваться, по крайней мере, так, как позволяли финансы родителей, ухаживать за собой. Но сегодня девушке хотелось выглядеть еще лучше — так, чтобы произвести впечатление на Поттера.
Она быстрой походкой зашла в туалет, сразу же направляясь к зеркалу. Здесь редко кто был, поэтому можно было долго покрутиться возле стекла, причесывая себя, поправляя одежду.
Джинни переступила порог, как услышала странные звуки, похожие на чьи-то стоны. Ее сердце пропустило один удар, и девушка медленными шагам прошла вглубь.
И дыхание чуть ли не остановилось от увиденного.
Первое, что она заметила, это слияние фигур, которые занимались чем-то, что не подобает школьным требованием. Затем ей удалось рассмотреть худощавую фигуру парня, и сплетенные ноги за его спиной.
Платиновые волосы.
Платиновые волосы.
Кто был в школе с платиновыми волосами?
Она чуть ли не ойкнула.
Драко! Это же у Драко такой оттенок — что-то вроде снега и, в тоже время, серебра.
Уизли прижала руку ко рту, вглядываясь в учеников из-за поворота.
Кто с ним? Неужели Гермиона?
Нет, она должна быть сейчас с Гарри и Роном. У них какие-то выяснения отношений.
Кто. Же. Тогда. С. Драко?
Пронзительный стон раздался по всему туалету, а затем рык Малфоя.
Девушка еле подавила рефлекс рвоты, потому что наблюдать и слышать такое зрелище было выше ее сил.
И все же. Кто с ним?
Честно говоря, Уизли вообще не волновал этот подонок. Она его терпеть не могла, но, чтобы думать, с кем он, что делает, — нет уж. И Джинни бы уже сто раз ушла, чтобы не созерцать на сие деяние, однако влюбленные глаза Гермионы не давали ей покоя.
Она же любила его, очень. Милая и добрая Грейнджер влюбилась в такой мерзкого человека, как Драко. И подруга в чем-то понимала ее.
Любовь зла — полюбишь и козла.
Гриффиндорка навострила слух — она была обязана понять, кто там вместе с парнем, чтобы в эту же секунду рассказать все подруге. Она не хотела, чтобы староста разочаровывалась и билась в истерике, но отношения с ложью — не отношения. Это уже было проверено ею самой.
Когда в очередной раз сдавленный крик ударился о стены, Джинни поняла — Мария — гадкая стерва — находится с Малфоем. Девушка могла поклясться, что слышала именно ее едкий стон.