Вновь нахлынул северный ветер.Вновь весна заслонилась метелью…Знаешь,понял я, что на светемы не существуем отдельно.Мы уже —продолженье друг друга.Неотъемлемы.Нерасторжимы.Это – труднои вовсе не трудно.Может, мы лишь поэтому живы…Сколько раз —я поверить не смею —не случайнои не на выносболь твоя становилась моею,кровь моя — твоей становилась!..Только чаще —гораздо чаще! —поднимаясьпосле падений,нес тебе ясвои несчастья,неудачи неси потери.Ты науку донорства знала,ты мне выговоритьсяне мешала.Кровью собственной наполняла,Успокаивала.Утешала…Плыл закат —то
светлей, то багровей…И с годами у нас с тобоюстала общею —группа крови,одинаковой —группа боли.
Телеграммы
Неужели ты такая же, как эта?..За окном звенит разбуженное лето.Нас хозяйка дома в гости пригласила.Ничего не скажешь,да, она красива.Да, красива.Мы об этом ей сказали…И она глядит глубокими глазами,чуть раскосыми, зелеными, сухими.Муж ее какой-то физик или химик.И слова ее доносятся как эхо:«Он сейчас в командировке…Он уехал…»Никакой я тайны выдать не рискую —телеграмму он прислал:«Люблю. Тоскую».И еще одну:«Тоскую. Жду ответа».Неужели ты такая же, как эта?..Вот сидит она —красивая, – не спорю.Вот сидит она, довольная собою.И смеется,и меняется мгновенно.А глаза еепредельно откровенны!А глаза ее играют,завлекая,обещая,предлагая,намекая…Никогда ханжой я не был, —слышишь – не был!Но сейчас поверю яв любую небыль —в наговоры,в сплетни,в выдумку любую.Телеграмму я послал:«Люблю. Тоскую».И еще одну:«Тоскую. Жду ответа».Неужели ты такая же, как эта?..Мы молчим и курим.Тихо тянем пиво.А хозяйка говорит:«Совсем забыла!Я сейчас…»И щеки тушит о ладони.И подходит к телефону в коридоре.Называет адрес длинный, очень странный,говорит:«Прошу, примите телеграмму…»И с усмешкой, торопливо и привычноговорит:«Любимый! Все идет отлично.Не скучай. Твоя. Целую. Жду ответа».…Неужели тытакая же,как эта?!
«Хочешь – милуй…»
Хочешь – милуй,хочешь – казни.Только будут слова просты:дай взаймы из твоей казныхоть немножечко доброты.Потому что мояпочтина исходе. На самом дне.Погубить ее,не спасти —как с тобою расстаться мне…Складки, врезанные у рта,вековая тяжесть в руках…Пусть для умниковдобротавновь останется в дураках!..Простучит по льдинам апрель,все следы на снегу замыв…Все равно мы будем добрейк людям,кроме себя самих!Все равно мы будем нестидобротув снеговую жуть!..Ты казнить меняпогоди.Может, я еще пригожусь.
«Приходить к тебе, чтоб снова…»
А. К.
Приходить к тебе, чтоб сновапросто вслушиваться в голоси сидеть на стуле, сгорбясь,и не говорить ни слова.Приходить, стучаться в двери,замирая, ждать ответа…Если ты узнаешь это,то, наверно, не поверишь,то, конечно, захохочешь, скажешь:«Это ж глупо очень…»Скажешь:«Тоже мне — влюбленный!» —и посмотришь удивленно,и не усидишь на месте.Будет смех звенеть рекою…Ну и ладно. Ну и смейся.Я люблю тебя такою.
«Ежедневное чудо – не чудо…»
Ежедневное чудо — не чудо.Ежедневное горе — не горе.Настоящее горе другое.И о нем говоритьне хочу я.Ежедневные блестки — как ветошь.Ежедневная ноша не давит.В ежедневные слезы не веришь.Не тревожит.Надоедает.Лжет язык в ежедневном застолье.Бесконечные вопли писклявы.Постоянные вздохи — не вздохи.Ежедневные клятвы — не клятвы.Ежедневная ссора — не ссора…Но,над спелой росой нависая,вдруг встаетежедневное солнце.Ошарашивая.Потрясая.Ежедневной земли не убудет…И шепчу я, охрипнув от песен:пусть любовь ежедневною будет.Ежедневной, как хлеб.Если есть он.
«Где-то оторопь зноя…»
Где-то оторопь зноя с ног человека валит,Где-то метель по насту щупальцами тарахтит…А твоего солнцахватитна десять Африк.А твоего холода —на несколько Антарктид…Снова, крича от ярости, вулканы стучатся в землю!Гулким, дымящимся клекотом планета потрясена…А ты —беспощадней пожаров.Сильнее землетрясений.И в тысячу раз беспомощнейдвухмесячного пацана…Оглядываться не стоит.Оправдываться не надо.Я только все чаще спрашиваю с улыбкой и тоской:– За что мне такая мука?За что мне такая награда?Ежеминутная сутолока.Ежесекундный покой.
Письмо
из южного полушария
Как вы там ходите вниз головой?Все объясняется просто.Научно.Правильно.Ясно как день…Но неужтовы не теряетесь на мостовой?..Чайник вскипает носиком книзу.Едут машины колесами вверх.Кот невесомо идет по карнизу.Искры летят из-под сомкнутых век.Люди сидят в перевернутых креслах.Поезд,разбухший от запаха дынь,странно повиснув на тоненьких рельсах,мчит,опираясь на собственный дым.Люстра торчит, как хрустальная елка.Важный начальникна темя встает.Будто он близкий родственник йога,ежели сам —почему-то —не йог.Врач вытрезвителя пьет беспробудно.Плачет.Боится упасть на Луну.Лектор занудный вцепился в трибуну.Жулик — в решетку.Ревнивец — в жену.Самоубийством кончает посуда.Синяя мглаза чертой снеговой.Жаль,не могу я увидеть отсюда:как вы там ходитевниз головой.
Разница во времени
Звезды высыпали вдруг необузданной толпой.Между летом и зимойзапылала осень трепетно.Между стуком двух сердец, между мною и тобойесть —помимо расстояний — просто разница во времени.Я обыкновенно жил.Я с любовью не играл.Я писал тебе стихи, ничего взамен не требуя.И сейчас пошлю домой восемнадцать телеграмм.Ты получишь их не сразу.Это — разница во времени.Я на улицу бегу.Я вздыхаю тяжело.Но, и самого себя переполнив завереньями,как мне закричать «люблю»!Вдруг твое «люблю» прошло?Потому, что существует эта разница во времени.Солнце встало на пути. Ветры встали на пути.Напугать меня хотят высотою горы-вредины.Не смотри на телефон. И немного подожди.Я приду,перешагнув через разницу во времени.
«Я уехал от весны…»
Я уехал от весны,от весенней кутерьмы,от сосулечнойапрельскойочень мокрой бахромы.Я уехал от ручьев,от мальчишечьих боев,от нахохлившихся почеки нахальных воробьев,от стрекота сорочьего,от нервного брожения,от головокруженияи прочего,и прочего…Отправляясь в дальний путьна другой конец страны,думал:«Ладно!Как-нибудьпроживем и без весны…Мне-то, в общем, все равно —есть она иль нет ее.Самочувствие моебудет неизменным…»Но…За семь тысяч верст,в Тикси,прямо среди бела днядогнала веснаменяи сказала: «Грязь меси!»Догнала, растеребя,в будни ворвалась и в сны.Я уехалот весны…Я уехалот тебя.Я уехал в первый разот твоих огромных глаз,от твоих горячих рук,от звонков твоих подруг,от твоих горючих слезсамолет меня унес.Думал:«Ладно! Не впервой!Покажу характер свой.Хоть на время убегу…Я ведь сильный,я — смогу…»Я не мерил высоты.Чуть видна земля была…Но увидел вдруг:вошлав самолет летящийты!В ботах, в стареньком пальто…И сказала:«Знаешь что?Можешь не убегать!Все равно у тебя из этогоничего не получится…»
Шум в сердце
«У вас шум в сердце…» —врач сказал.Увы,пора кончать базар…Шум в сердце?..Надо же!Хотя,наверно, это – шум дождя.А может —госпитальный стон.Бинты — светлее, чем престол.Мы – шефы.Нам по десять лет.Нас ждет бескарточный обед!Мы – шефы.Мы даем концерт.У главврача смешной акцент,когда он нас благодарит.Рыдает нянечка.Навзрыд.Постель пустая, как бельмо.На ней —невскрытое письмо.Шум в сердце?..Странный шум тайгипылающей.И крик: «Беги!»Шоферв дымящемся рванье.Таймень,сварившийся в ручье.И полз по веткам, и дрожалхрустящий, оголтелый жар.Медведица —седая вся —визжала, лапою тряся.Шум в сердце?..Шум метели той.Пурги,как флотский борщ, густой.Бортинженер пропал тогда…Давила спины корка льда.Мы —как в негнущейся броне —брели по снежной целине.Брели.Костры до неба жгли.Стреляли.Так и не нашли.Шум в сердце?..Отзвуки твоихшагов.Я снова слышу их.Ты шла по медленному дню.В надежду.В новую родню.Шла в сплетни.Шла в больные сны.Шла в губы.В звание жены.В пеленки.В зарево плиты.В любовь.Так приходила ты!..Шум в сердце?..Жаркий шум толпы.Хмельной. Встающей на дыбы.За мертвых и живых пьяны, —солдаты ехали с войны.Солдатыпобедили смерть!..А где же им еще шуметь?