Мятеж
Шрифт:
Тот, что держал меня за ноги, наморщил нос и отвернулся. Для него я была холодной, мертвой нечистью — и больше ничем.
На миг я поняла желание Михея изничтожить их всех до единого.
Меня вынесли из челнока, и я изогнулась в их руках, чтобы увидеть хоть что-нибудь и понять, где мы. Перед глазами проплыло большое кирпичное здание. Это была не Роза. И не Остин.
Мы вошли в здание, и меня обдало пронизывающим искусственным ветром. Полы были выложены белой плиткой, стены — выкрашены в приятный кремовый цвет.
— Вниз, —
— Да.
— Хорошо. Суньте ее в камеру до поры.
Конвоиры внесли меня в лифт, и мы спустились на несколько этажей.
Здесь обстановка уже не была такой приятной, как наверху.
По всему длинному коридору в два ряда тянулись пустые камеры. Но если в КРВЧ они обычно бывали стеклянными, белыми и стерильно чистыми, то эти представляли собой грязные зарешеченные конурки.
Меня бросили на пол в ту, что была посередине, и я уткнулась в бетонный пол, чтобы хоть как-то отвлечься от боли.
После того как решетка с лязгом захлопнулась, я, сделав над собой усилие, села. Здесь не было даже койки, только толчок в углу. Все соседние камеры пустовали, и вокруг стояла звенящая тишина.
Я привалилась к стене и огляделась. Ни одного окна. Понять, что сейчас — день или ночь, — невозможно. Одно ясно: укрытие надежное, судя по количеству этажей, на которое мы спустились.
У меня сжалось сердце. Может быть, мне станет легче, если я смирюсь с тем, что именно здесь встречу свою смерть? Ведь всего несколько недель назад я была готова умереть в любую минуту и никак не рассчитывала прожить хотя бы три года. Просто нужно как бы вернуться в ту реальность.
Вот только ее больше нет. Все изменилось с тех пор, как появился Каллум. При мысли о том, что мы даже толком не простились, мне стало еще хуже. Я понятия не имела, что значит «проститься толком», но наше прощание явно было неправильным.
Я шевельнула ногами, забыв, что одна по-прежнему сломана. Пронзившая меня боль была до того сильной, что я едва не заорала. Чем дольше не наступала регенерация, тем тяжелее мне становилось. Я не привыкла к переломам, не заживавшим в считаные минуты. У меня всегда был короткий период восстановления, а эта боль никак не унималась.
Прислонившись к стене, я внимательно рассмотрела искалеченную ногу. А вдруг она вообще не заживет? Что, если они научились останавливать регенерацию? Или после этих уколов нога навсегда останется кривой и безобразной? Такой подарочек похуже будет, чем мои шрамы на груди.
Меня вдруг разобрал истеричный смех, и чем больше нарастала паника, тем громче я смеялась.
Глава 25
Каллум
Я выбрал вышку поближе к туннелю. Ночь прошла спокойно, и только шелест листвы иногда нарушал тишину. Спать я не мог и до рассвета мерил шагами небольшой пятачок земли. Когда наступило утро, я побрел
Настало время отправиться на ее поиски.
— Покидаю пост, — сообщил я в рацию. — Захожу.
— Понял тебя, — отозвался Рили.
Я перешел через холм и, минуя городские окраины, направился к отделявшей трущобы стене. Город просыпался, на этот раз людей на улицах стало уже намного больше. Было очевидно, что они решили игнорировать рибутов и вообще вести себя так, словно ничего не происходит. Что ж, пусть делают, как им удобнее.
Я надеялся, что родители с Дэвидом вернулись ночью домой, в противном случае на их жилье вполне уже могли претендовать другие.
Перемахнув через стену, я зашагал по грунтовке по направлению к школе. Интересно, что осталось в остинском филиале после ухода КРВЧ? Сохранились ли там фургоны и челноки? Можно было бы взять один и начать поиски Рен и Адди. И плевать, что все твердят об опасности. Она бы искала меня даже при самой высокой вероятности быть схваченной.
Передо мной пробежал рибут, следом второй. Нахмурившись, я проследил, куда они бегут. Видны были только дома и деревья, но я знал, что за ними забор КРВЧ.
Я ускорил шаг.
Там не было ни челноков, ни стрельбы, ни суеты. Как и самой КРВЧ.
— Рибут у южной ограды! — взволнованно доложил по рации Рили.
Я перешел на бег, различив впереди несколько рибутов. Они стояли перед оградой, кого-то обступив. Я не видел кого, но…
Ноги вдруг отказались слушаться, я остановился. Это была Адди. Одна.
Подняв ладонь ко лбу, я попытался вдохнуть воздуха, но мешал растущий в горле ком.
Рен в плену.
— Она столкнула меня в реку, чтобы спасти, — сказала Адди, закутываясь в одеяло, которое один из рибутов накинул ей на плечи.
Она сидела на траве в кругу рибутов неподалеку от забора. Я сел напротив, стараясь не впадать в панику. Получалось плохо.
— Прости. — Адди посмотрела на меня.
— Не извиняйся, — мотнул я головой. — Ты не виновата.
Все это было очень похоже на Рен. Вместо того чтобы бороться за собственную жизнь, она увидела возможность спасти Адди и воспользовалась ею. Чтобы не разреветься, я закашлялся.
— Я хотела прийти сюда сразу же, но немного сбилась с пути, пришлось делать крюк.
— Ты узнала офицеров? — спросил я.
Она уныло покачала головой.
— Они ее не убьют? — сказал я. — Если бы хотели, убили бы. Ведь могли же?
— Наверняка, — кивнула Адди. — Они держали нас, и один парень сказал кому-то, что схватил ее.
В моей душе затеплилась надежда.
— Как думаешь, куда ее повезли? — спросил я у Рили.
— Раньше я бы сразу сказал, что сюда. Сюзанна Палм допрашивает преступников в остинском Капитолии. Но сейчас они на челноке в город не сунутся, это точно.