Н 7

Ратманов Денис

— Ну вы же крест на себе поставили. Да и смысл позориться, может, лучше снимемся с игры. Сан Саныч, можно такое провернуть.

Димидко выпучил глаза, раздул ноздри и даже немного покраснел, а я на полном серьезе продолжил вещать:

— Ну а что, просто сдаваться — позор. Давайте выпьем бисакодил, да скажем, что там волнуемся, что аж днище выбило. Нет, что просто траванулись арбузом.

— Ты совсем долбанулся? — прорычал Димидко.

— Нет, ну а что? Соперник сильнее. Так? А мы — маленькие и слабые, только из яйца, ой, из Второй лиги вылупились, и точно проиграем. Смысл барахтаться? Нервы целее будут, да и нервы болел побережем, они нам спасибо скажут.

Пришел Тирликас, уселся во главу стола, прислушался к моей речи. Похоже, только он с Микробом и понял, куда я клоню и зачем несу этот бред.

Погосян постучал себя по голове.

— Совсем охренел?

Колесо аж жевать бросил, глядел на меня так, словно впервые увидел. Остальные кривились или тихо ярились, лишь лицо Клыка оставалось каменным.

— Нет, товарищи, это не я охренел, это вы охренели. — Я бросил вилку на стол, прозвенев, она упала на пол. — Сопли развесили, к закланию приготовились. Посмотрели на себя со стороны? Понравилось?

Микроб проблеял по-овечьи, а потом сказал:

— Мужики, прекращайте. Все мы можем. Давайте им покажем кузькину мать, а? Так хочется, аж ноги чешутся!

— Вспомните, как они наших в Англии валяли, — напомнил я. — Вы что же, просто штаны спустите — имейте нас? Сами ж отомстить рвались. Мстители, блин, диванные. Я знакомую свою из Англии когда в больницу возил… О видели бы вы, как перед ней все скакали, если бы не я, задницу так зализали бы, что в туалет не могла бы сходить. Они — такие же. Выигрывать у них — можно! Да, легко не будет, да, нахрапом таких лосей не возьмешь, но хитростью — вполне.

Тирликас встал и зааплодировал.

— Порвем их! — Микроб вскинул кулак.

Левашов его поддержал:

— Броня крепка, и танки наши быстры!

Микроб подпел:

— Громят врагов «Титана» футболисты, своей великой Родины сыны!

— Это ж новая кричалка! — оживился Колесо. — Что угодно можно подставить: громят «Спартак» «Титана» футболисты…

— Сан Саныча и Родины сыны, — закончил Микроб.

Напряжение спало, мы рассмеялись. Я будто бы вскрыл гнойник. Фух, получилось. Тирликас кивнул одобрительно. Теперь встал Сан Саныч и проговорил, что-то комкая в руках:

— Я должен был сделать это в раздевалке, но сейчас очень удачный момент. Думаю, вы все со мной согласитесь. Андрей Матвеичев травмирован. Мне бы очень хотелось, чтобы он вернулся в команду, но я понимаю, что вряд ли это случится. Ну, разве что — запасным на замены. «Титан» остался без капитана. Временно им был Василий Ан, но… извини, Колесо, ты раздолбай. Причем круглый. Поэтому… — Он развернул белую капитанскую повязку, повязал мне на руку и сел на место в полной тишине, закончив: — Саня, только что ты показал, что достоин стать капитаном «Титана».

Микроб вскочил и зааплодировал, брызжа искренней радостью. Его поддержали Левашов с Гусаком, и вот уже вся команда хлопает, и только Погосян с Жекой делают это через силу. Мика так и не простил мне Дарину, а Жека, как обычно, завидовал.

— Порвем их! — мультяшным голосом прокричал Гусак.

Боевой дух удалось сохранить до вечера. Мы собрались в раздевалке, по-прежнему напоминая готовящихся к бою десантников, но с единственной разницей: мы знали, что если не победим, то точно выложимся по полной, и Родине не будет за нас стыдно.

А еще с нами в раздевалку пошел Тирликас, где поднимал боевой дух, как мог. Он впечатлился, просмотрев мой ролик, как встречают англичан. Аж материться стал и обзывать Радиных вождями туземцев. Вот и сейчас эту тему гнул:

— Главное не бойтесь их. Правила одни для всех, никто никого засуживать не станет. Мы ж не туземцы, чтобы вокруг белых господ хороводы водить.

— Ха — белых, — фыркнул Погосян.

— Дело в гражданстве, — осадил его Лев Витаутович. — Поняли меня?

— Мы выдавили из себя раба, — уверил его Думченко.

Димидко посмотрел на часы и взревел:

— На поле! Держать строй! Тяжелая артиллерия! — он обратился ко мне. — Не подведи.

Я кивнул, глянул на капитанскую повязку и попытался думать о важном и главное — светлом. О том, что футбол объединяет и вдохновляет, и сейчас миллионы советских граждан рассаживаются перед телевизорами. Или собираются в спортбарах. Или — в ялтинских парках, где для них развернули экраны. Стоит один раз прийти на большой матч, ощутить всеобщий азарт боления — и все, и сердце навсегда отдано футболу. Некоторые медики даже заявляют, что личное присутствие на футбольном матче повышает иммунитет и помогает организму бороться с заразой.

Встретившись взглядом с Микробом, я напряг бицепс, он понял, что я о способностях, кивнул, подошел ко мне и пожаловался:

— Меня хватает максимум на полчаса. Со второго тайма включусь.

А мне подумалось, что хочешь не хочешь, надо включать лучшего вратаря… Или все же сделать запрос поглобальнее и стать лучшим футболистом в мире? Рисковать я не стал и послал запрос в мироздание, на что получил мгновенный ответ в виде ощущения тепла и обострившихся чувств.

На стадионе на нас обрушился грохот трибун. Болельщики неумело скандировали:

— Ти-тан, вперед! Он всех пор-вет!

У выбегающих гостей была эдакая «шахтерская» форма, черная с рисунком. А если бы еще и валлийцы были в синем, родном, так точно бы решил, что там, наверху, над нами издеваются.

Солнце! Синее небо! Тепло и влажно, кажется, что на губах привкус моря. Жаль, не жарко: валлийцы вряд ли привыкли к жаре, хотя там тех валлийцев хорошо если один.

Сан Саныч на установочном занятии рисовал стрелки, напоминал каждому, кто требует особого контроля, за кем — хвостом и не отпускать. И раз за разом, как комиссар какой-то, напоминал о «международности» матча и об обязательной гордости за свой клуб и за свою страну.