На 127-й странице. Часть 2

Крапчитов Павел

– Как интересно, – сказала Вера и задумалась.

Я стал одеваться. В последние дни я стал рано уходить на палубу заниматься зарядкой вместе с Генрихом, чтобы оставить Вере каюту в ее полном распоряжении. Побольше свободы сделать все свои женские дела без моего присутствия.

– А ты мне поможешь? – спросила Вера.

Я ждал этого вопроса. Сразу же после того, как Вера рассказал мне про себя, про свою семью, про идею ее бабушки о мести. Я мог понять Верину бабку, которая из-за происшедшего потеряла все: богатый дом, красивую жизнь и надежное будущее. Ей надо было, хотя

бы на словах, воздать должное свои обидчикам. Я видел, что Верина бабка была достаточно глупа, чтобы не понимать, что своими рассказами о мести калечила психику внучки. Но высказать все это Вере я не мог. Но что-то ответить было надо.

– Нет, не помогу, – сказал я.

– Почему?

– Потому, что это глупо и никому не нужно.

– Это нужно мне, – сказала Вера.

– Зачем?

– Затем, что тиран сломал жизнь нашей семье!

Я про себя усмехнулся. Вера говорила явно бабкиными словами.

– Этот тиран имел право защищаться, – сказал я. – Не он первым начал.

– Это не важно, – сказала Вера. – Он не мог так с нами поступить.

Ну, вот, как с ней разговаривать!?

– Вера, послушай, – я присел рядом с ней на кровать. – Этого тирана давно уже нет. Так ведь? Кто у вас там правит?

– Его двоюродный племянник.

– И ты хочешь мстить двоюродному племяннику человека, который приказал казнить твоего дедушку?

– Да.

– Но почему?!

– Он занял место тирана, а значит взял на себя все его преступления.

Я понял, что не смогу ее переубедить. Во всяком случае, сейчас. Бабка капала ей на мозги довольно долго.

«Ничего», – подумал я. – «Я буду капать дольше».

Но подвести итог все же следовало.

– Я не буду в этом участвовать, – сказал я. – Я пошел на зарядку.

Подошел к кровати, наклонился над Верой и поцеловал ее в губы. Губы были сухие и холодные.

Я вышел за дверь.

Больше на эту тему, до самого последнего момента, мы с Верой не разговаривали.

Сцена 2

После завтрака меня разыскал вахтенный матрос и вручил письмо от нотариуса Берджеса. Тот писал, что местный британский консул изъявил желание встретиться со мной. Поэтому мне надо было прибыть в его резиденцию сегодня, где после трех часов дня меня примет сам консул.

Я – Берджес – консул. Из этой цепочки выходило, что местный британский начальник узнал обо мне из брачного договора, который Берджес принес в консульство. А вот чем я его заинтересовал, было непонятно. Может быть, его заинтересовал сам факт бракосочетания англичанина и российской подданной? Вряд ли. Или, может быть, у него просто есть правило встречаться со всеми англичанами, которые пребывают в Японию. Вот это уже теплее. Япония – это не Париж. Сюда просто так, на променад из Англии не приедешь. Поэтому, вполне возможно, что консул решил выяснить, что забыл в этих краях его соотечественник. Что в таком случае я буду отвечать? Путешественник я. Был в Америке, теперь еду в Гонконг. Через пару дней меня здесь уже не будет. Так что, можете не волноваться.

Ответа на письмо не требовалось. Поэтому оставшаяся часть дня до поездки прошла, как обычно. Немного пообщался с Томпсоном. Поговорили о «Звезде Востока», которой все еще не было. Оказалось, что этот корабль строился на той же верфи «Боргер и Вольф», что и «Пасифик», причем одновременно. Немного отличались их паровые машины, но подробностей Томпсон не знал. Оба корабля были зафрахтованы компанией «Восточные паровые суда» для совершения рейсов между Америкой и Китаем. Переход через Тихий океан сильно отличался от перехода из Йокогамы в Гонконг, поэтому руководство компании решило специализировать корабли по маршрутам. «Пасифику», поскольку у него было соответствующее название, выпало пересекать Тихий океан, а «Звезде Востока» покорять моря между Японией и Гонконгом.

Поболтав со мной, Томпсон предложил мне смочить горло в баре, традиционно получил отказ и, не особо расстроенный, удалился. Я тоже не расстроился, расположился на деревянном стуле-шезлонге на палубе и стал наблюдать картину, которую мог наблюдать, наверное, вечно. У фальшборта с этюдником стояла Вера и рисовала свои картины. Иногда она оборачивалась ко мне и улыбалась. Вера стояла спиной к солнцу, поэтому, когда оборачивалась, солнце попадало ей в глаза. От этого она щурилась и смешно морщила нос. От одной такой улыбки к другой время до обеда прошло незаметно. А потом я отправился на встречу с консулом.

Сцена 3

В сеттльменте почти все здания были построены одинаковым образом. Каменный первый этаж и второй этаж из бруса. Этаж, тот, что из камня, я по своей иномирной привычке считал первым, хотя здесь все называли его граунд фло. Но своими лингвистическими особенностями я ни с кем не делился. Только здание Гранд отеля было полностью каменным. Хотя из чего были воздвигнуты его основные стены можно было только гадать, так как и на первом этаже, и на втором на первый план выходили открытые террасы, тянувшиеся вдоль всего фасада.

Здание консульства было выполнено в таком же стиле: небольшое, двухэтажное, окруженное красивой и высокой железной изгородью. К зданию примыкала еще одна длинная, одноэтажная постройка. По скоплению солдат около нее я предположил, что это была казарма. Располагалось консульство недалеко от Гранд отеля. У меня сложилось впечатление, что все в сеттльменте располагалось вокруг Гранд отеля. Хотя, возможно, мне так показалось потому, что омнибус, который курсировал от порта до сеттльмента, конечной точкой выбрал именно гостиницу.

Железные ворота в консульство были украшены красивой ковкой, изображавшей герб Великобритании, и двумя газовыми фонарями, которые сейчас днем, естественно, не горели. Ворота были закрыты. Около них стояли два гвардейца в красных мундирах, перепоясанные крест на крест ремнями с двумя большими подсумками на поясе. Руки у каждого гвардейца были мирно сложены на животе и прижимали к бедру ружье. Какой оно там было «системы», я не знаю, но размеры ружья впечатляли. Приклад ружья стоял на земле, и его высота вместе со штыком превышала рост самого гвардейца, на голове которого к тому же был высокий пробковый шлем.