На грани войны
Шрифт:
Его глаза-бусинки сверкнули.
— Абсолютно.
— Чем скорее, тем лучше, Лайл.
Закончив их дело, она решила избавиться от него поскорее. Розамонд выпрямилась, поставила наполовину наполненный бокал на чистый стол и направилась к двери.
— Приятного вечера.
Разочарование отразилось на его лице.
Она заставила себя кокетливо улыбнуться, скрывая свое отвращение.
— Передавай привет своей жене от меня.
Лайл ушел, не сказав больше ни слова. Он явно не настолько глуп или пьян, чтобы не распознать отказ.
Розамонд
Она смотрела на свое отражение, поглаживая белокурый локон. Ее дыхание затуманило стекло. Розамонд потрогала морщинки под глазами и нахмурилась.
Ее снедала досада. Ей нужно избавиться от отвратительного запаха дыма с обивки мебели, вымыть ковер шампунем и продезинфицировать комнату.
Она скучала по ежедневной уборке. Какая-нибудь местная женщина, находящаяся на грани голодной смерти, согласилась бы сделать это за банку бобов. Может быть, даже меньше.
Но Розамонд не могла доверить ни одной из них свой дом, где они будут рыться в ее вещах, трогать все грязными, немытыми руками, видеть то, что им не следует видеть, слышать то, что им не следует слышать.
Нет. Она не могла никому доверять. Без своих сыновей она осталась совсем одна.
Глава 18
Лиам
День сорок шестой
— Рад, что вы смогли приехать! — Дейв Фаррис сердечно пожал руки Ханне и Лиаму. К своим шестидесяти с небольшим годам Дейв имел обветренное лицо, добрые глаза и обзавелся сединой на висках.
Он владел пятнадцатью акрами земли в сельской местности и гостиницей «Фолл Крик». Как члену совета, суперинтендант выделила ему один из домов в «Винтер Хейвен», который потом отняла во время «великой чистки», как выразилась Квинн.
Теперь в «Винтер Хейвене» остались только ополченцы, их семьи и верные приспешники Розамонд Синклер. И Ханна.
— Следуйте за мной в мою скромную обитель.
Они зашагали по вытоптанной дорожке к дому. Лиам быстро поднялся на холм. Его спина чувствовала себя намного лучше, чем за последние недели, если не годы. Ханна сотворила чудо.
— Как дела в гостинице, Дейв? — спросила Ханна.
С тех пор как в гостинице заработал генератор, Дейв принял более сорока семей, не имеющих каминов или дровяных печей для отопления своих домов, и все это за свой счет. Они помогали в уборке и содержании гостиницы, но не могли ему заплатить.
— Мы ограничили подачу электроэнергии только для отопления, — поделился Дейв. — И держим низкую температуру в восемнадцать градусов, чтобы сэкономить как можно больше энергии. Никакого света. Люди пользуются фонариками на батарейках и солнечных батареях и походными фонарями. Водопровод работает, но вода ледяная. Даже с таким количеством ограничений, топливо закончится максимум через четыре-пять дней.
— Я слышал, у ополченцев его еще много, — заметил Лиам.
— Да, но у них всего в избытке. И они не делятся.
Четыре-пять дней. Этим семьям совсем некуда податься. Без топлива для генератора они замерзнут до смерти.
Еще одна причина уничтожить ополченцев — и поскорее.
Ханна похлопала Дейва по руке.
— Это правильно, то, что вы делаете. Приютить людей, хотя вы совершенно не обязаны этого делать. Топлива хватило бы надолго, если бы вы приберегли его для себя.
Дейв пожал плечами, покраснев от смущения.
— Мои родители меня так воспитали. Соседи обязаны помогать друг другу. Нужно заботиться о тех, кто в этом нуждается. Похоже во мне говорит католик. Это либо самый глупый, либо самый лучший поступок в моей жизни. Я еще не решил.
Губы Ханны дрогнули.
— Я знаю, какой.
Лиам держал свои мысли при себе. Если выживание — единственная забота человека, то делиться ресурсами — по любой причине, для кого угодно — означает неверный шаг. Глупый, недальновидный и нелепый.
И все же. Он уважал человека, который ставил других на первое место, даже ценой значительных потерь для себя.
Дейв Фаррис не был солдатом, но это не делало его менее мужественным. По-своему он походил на овчарку. Именно они стояли между волками и овцами, ставили себя на кон первыми, держали оборону до конца и делали это без раздумий всегда.
Они прошли мимо двух сараев и постройки из жердей. Ярко-красный кардинал пролетел через двор и сел на кормушку для птиц на фоне белоснежного пейзажа. Небо окрасилось в цвет приглушенного серого тумана, стелющегося между деревьями.
Ханна указала на заснеженные арки.
— Что вы выращивали?
— Немного винограда, но он все время вянет на лозе. У меня есть несколько вишневых деревьев, а летом мы выращиваем спаржу, салат-латук и помидоры. Семья Стовер выращивает клубнику, персики и яблоки. У Хэдли, Крогер-Майеров и Моррисонов есть коровы, козы и куры. Чак Уоллес владеет винодельней и тридцатью акрами виноградников. У нас повсюду виноград. Повезло, что эта земля пригодна для виноделия, — сказал Дейв. — Как долго человек может прожить на винограде?
— Столько, сколько нужно, — проворчал Лиам. — Лучше, чем питаться личинками или сосать камни.
— Так и есть.
— В первую очередь нам нужно связаться с фермерами, — предложила Ханна. — Мы можем создать кооператив. У них не будет своей уборочной и посадочной техники, но у нас есть город, полный людей, готовых работать каждый день, чтобы поставить на стол несколько блюд для своих семей.
— У нас есть машины, — откликнулся Дейв. — Все, что имеет дизельный двигатель, может работать на альтернативном топливе. Нам нужно рассмотреть возможность производства биодизеля — или найти того, кто сможет это делать. Начните с Доминик Вест в Сент-Джо. Она раньше занималась реконструкцией Гражданской войны. Эта девушка знает кузнечное дело, сварку и гонит самогон вместе со своим братом. Я хочу, чтобы она приготовила немного, чтобы продавать в гостинице.