На излом клинка. Книга вторая
Шрифт:
– Ваше преподобие, – начал я, поклонившись, – простите, что нарушаю ваше уединение, но очень важные обстоятельства понуждают меня обратиться к вашему покровительству.
– Отчего же! Мне, сын мой, не за что прощать вас. Помогать ближнему мой долг. Как я понимаю, дело ваше весьма срочное.
Мне послышалась в последних словах его укоризна.
– Ваше преподобие, когда вы узнаете, что привело меня в ваш дом, вы поймете мое глубокое нетерпение.
– Прекрасно понимаю, господин Деломи, ибо очень даже осведомлен о том, что вы собираетесь мне поведать.
Я
– Неужели граф де Кревкер успел сообщить вам обо мне?
– Граф де Кревкер? – пришла очередь удивляться священнику. – От него я давно не имею известий. Я знаю вас потому, что длительное время вел ваши поиски по просьбе сестры Октавии. И если вы здесь, то поиски оказались успешными.
– Так это вы приходили к мэтру Малону?
– Не я лично, но по моему поручению.
– Поистине, вы повергли меня в смятение, святой отец!
– Нам предстоит серьезный разговор, сын мой. Я обещал вашей матери позаботиться о вас насколько это в моих силах и сдержу обещание. Но есть одно не очень приятное обстоятельство. Вас обвиняют в убийстве.
– Я его не совершал, – твердо сказал я. – И именно об этом я и хочу с вами говорить, святой отец. И мне, возможно, потребуется ваша помощь.
– Готов ли ты к исповеди? – спросил священник.
– Да, отец Бернар, готов.
– Ну, что же, преклони колени, сын мой.
Кроме стола, заложенного книгами и рукописями, кресла и узкого диванчика, перед стеной с висящим на ней распятием, стояла молитвенная скамья с низенькой скамеечкой для преклонения колен. Священник подвёл меня к ней, и я опустился на колени, перекрестившись. Исповедуясь, я рассказал ему всё, ничего не утаивая, искренне покаявшись в совершённых грехах, и отец Бернар отпустил мне их.
Я знаю, в наш просвещённый век принято сомневаться в религии, подшучивать над святыми таинствами и возвеличивать природу. «Оставьте Бога невеждам» – обронил как-то Вольтер, мой любимый писатель. Но я далёк от неверия, так же, как и от религиозного фанатизма. Мне по душе золотая середина. Я считал и считаю, что пока среди священников есть такие как отец Бернар, люди будут верить в Бога. После исповеди он усадил меня на диван, а сам сел в кресло и продолжил:
– Итак, как вы теперь знаете, Антуан, ваша мать очень хотела вас найти. Но поиски были безуспешными, хотя все это время вы были совсем рядом. Так часто бывает, когда нельзя действовать открыто. Увы, вам не суждено было встретиться. Все оказалось против вас: и обстоятельства, и люди. Вы бежали. Ваша мать была связана словом. Лишь после смерти сестры Октавии, я получил возможность продолжить поиск.
– Как вы догадались, что я в Париже?
– Всего лишь предположил, что именно этот город надежнее всего укроет беглеца. Вторая причина в том, что Парижская газета продается не только в Париже. Я прекрасно понимал, что дело это не быстрое, но другого пути не было. Ах, молодой человек, если бы не убийство, вы после смерти вашей бедной матери получили то, чего были лишены. И тогда исполнилась бы главная мечта сестры Октавии. После всего, что вы мне
– Я надеюсь вернуть свое имя, святой отец, для чего и приехал.
– Вы должны твердо знать, что вам придется нелегко, и дело об убийстве ростовщика чрезвычайно запутано, – сказал отец Бернар. – У нас в провинции происходит немало злоупотреблений. Сильные мира сего решают свои проблемы за счёт слабых. Увы, ваша история во многом типична, люди перестали бояться Божьего суда. Поверьте мне, юноша, расплата падёт на их головы ещё в земной жизни, во Франции уж точно. Но хватит рассуждений, у вас, верно, есть план действий?
– Да. Для начала я попытаюсь разведать обстановку. Для этого я поеду в город переодевшись и представившись частным сыщиком. Это поможет мне беспрепятственно задавать вопросы.
– Я лишь хочу заметить, действовать вам придется очень осторожно. Вы осведомлены о том, что маркиз де Шартр, замешанный в вашем деле, сейчас занимает пост королевского судьи в ваших краях? Это обстоятельство, как мне кажется, очень сильно снижает шансы на успех. Нет, не подумайте, юноша, что я отказываюсь вам помочь, хочу лишь вас предостеречь.
– Многое будет зависеть от вас, отец Бернар. Я оставлю вам часть денег в золотых монетах и вексель пражского банка Гримальди. И для обороны у меня есть письмо короля. Оценив обстановку, я хочу встретиться с виконтом и заставить его оправдать меня, в противном случае, применю письмо.
Священник сидел с минуту задумавшись, наконец он заговорил:
– Я прошу вас после рекогносцировки вернуться в Лимож.
Я едва скрыл улыбку, уж очень странно звучал военный термин в устах священника. Но святой отец обладал острым зрением и заметил это легкое движение на моем лице.
– Не удивляйтесь, мой друг. Я не всегда носил сутану. В молодости я, как и граф Кревкер, служил в армии. В битве при Фонтенуа, ваш покорный слуга командовал пехотным батальоном.
– Вы служили вместе с графом?
– Он был ротным командиром в моем батальоне. Но не сбивайте с мысли. Возвратившись, вы расскажете мне о своих наблюдениях, и мы выработаем правильное решение.
Отец Бернар взял меня за руку и продолжил:
– Не могу не высказать своего мнения. Вы лезете прямо в пасть льву. Сомневаюсь, что виконт станет с вами вести переговоры.
– Ему нужны деньги, а они у меня есть.
– И вы готовы отдать их?
– Да, если они помогут мне оправдаться.
– Виконт заберет их вместе с вашей жизнью.
– Святой отец, я сумею за себя постоять.
– Боюсь, что вас не спасут деньги. Письмо короля – серьезная вещь, с этим я соглашусь. Но им нельзя размахивать направо и налево. На вашем месте я бы сначала понаблюдал за вашими врагами в течение какого-то времени, нашел бы их слабое место, и тогда нанес удар.
– Увы, все последствия просчитать всё равно не удастся. Да и нет у меня этого времени. Что делать! Не разбивши яйца, яичницы не попробуешь.