На карнавале чувств
Шрифт:
Они оба потеряли нечто очень ценное, и, похоже, она нуждается в нем не меньше, чем сам он нуждается в ней. Только она еще не готова признаться в этом даже самой себе.
– Ну и ладно. Я все равно не хочу пока никуда идти. Не хочу ни с кем тобой делиться. – Мэтью неопределенно помахал вокруг себя рукой. – Внутри этих стен мы можем забыть обо всем мире и просто быть вместе. Мне это нужно. Если это нужно и тебе, забери у Винченцо вещи и оставайся здесь столько, сколько захочешь. Никаких правил. Никаких ожиданий.
Как же этот стремительный безумный водоворот не похож на то, к чему он привык в прошлой жизни!
Но именно это ему сейчас и нужно.
Сойти с ума, чтобы вновь вернуться к себе.
Глава 6
Прокравшись в свою комнату у Винченцо, Эванджелина накинула поверх футболки Мэтта свитер, влезла в джинсы и начала паковать чемоданы, гадая, что же она сейчас делает. Совершает самую большую ошибку в жизни или, наоборот, принимает единственно правильное решение?
Ладно, как бы все ни сложилось, но рискнуть стоит. В конце концов, Мэтт сам сказал, что она сможет уйти в любую секунду, так почему бы не провести с ним пару дней? На нечто большее ее все равно вряд ли хватит, ведь главным для нее всегда были новые впечатления и ощущения. К тому же она уже однажды обожглась и больше никогда не останется на одном месте настолько, чтобы что-нибудь действительно стало для нее много значить.
Но с другой стороны, Мэтт явно не спешил от нее избавляться, да и вообще предложил остаться еще до того, как узнал, кто она такая.
Неужели случайная ночь любви успела так быстро перерасти в нечто большее?
Так странно. И страшно. Вновь полностью раскрыться и стать просто Эванджелиной. Позволить кому-то разглядеть и оценить ее настоящую.
Ладно, будь что будет.
Но стоит Мэтту хоть раз оступиться, и она сразу же уйдет.
Когда она уже тащила чемоданы вниз по лестнице, ее вдруг окликнул один из приятелей Винченцо:
– Эва? Не знал, что ты здесь. – После бурной ночи его английский стал еще менее членораздельным, чем раньше, так что Эва едва его понимала. – Уже уходишь? – Он кивнул на ее чемоданы.
– Да. Попрощайся за меня с Винченцо.
– Подожди. Не хочешь, случайно, выступить в моем ток-шоу на этой неделе?
Только сейчас Эва наконец-то вспомнила, кем был этот человек со смазливой мордашкой и стрижкой за двести долларов. Франко Буанотти. Хозяин ночного итальянского ток-шоу, который уже и до этого неоднократно предлагал ей поучаствовать в своем цирке.
– Не хочу.
– Ну вот. Даже ради меня не согласишься? – Франко трогательно захлопал ресницами, и Эва едва не рассмеялась. Она никогда не любила смазливых итальянцев, предпочитая строгих голубоглазых блондинов, да и изливать душу перед толпой незнакомцев ее совершенно не тянуло.
– Нет.
Вернувшись к Мэтту, она снова поднялась наверх и принялась распаковывать вещи, но не устояла и сразу же начала перебирать рубашки Мэтта, которых оказалось совсем немного. Что ж, похоже, он, как и она сама, предпочитает путешествовать налегке. Но это и неудивительно. Ведь ни у кого из них нет настоящего дома.
Когда Эва разложила свои вещи рядом с его вещами, ей вдруг показалось, что каким-то непонятным образом их мимолетная связь переросла в нечто постоянное. Вот только непонятно, почему она теперь улыбается, а не бежит сломя голову за дверь.
Потом Мэтт заказал обед, но они так много разговаривали, что суп остыл раньше, чем они до него добрались. Мэтт так искренне и открыто делился с ней всем накопившимся в душе, что Эва даже забыла о своей привычной скрытности, и они все говорили и говорили до вечера, пока их идиллию не нарушил стук в дверь.
Мэтт пошел открывать, и Эва сразу узнала слишком красивое лицо Франко.
– Это ко мне, – объявила она, оттесняя Мэтта в сторону. – Я же уже сказала «нет».
– Cara, я не принимаю отказов.
Франко втиснулся в джинсы от «Дольче и Габбана» и надел подчеркнуто измятую футболку, словно хотел произвести впечатление на какую-то малолетку, но на Эву подобные фокусы уже давно не действовали.
– Очень жаль, но я все равно ничем не могу тебе помочь. Это частный дом, и тебе здесь не рады.
С этими словами она захлопнула дверь и повернулась к Мэтту.
– Очередной коммивояжер? – спросил он, слегка приподняв бровь. – И что он пытался продать? Лед эскимосам?
Очередной раз поражаясь способности Мэтта угадывать ее состояние, Эва невольно улыбнулась.
– Это хозяин одного итальянского ток-шоу, мечтающий заполучить меня в свой цирк. Извини. Ты отлично придумал отгородиться тут от всего мира, но, к сожалению, куда бы я ни спряталась, мир все равно очень быстро меня находит.
Как бы в подтверждение этих слов зазвенел мобильник. В коротком сообщении Винченцо извинялся за излишнюю навязчивость своего гостя. Что ж, уже хоть что-то.
Но тут Мэтт отобрал у нее телефон и, не глядя, бросил его на столик.
– Может, мир тебя и находит, но ты совершенно не обязана ему отвечать. – Он схватил ее за руки. – В палаццо Деинверно не действуют никакие правила. Если ты чего-то не хочешь, ты не обязана этого делать.
– Спасибо.
Так приятно, что для разнообразия хоть кто-то готов ее поддержать.
Осторожно потянув ее на диван, Мэтт легонько погладил ее по волосам. Прижавшись друг к другу, они нежились в лучах заходящего солнца, и Эва почувствовала непривычную гармонию с собой и со всем миром.
Немного помолчав, она спросила:
– А в Венецию тебя привели воспоминания о жене? Ты говорил, что купил это палаццо для нее.
Его рука замерла.
– Да, я купил его для Эмбер. Но она умерла вскоре после нашей свадьбы и так ни разу здесь и не побывала.