На краю бездны
Шрифт:
Негр покачал головой.
– Парень, я хотел бы тебе поверить, но не имею права.
– Пока мы здесь сидим, где-то тикают часы. Ты это понимаешь?
За спиной щелкнул замок – почему-то у меня этот звук вызвал такие же ощущения, как звук передернутого автоматного затвора. В кабинет сунулся Збораван.
– На минуточку…
Я вышел, захлопнул за собой дверь.
– Новости?
– Еще какие. К нам прибыли люди, у них на руках предписание федерального судьи об освобождении этих двух типов.
– Что за судья? – спросил я, хотя не знал лично ни одного федерального судью в радиусе тысячи миль отсюда.
– Федеральный судья Джек А. Стоувер. Между нами – именно к этому судье частенько попадают самые щекотливые дела.
Я лихорадочно думал.
– Мы обязаны их освободить?
– Немедленно.
– А на кого выписано постановление?
– Некие Дункан Тигер и Джим Донахью.
– Первое имя больше похоже на кличку или оперативный псевдоним.
– Да, но мы все равно должны их освободить.
Я усмехнулся. Иногда нужно немного цинизма, и как раз в этот момент я придумал, как его проявить.
– Сэр, а кто такие Дункан Тигер и Джим Донахью? Вы их знаете? Лично я – нет. Они не представились, мы сняли с них отпечатки, пока на них, как я предполагаю, ничего не пришло, что помогло бы опознать их. Пока что у нас два Джона Доу. Документов нет – значит, мы выпустим их только тогда, когда федеральный судья Стоувер выпишет предписание на двух Джонов Доу, не так ли, сэр?
Збораван подозрительно смотрел на меня.
– Ты чертовски хитрый русский сукин сын, – наконец сказал он, – а я могу получить весьма неприятную запись в личное дело. Но черт меня возьми, если я позволю этим дружным с судьями ублюдкам поиметь меня. Так и сделаем…
24 августа 2002 года
Вашингтон, округ Колумбия
950 Пенсильвания-авеню, федеральное здание
Офис генерального атторнея САСШ
Все-таки в Североамериканских соединенных штатах есть закон. И это радует…
Почти два дня «активной» работы не принесли ничего, кроме дурацкого противостояния перед стенами АТОГ – не знаю, как остальные, но лично я чувствовал себя не в своей тарелке. Все дело было в том, что пока мы мерились… силой бюрократического влияния, где-то вполне могли тикать часы. Это самое страшное, этого боятся все спецслужбы мира. Большой транспортный контейнер, отправленный в другую часть света, арендованный бокс или гараж на окраине крупного города, большой трейлер или фура.
И города нет…
Собственно говоря, задействовав свое влияние, немалое влияние антитеррористического центра, который выходил, по сути, на министра безопасности Родины и советника президента САСШ по вопросам национальной безопасности, мы попытались понять, кого наш противник выложит на стол в противовес. Вместо этого из офиса министра безопасности Родины пришло категорическое требование передать наших пленников прибывшим за ними лицам. Тогда был задействован вариант номер два – хорошо, что в АТОГ собраны самые разные люди и у них со времен оных остались старые связи. Сделали мы вот что – отдав пленников, мы «дали ход» делу по нападению на адвоката Михельсона, потребовав разбирательства – в нашем понимании, те, кто забрал у нас пленников, меньше всего этого хотели, и именно поэтому мы должны были играть против них, причинять неудобства и беспокойство. Результатом стало требование немедленно прибыть в Вашингтон, в министерство юстиции САСШ, играющее в САСШ примерно такую же роль, как Генеральная прокуратура у нас.
До Вашингтона добрались на вертолете, благо в распоряжение АТОГ были выделены вертолеты национальной гвардии, старые добрые «Белл-412». Добираться на них было куда приятнее, чем париться на выезде в пробках, в которых можно провести и по нескольку часов. Когда летели, как раз такие пробки мы и видели, длина их была не менее шести-семи миль.
Министерство (правильнее, департамент, но я буду называть привычнее – а так в САСШ в основном департаменты вместо министерств и секретари вместо министров) юстиции САСШ располагалось в старом квадратном здании на углу Пенсильвания-авеню, в нем не было подземной стоянки, как в новых федеральных зданиях, и припарковать рядом с ним машину было почти невозможно: пришлось оставить машину чуть ли не за полмили и идти пешком. Здание с виду было обычным – стены светло-желтого оттенка, длинный ряд окон – необычно выглядели только четыре колонны на фасаде, да еще не симметричные, сдвинутые в сторону от центра фасада и начинающиеся примерно на уровне второго этажа – или первого, потому что здесь первый этаж это ground floor, земляной этаж. В Вашингтоне, в роли туриста, я никогда не был, если не считать мое пребывание в Бетезде, в госпитале ВМФ, в качестве пациента, это совсем близко от Вашингтона, но из того, что я увидел, пока мы добирались до минюста, сделал вывод, что Вашингтону далеко в архитектурном плане до любого европейского города, не говоря уж о столичном. Архитектурный стиль здесь примитивный и неопределенный, этакая эклектика.
В здание минюста мы входили через боковую дверь, там есть такая – само здание не квадратное, а видимо, подстроено под очертания улицы, там несколько дверей, и одна из них как бы в торце, массивная, высотой футов восемь. Как я понял – служебный вход, через него мы и вошли…
Внутри – длинные, застеленные ковровыми дорожками коридоры, бесконечные ряды дверей, жуткая духота. Здание старое, поэтому систем вентиляции нет и лестниц, по которым можно подняться с этажа на этаж, мало, а на них – постоянное столпотворение. Озабоченный взгляд и костюмы за пятьсот долларов минимум – значит, лоббисты и адвокаты. Самый загруженный – конечно же, антимонопольный отдел, там буквально косяками стоят, потеют, с ноги на ногу переминаются, но стоят…
Меня завели в какую-то небольшую, прилично обставленную комнатушку и оставили наедине со своими мыслями и старым кофейным аппаратом. Кофе к вашим услугам, сэр, если вы настолько сошли с ума, чтобы пить этот кофе, больше похожий на грязную воду, и зарабатывать себе язву желудка. Я наскоро огляделся – по виду камер здесь не было, но микрофоны наверняка есть, да и камеры сейчас такие, что сразу и не опознаешь. Картины еще тут, одна какое-то сражение изображает, вероятно, времен гражданской войны. Последняя война, которая протекала на территории САСШ, этим они сильно отличаются от Европы, которая, за исключением последнего времени, просто утопала в крови. Если бы не было ядерного оружия, весь мир давно бы взорвался, потому что нерешенных проблем очень много. И нас слишком много на этой проклятой планете, нам просто не хватает места – и мы воюем.
Стоп…
А разве во времена Рима нас было столько же? Целые континенты были не открыты и полупусты – и все равно воевали, лили кровь. А теперь пришло новое время – время безумцев с атомной бомбой, которые могут достать тебя даже из могилы…
Эх, шахиншах Хосейни, как же вас все недооценили… И я в том числе. Самое главное – ради чего все это было? Ради того, чтобы погибнуть на площади, разорванным осколочно-фугасным танковым снарядом? Ради чего вы вскармливали и лелеяли новую орду – ради того, чтобы стать ее первой жертвой? Неужели вы и в самом деле верили в грозные пророчества и надеялись завоевать весь мир?