На краю бездны
Шрифт:
Большему риску сейчас подвергалась она, потому что входила с освещенной улицы в дом, зрение ее должно было адаптироваться к недостаточной освещенности, на это могло потребоваться несколько секунд. Я не мог ее прикрыть от того, кто сверху, ее мог частично прикрыть только негр своим телом. Возможно, если наверху кто-то и есть, то он не посмеет стрелять, опасаясь задеть своих. Возможно, и нет.
Марианна шагнула в комнату, держа наготове свой «зиг зауэр», правильно держа, у бока, чтобы стрелять в случае чего накоротке, почти в упор.
– Ты, что с ружьем, медленно наклонись и положи оружие на пол. Потом подтолкни его ногой вперед, исполняй!
Стрелок так и сделал.
– Теперь вы, сэр. У вас есть оружие?
– Да.
– Достаньте его левой рукой и бросьте на пол! Не пытайтесь хитрить.
У негра оказался такой же «кольт», какие были заткнуты у меня за пояс в количестве двух штук, справа и слева. Он гулко бухнулся об пол прямо у ног Марианны.
– Наверху есть вооруженные люди?
– Нет.
– Если это не так, сэр, я буду стрелять на поражение.
– Сядете в тюрьму, – сказал негр, у него был красивый, баритонистый голос, словно у певца, – вы не имеете права вмешиваться в нашу деятельность.
– У вас есть удостоверение? Если да, передайте его моей напарнице, левой рукой.
– Сэр, мое удостоверение находится у меня в офисе. Вы вмешиваетесь в дело, имеющее отношение к национальной безопасности.
– Я так не думаю, – сказала Марианна, – пока что я агент ФБР и передо мной двое, проникшие в чужой дом. Вы арестованы, сэр, и вы тоже. Вы имеете право…
Если бы это было так… Марианна не была агентом ФБР и я не был, но мы работали на ФБР и, наверное, все же имели право задержать этих типов.
Пока Марианна зачитывала обязательную «Миранду», я держал обоих под прицелом. Похоже, мы действительно столкнулись с чем-то серьезным, но пока у нас оружие, а они не могут предъявить нам ни единого документа, подтверждающего их привилегии. Этим надо пользоваться по полной программе, чтобы узнать информацию, которую нам знать не положено. Военные не слишком склонны к сотрудничеству, и никакое 9/10 это не изменит. Свои проблемы они, по обыкновению, решают сами.
– У тебя есть наручники?
– Нет. Единственную пару мы надели на того парня, я же не думала, что придется производить массовый арест.
Я, собственно, так и думал.
– Сэр, вы будете хорошо себя вести? Предупреждаю – у меня есть пистолет помимо этой винтовки, и я умею им пользоваться. Возможно, мы и на одной стороне, но вы не предъявили никаких документов, и мы вынуждены считать вас грабителями.
– Не говорите глупостей. – Негр повернулся, внимательно посмотрел на меня. – Откуда ты, парень? Ты не из ФБР. Мы знакомы?
– Флот, – коротко проронил я, не уточняя, какой именно.
– Я так и думал. Чертовы земноводные… – выругался негр.
Армия. Только они могут сказать подобное про флот.
– Сэр, пока автомат не у вас, а у меня – извольте относиться к флоту с должным уважением.
– Парень, по праву старшего по званию я могу относиться к флоту так, как сочту нужным. Ты с Литтл-Крик? С Коронадо? [45] Что ты сделал с нашими парнями?
– Они еще поживут. Правда, с головной болью.
45
И там, и там находятся базы амфибийных сил САСШ, где базируются отряды SEAL – боевые пловцы.
– Ты напал на военных полицейских при исполнении.
– Переживу. Я хочу подняться наверх.
Негр покачал головой.
– Парень, не знаю, что наплели тебе фэбээровцы, но не забывай, что ты подчиняешься Единому кодексу военной юстиции. То, что ты собираешься сделать, – это государственное преступление, ты можешь оказаться в военной тюрьме и провести там остаток жизни. Ты уже совершил достаточно глупостей, не усугубляй.
– Сэр, я так не думаю. Я не подчиняюсь Единому кодексу военной юстиции, потому что я не североамериканский гражданин и не североамериканский военнослужащий. И полагаю, что не вы старше меня по званию, а я старше вас. Я офицер флота Его Императорского Величества Николая Третьего, Государя Императора Российского в звании контр-адмирала. Извольте идти наверх, медленно и без глупостей. И вы тоже, сэр.
Видели, что бывает с неграми, когда они в шоке? Если белые в этом случае бледнеют, то негры – сереют. Вот именно так и посерел этот хорошо одетый негр, посерел так, что я начал опасаться за его сердце. Но рискнуть он не рискнул.
Адвокат Борух Михельсон находился в комнате, которую я определил как спальню. Одну из спален – в таком доме спальня явно не одна. Он сидел на стуле, жирный, поросший густым черным волосом, и пучил на нас глаза. Сказать он ничего не мог, потому что рот его был заклеен широкой полосой серого канцелярского скотча, и встать со стула он тоже не мог, потому что кто-то его к нему привязал, и привязал очень хорошо, я бы лучше не привязал, с минимальным расходом веревки и максимальным эффектом. В комнате был разгром – кто-то что-то искал, сильно воняло мочевиной.
– Нормально… – оценил я.
Те двое, которые поднялись с нами, угрюмо молчали, они уже поняли, как влипли. Надеюсь, что глупостей делать не будут.
Не мешало бы еще раз напомнить, кто в этой комнате альфа-самец [46] . Пока и впрямь не забыли и не наделали глупостей.
– Вы двое! Идете вон в тот угол комнаты, становитесь на колени! Лицом к стене! Нет, ты, в очках, отдерни шторы, открой окно – тут дышать нечем от вони. Не пытайся смыться – убью! Не дергаться!
46
Альфа-самец – термин из психологии, вожак стаи.
– Я вызову подмогу… – решила Марианна.
Телефон стоял на столике у кровати – не работал. Было бы глупо предполагать иное. Я бы удивился, если бы было не так.
– Как отсюда позвонить? – спросила Марианна.
Я достал трофейную рацию и бросил ей.
– Воспользуйся этим, найди полицейскую волну. Или позвони из соседнего дома.
Когда моя напарница в этом дурно пахнущем (в прямом смысле слова) деле отправилась на поиски средства связи, я подошел к Михельсону, одним движением сорвал с него скотч, а если бы делал медленно, было бы еще больнее. Адвокат завизжал, как резаный, на губах, там, где был прилеплен скотч, моментально появились алые точки крови.