На несколько демонов больше

Андерсон Кевин Джей

У меня колени подкосились. Картина очень мрачная, и я обрадовалась, что успела рассказать Гленну про фокус.

— Серена была человеком, Гленн. Фокус ее обратил в вервольфа. Дэвид учил ее контролировать превращения до перво­го полнолуния, чтобы она знала, чего ждать и как себя при этом вести. Он ее накачал дурью, чтобы самому съездить за мной и снять у нее боли. И это все!

Гленн посмотрел на меня неласково и сказал:

— Не повышайте голоса.

Опустив глаза, я нахмурилась, слушая отчетливые разгово­ры по рации из открытой

двери машины.

— Извини, — ответила я и резко остановилась, не доходя до фургона. — Дэвид не убивал Бретта, — сказала я твердо. — Три женщины в морге — это трагическая случайность. Серена пы­тается приспособиться к тому, что случилось, и Дэвид делает все, чтобы ей помочь. Трента нужно было арестовать, а не Дэ­вида!

— Рэйчел, прекрати.

— Он мне сам сказал, что это он! — воскликнула я. — Поче­му мне никто не верит?

Гленн наклонился ко мне, и я сжалась, всю волю устремив на то, чтобы не вывернуться из его пальцев, когда он взял меня за плечо:

— Заткнись, — сказал он отчетливо и так близко, что сквозь лосьон после бритья пробился запах пота. — Каждому, у кого есть значок, известно, что ты ненавидишь Каламака. Я не могу просить ордер на его арест на основании твоих показаний с его слов.

Я возмущенно засопела, потом пискнула, когда он притянул меня еще ближе.

— Я тебе верю, Рэйчел, — сказал Гленн почти шепотом мне в ухо. — Этот тип — мерзавец. И я им займусь.

— Займешься, — передразнила я и скривилась, когда он сдавил мне плечо:

— Я сказал, что я им займусь, и если я что-нибудь найду, то дам тебе знать. — Он меня отпустил. — Вы только ничего не натворите. Если вы окажетесь за решеткой, мне будет мало от вас помощи.

 Отступив на шаг, я увидела, как экипаж «скорой» выносит Серену. Они воспользовались ведьминским заклинанием, что­бы вернуть ей человеческий облик. Оттуда, где я стояла, она была похожа на тех женщин в морге — контуры спортивной фигуры под простыней, длинные каштановые волосы, рассы­панные в беспорядке. Дэвид явно предпочитал женщин опре­деленного типа. Она была без сознания, но все равно лицо ее кривилось от боли.

— Дэвид ей плохого не делал, — прошептала я, пока сани­тары грузили ее в машину.

— Тогда его отпустят, как только она придет в сознание и нам это скажет.

Я обернулась к Гленну со слезами досады на глазах:

— Так было бы, если бы мы жили в идеальном мире.

У меня в носу защекотало от запаха ладана, и я обернулась прыжком. За спиной у меня стоял Денон, явно довольный, что подобрался неожиданно. Он выглядел сейчас получше, почти как прежде, и одет был в обычную свою тенниску и штаны, подчеркивавшие узкую талию и мускулистые ноги. Очевидно, какой-то из мертвых вампиров с ним побывал и оказал поддер­жку, подняв настроение — по его поведению это угадывалось. У меня зачастил пульс, когда я вспомнила, как сотрудник ОВ надевал наручники на Дэвида, и я попятилась, уперлась спи­ной в Гленна.

— Здравствуй, Денон, — сказала я официальным голосом, напоминая себе, что я боюсь не его, а того, что он может со мной сделать под флагом вершащей правосудие ОВ.

— Привет, Морган, — произнес крупный вампир глубоким и красивым голосом — как если бы молочный шоколад стал звуком. Он глянул на стоящего у меня за спиной Гленна. — Здравствуйте, детектив.

Я поежилась — от его голоса у меня было ощущение, будто мне по спине бархатом погладили. Да, черт побери, кто-то хо­рошо с ним поиграл. Кажется, Гленн тоже это заметил, потому что ответил на приветствие молчаливым кивком.

Денон улыбнулся, показывая ровные зубы.

—Морган, для меня просто удовольствие привлечь тебя к допросу в связи с убийством Бретта Марксона.

У меня перехватило дыхание, когда он потянулся ко мне, и я вжалась в надежную тяжесть Гленна. Но тут же выпрямилась:

—У меня алиби, Денон. Так что убери руки.

На нас смотрели, и Денон приподнял брови:

—Установлено, что смерть Марксона наступила в семь ча­сов. Ты спала, и я знаю, что никого с тобой не было. Если учесть, что и твой бойфренд, и твоя соседка были в это время у Пискари.

Он осклабился.

Я не хотела об этом думать. Не могла об этом думать.

—У меня рано утром была встреча с мистером Каламаком, — сказала я тихо, чтобы не слышно было, как дрожит мой голос.

Денон удивленно вытаращил глаза, несколько теряя в самоуверенности. А мне ее прибавилось.

—Ты же знаешь, как ведут себя люди, — добавила я, чуть сдвигаясь в сторону. Теперь я, отходя назад, уже не уперлась бы в Гленна, но он сдвинулся вместе со мной. — Как будто все дол­жны жить по их часам. Никакого уважения к чужим обычаям.

Прищурив карие глаза, Денон вытащил из кобуры на поясе непристойно тонкий мобильник. Аккуратно нажимая корич­невыми пальцами на кнопки, он прокручивал какой-то список номеров.

—Ты не будешь возражать, если я проверю?

Я похолодела, не зная, скажет ли Трент правду, но ответила:

—Ни в чем себе не отказывай.

Народ вокруг нас собрался плотнее, я это ощущала. Гленн придвинулся ближе:

—Рэйчел.

Я глянула ему в глаза, чувствуя себя маленькой между двумя этими крупными чернокожими.

— Со мной был Трент, — повторила я уверенно. Но призна­ет ли он это? Мне стало нехорошо, когда я вспомнила, как мы расстались. Может и не признать.

— Пожалуйста, мистера Каламака, — очень вежливо попро­сил Денон. Ему ответил женский голос. — Да, конечно, мэм. Это Денон из ОВ. — Денон улыбнулся — его соединили. — Доб­рый день, мистер Каламак! — сказал он бодрым голосом. — Прошу прощения, что отрываю вас. Понимаю, что у вас много работы, но это всего одна минута. Нужно, чтобы вы удостове­рили, что были сегодня утром в обществе миз Рэйчел Морган от семи до семи тридцати.