На пути в бездну
Шрифт:
— Все плохо, ваше высочество. Баталия барона Вилла Марского разбита в пух и прах, граф Марк Итийский убит, два конных полка покинули поле боя!
— А на правом — без изменений?
— Да, ваше высочество.
Таривас вздохнул.
— Эварис.
— Да, — сухо ответил маршал.
— Ты знаешь, что делать.
— Знаю, но…
Договаривать не было нужды. Таривас ощущал лавину накатывающих одно на других чувств за спиной. Мать была не в бешенстве или ярости, о нет. Даже у него не оставалось слов для того, чтобы правильно выразить ее текущее состояние. Наверное, еще чуть-чуть, и королеву
Даже без глаз Таривас понимал, что дела их плохи, очень плохи. Еще чуть-чуть, и они обернутся катастрофой.
— Мама, мы должны отступать.
Молчание. Дикая, бешеная вспышка ярости.
Никогда еще ветророжденные не подбирал нужные слова и интонацию так быстро, как сейчас.
— Они оказались сильнее, но только сегодня. Мы отойдем, соберем больше войск и обратимся к союзникам. Еще ничего не окончилось, мама. Мы должны. Обязаны. Это — наш долг, как правителей. Стихийные маги устали, сковывающие ничего не могут противопоставить ученикам Вороньего Короля, их артиллерия сильнее, она изматывает ветророжденных и пробивает щиты. Мы должны отойти и перегруппироваться.
Молчание. Ярость опадает подобно пламени в соломе.
— Мама, времени не осталось.
Молчание. Паника. Ярость. Страх. Принятие…
И в довершение этому хриплый, почти жалобный голос матери:
— Поступайте, как сочтете нужным.
Глава 15
Кайса закончила, медленно и лениво поглаживая локоны Игнис. Огнерожденная была столь захвачена повествованием, что даже как-то не обращала внимание на это, а сейчас ее передернуло от омерзения, но девушка постаралась взять себя в руки.
Королева была в ярости, а потому могла проболтаться, рассказать еще что-нибудь интересное.
— Ваше величество, стало быть, армия Дилириса отступила? — спросила она, постаравшись придать голосу как можно более спокойный тон.
Кайса несколько секунд сверлила Игнис взглядом и принцессе на какой-то миг показалось, что сейчас та накажет ее очередной волной боли, но нет, безумная водорожденная по одной ей ведомой причине, неожиданно заговорила:
— А ты как думаешь, отпустил бы Вороний Король своих врагов, не испив их крови?
Комары. Бесконечные комары. И муравьи, забирающиеся во все щели, буквально во все!
— Мислия, ты можешь, наконец, что-нибудь сделать с этим? — раздраженно поинтересовался Таривас.
Даже его терпение давало сбой, не в состоянии выдержать непрерывное напряжение этого казавшегося бесконечным отступления.
— Не могу, — столь же раздраженно проговорила первая Тень. — Я пытаюсь, но этот мерзавец слишком силен! Понятия не имею, откуда у него взялся второй Звериный Амулет, но мощью он не уступает первому, а в том, что касается контроля, Древнему попросту нет равных!
Злость, раздражение и еще раз злость. Ни капли страха, ни следа отчаяния. В чем нельзя было отказать Мислии, так это в силе воли, жаль только, с ее помощью не выходит сотворить что-нибудь с
И если бы только насекомыми! Лесные и домашние звери как с ума посходили. Эти твари изыскивали любую возможность для того, чтобы сделать жизнь солдат невыносимой. Напасть, поранить, боднуть, лягнуть, укусить. Да, Мислия сумела перехватить контроль над частью из них, в результате чего те, кто мог видеть не раз и не два становились свидетелями ожесточенных сражений между собаками и волками, черными и красными муравьями, совами и ястребами. Но надежно оградить даже их колонну у сковывающей не получалось, что уж говорить про остальные отряды, отступающие по другим дорогам.
Впрочем, животных с насекомыми еще можно было пережить, главной проблемой, естественно, оказались лунксы и гарпии. Вездесущие рысеухие на своих быстроногих скакунах обрушивались на воинов Дилириса подобно грому. Наскакивали, убивали, отступали.
Дети же неба, которые, как выяснилось, управляют воздухом ничуть не хуже самых одаренных ветророжденных, кажется, поставили перед собой задачу потратить за пару дней годовой запас стрел, дротиков и камней для пращи.
В результате чего потери непрерывно росли.
Хотя, казалось бы, куда больше? Дилирис лишился всей артиллерии и изрядной части пехотных баталий, брошенных на поле боя и сковавших врага арьергардными боями.
Но и это не все! Довеском шла полная — ха! — слепота армии.
Отряды разведчиков не возвращались. Вестовые не доезжали. Целые роты исчезали в неизвестном направлении. А что стало с вышеупомянутыми арьергардами, знал, наверное, один лишь трижды проклятый Корвус! Войско Дилириса таяло безо всякого сражения, и спустя всего сутки принц начал сомневаться, а получится ли укрыться под надежными стенами Секундуса хоть кому-нибудь?
Вроде бы, они опережали врагов, а может, те попросту позволяли своим жертвам бежать, точно животным, спасающимся от лесного пожара. Быть может, Вороний Король, заранее предвидя исход сражения, направил несколько отрядов вперед, чтобы окончательно уничтожить врагов?
Когда маршал аккуратно, сглаживая углы, попытался высказать схожее предположение, мать едва не прикончила его, и с тех пор на марше не выбиралась из кареты, а на привалах тотчас же уходила в шатер, не пуская к себе никого, кроме Амандуса.
"Сколько же нам еще отступать"? — думал Таривас. — "Пару дней? Интересно, справимся ли"?
Он услышал вдалеке шум многочисленных пистолетных выстрелов и вздохнул. Как оказалось, Лариэс был прав, пытаясь внедрить новое оружие в гвардию. Из того, что рассказали Таривасу о сражении, он понял, что поражение в немалой степени произошло и оттого, что волукримцы использовали просто невероятное количество пистолетов и аркебуз. Хотя аркебузы их были странными.
Принцу приносили одну такую — трофейную — он брал ее в руки, ощупывал, составлял собственное мнение. Тяжелая, гораздо тяжелее тех, что использовали в армии Дилириса. Длинная — обычному человеку пришлось бы ставить ее на подставку, чтобы выстрелить. С приставным лезвием, мощным, чуть изогнутым, как у гизармы. Оно заталкивалось в ствол, после чего стрелять из оружия становилось невозможно, зато драться вблизи — легко.