На рейде "Ставрополь"

Ю. Христинин

НА РЕЙДЕ "СТАВРОПОЛЬ"

Вспыхнул маяк на мысе, пронзив вечерний туман.

"Отдать все рифы на брамселе!" - командовал капитан.

Первый помощник воскликнул: "Но корабль не выдержит, нет!"

"Возможно. А может, и выдержит", - был спокойный ответ.

Роберт Стивенсон

От автора

Трудно сказать, была ли бы написана эта книжка о необычных приключениях парохода Российского добровольного флота "Ставрополь", но случилось несколько лет назад одно событие. Тогда в город Ставрополь прибыла делегация моряков с одного из лучших в Азовском морском пароходстве теплохода "Ставрополь". Возглавил ее Борис Васильевич Быковский - первый помощник капитана. Он-то и рассказал о плавающем "тезке" орденоносного степного города.

Где только не побывал теплоход - в Индии и Индонезии, на Кубе и в Египте, в Тунисе и Алжире, Марокко и Нигерии, Камеруне и Турции, Сирии и Испании... А в самом начале своей биографии "Ставрополь" побывал... на морском дне. Строили его в Германии. Но фашисты развязали войну, и недостроенное судно было затоплено в Балтийском море. Только после второй мировой войны его подняли с небольшой глубины поляки и достроили, назвав "Гдыня". А в 1953 году судно было приобретено нашей страной и получило название "Ставрополь": на флоте по традиции имена отживших свой век судов передаются новым как бы в наследство.

– Такая история произошла и с нашим судном, - рассказывал помощник капитана, - его назвали в честь того "Ставрополя", первопроходца Севера, маленького и немощного, но сумевшего так много сделать за свою довольно долгую морскую жизнь. Жаль только, что мы о нем практически ничего не знаем, даже снимка не имеем ни в московских и ленинградских музеях, ни в архивах. А судно было по-настоящему героическое: принимало участие в спасении экспедиции Амундсена, доставляло первых советских колонистов на остров Врангеля, сражалось с белыми бандами в Охотске. Но подробности неизвестны. А как бы хотелось узнать об этом стареньком пароходе побольше!

С тех пор и не дает покоя история старого парохода. Из всевозможных литературных источников удалось узнать, что своим появлением на свет первый "Ставрополь" обязан известному полярному путешественнику Георгию Седову. Откликаясь на его призыв о создании флота для плавания к покрытому мраком легенд Колымскому краю, ставропольские "граждане и мещане" приняли участие в сборе средств на строительство судов.

Сбор этот шел по всей России, и было объявлено, что суда получат имена городов, которые внесут в казну достаточно средств. Так появился Российский добровольный флот, в составе которого плавали суда "Москва", "Киев", "Петербург", "Кишинев"... Суммы, внесенной жителями крохотного губернского городка, тоже хватило для того, чтобы построить судно.

И представители Доброфлота не замедлили приобрести в Норвегии два однотипных парохода - "Проспер" и "Котик". Первый переименовали в честь края, который предполагалось изучить, - "Колыма", а второй - "Ставрополь". Более того: даже команда второго судна больше чем наполовину была укомплектована моряками, уроженцами Ставропольской губернии, служившими ранее на других судах. Словом, новый пароход оказался не просто "тезкой", но и самым настоящим "земляком" города Ставрополя.

На этом практически и кончалось, что удалось узнать из старых книг и газет. Пришлось писать запросы о все музеи страны - от самых больших московских до самых маленьких, созданных при пароходствах: не знают ли чего о пароходе? Ответы приходили неутешительные...

А ведь должны же где-то храниться документы парохода, его судовые журналы? Только через два года удалось узнать, что журналы эти попали каким-то образом не по адресу - в ...Центральный архив народного хозяйства СССР. Читались эти журналы словно какой-то увлекательный роман: есть, оказывается, чем похвалиться маленькому пароходику!

Но записи - только половина дела. Хотелось найти и снимки, которых нигде в музеях не было, живых людей, помнящих пароход. Пришлось обратиться за помощью к людям со страниц девяти самых крупных газет Сибири и Дальнего Востока, Ставрополья и Севера нашей Родины.

И вот тогда пошли письма, из которых удалось узнать немало интересного. Писали отовсюду: рабочие Владивостокского морского порта, капитаны дальнего плавания, сотрудники далеких полярных станций, школьники с мыса Шмидта... Больше двадцати фотографических снимков принесла почта, каждому из которых, что называется, цены нет.

Отыскался в Москве и старейший из полярников нашей страны, которому было з восемьдесят - Александр Павлович Бочек. В двадцатых годах он плавал на "Ставрополе" помощником капитана.

Так постепенно, шаг за шагом, и накапливался материал для этого документального рассказа.

Побег

Майский вечер выдался на удивление теплым и прозрачным. С тихим ласковым рокотом накатывались на прибрежные камни короткие, казавшиеся в полумраке черными, океанские волны, а воздух над Приморским бульваром был настоен на запахе свежей листвы и еще не распустившихся цветочных почек.

Боцман парохода "Ставрополь" Иван Москаленко чувствовал себя по-настоящему счастливым. И не только потому, что впервые в жизни облачился сегодня в почти новый, купленный по случаю бостоновый костюм в модную мелкую клетку, хотя и это тоже было событием вовсе не таким уж маловажным.

Всем своим видом, подходя к заветной лавочке мелкого купчика Берендеева, боцман стремился показать, что ему вовсе не впервой одеваться по-царски.

Но Ксюша, красавица Ксюша, дочка Берендеева, выпорхнув из отцовской лавочки, остановилась перед ним и всплеснула от изумления руками:

– Иван!..

Он смущенно прикусил губу и, что всегда делал в подобных случаях, подкрутил пальцами щегольской правый ус кверху:

– Чего ты, Ксюш?

– Костюм на тебе какой, Ванечка!
– она схватил его под руку, на мгновение прижавшись к локтю лицом. И Москаленко вдруг ощутил сквозь бостон в клеточку тепло ее лица, такого милого и дорогого, с лукавыми серыми глазами и слегка вздернутым носиком.

Ксюша нравилась боцману "Ставрополя". Нравилась ее манера улыбаться, чуточку опустив книзу уголки тонких губ, нравились ее длинные русые волосы, собранные в тугую косу.

Сейчас она шла рядом, и он был счастлив.

– Когда я еще только училась в гимназии, я страшно хотела побыстрее стать взрослой, - щебетала Ксюша, держа боцмана под руку.
– Ты знаешь почему?

– Откуда ж, - добродушно улыбнулся он.
– Ты мне не говорила.

– И не скажу, - она звонко захохотала.
– Не скажу, а то смеяться будешь.