На службе их величеств

Романовская Ольга

– В тёплые края, под вечное солнце, - захрюкал незнакомец.
– Если только не выкупят. Но о-о-очень сильно в этом сомневаюсь.

Люк захлопнулся, и адептка вновь погрузилась в кромешную тьму.

Комната продолжала мерно покачиваться, отметая версию о действии эфира. Однако не трясло, как в дорожных повозках.

Сверху доносились голоса. Кажется, о чём-то спорили.

А ещё кричали птицы - визгливо, протяжно.

Через некоторое время адептке спустили еду - корзинку, прикрытую

платком. В ней оказалась бутылка воды, немного вяленого мяса и хлеб.

В нос ударил солёный запах моря, послышался свист ветра.

Мериам потрясённо замерла, пытаясь понять, как посреди зимы где-то возникла чистая вода. Сезон судоходства закрыт, порты сковал лёд... Или адептку через пространственный коридор перенесли куда-то за пределы Лаксены?

– Простите, - Мериам забарабанила по доскам, - мы на корабле?

– На корабле, душечка, - ответили сверху и засмеялись.

Адептка обхватила голову руками и завыла. Её кому-то продали! Неужели в рабство? Но эпоха рабовладельческих государств канула в прошлое, только некоторые народы до сих пор похищали невест. Например, тролли. Но Мериам не в их вкусе.

Уничтожая скромный ужин, адептка размышляла, кому могла приглянуться. В памяти вставал только Хлодий. Неужели он жил так далеко? Хотя, вряд ли Савертин поручил доставку столь ценного груза посторонним людям, если только действительно влюбился в Мериам, а не планировал использовать для какого-то ритуала.

Однако фразу о вечном солнце можно было трактовать иначе - как смерть. И это уже больше походило на правду. В Лаксене запрещены человеческие жертвоприношения, но это не отменяло существования тех, кто их практиковал.

Картина складывалась безрадостная, одна надежда на Шардаша. Правда, учитывая то, как она себя вела в последний день...

Мериам всхлипнула, нащупала купленное на ярмарке кольцо и переодела его на безымянный палец.

Если всё это закончится, она выйдет за профессора замуж.

Элалий Саамат без стука распахнул двери кабинета королевы и наложил на комнату "антислух". Лицо его выражало крайнее недовольство, даже кончики губ поползли вниз, а глаза сузились. Печатая шаг, Магистр магии подошёл к Раймунде и развернул её за плечи лицом к себе:

– Как это понимать, Мунда?

Королева неспешно отложила в сторону письменный прибор, скинула руку графа Саамата и беспечно поинтересовалось:

– Что произошло?

– Не прикидывайся дурочкой!

Магистр магии отошёл к окну и резким движением задёрнул портьеры, окончательно огородив кабинет от внешнего мира. Граф Саамат зажёг парочку магических шаров, один из которых расположил напротив лица королевы, чуть выше линии глаз, пододвинул стул и оседлал его. Скрещенные на груди руки дополнили суровый образ вершителя правосудия.

–

Элалий, - Раймунда встала, нервно откинула волосы с шеи и остановилась напротив Магистра магии, - на что ты намекаешь? И не кажется ли тебе невежливым врываться в чужие покои, отвлекать меня от государственных дел?

– Не кажется. Покажи то, что сейчас писала.

Королева нахмурилась и вскинула подбородок. Зрачки её сузились, а сжатые пальцы хрустнули.

– Что ты сейчас попросил?
– ласково спросила Раймунда.
– Я правильно расслышала, Элалий?

– Хватит ломать комедию!

Магистр магии встал, отшвырнув ногой стул и, обойдя королеву, подошёл к столу. Раймунда тигрицей метнулась наперерез, взмахнула палочкой и уничтожила письмо.

– Даже так?
– вскинул брови Магистр магии.
– Немедленно прекращай свои игры и оставь девушку и оборотня в покое! И к Темнейшему не лезь.

– Ты что-то путаешь, - покачала головой королева.
– Элалий, ты устал, отдохни. Все отдыхают, а тебя опять понесло в Бонбридж... Подумай о своём здоровье, или о нём подумаю я.

Раймунда улыбнулась и, обняв, наградила Магистра магии коротким поцелуем в губы.

– Жду тебя вечером на чай, - пропела она.
– А пока мне нужно поработать, прости.

Королева взмахнула волшебной палочкой и раздвинула шторы. Довольно мурлыкая себе под нос, ласково скользнуло пальцами по шее напряжённого графа Саамата и попросила его уйти. От былого волнения не осталось и следа, королева вновь была довольна и спокойна.

– Я всё знаю, Мунда, и мне это очень не нравится.

Магистр магии никуда не собирался уходить. Сжав запястье Раймунды, он пристально посмотрел ей в глаза.

– Пусти, мне больно!
– прошипела королева, пытаясь вырваться.
– Что ты себе позволяешь?

– Это что ты творишь? Не уходи от ответа, Мунда! Я прекрасно знаю - ты была в "Белом клыке". Ты головой думала, или жажда власти всё затмила?

Вместо ответа Раймунда влепила Элалию звонкую пощёчину. Не ожидавший этого Магистр магии вздрогнул и отпустил руку королевы. Та скривила губы: "Сам заслужил" и заняла место за столом.

Щека графа Саамата вспухла и покраснела: Раймунда не поскупилась на силу.

– Вот, значит, как?
– пробормотал Магистр магии, потирая место пощёчины.
– Впервые за всё наше знакомство.

– Всё когда-то случается впервые, - пожала плечами королева.
– Ты забылся, посмел кричать на меня, указывать и контролировать. Слов не понял - пришлось дать пощёчину.

– Что ж, я умываю руки и, - он выдержал паузу, - не жди помощи. Я не играю на стороне безумцев.

Повернувшись спиной к Раймунде, граф Саамат покинул кабинет так же стремительно, как и вошёл.