На стальном ветру
Шрифт:
– Это потрясающе, - воскликнул Ной, обводя свободной рукой все вокруг.
– Все это место, все это - все это было здесь, с нами, все это время, а мы понятия не имели. Представь, что мы могли бы с этим сделать!
– Превратили бы в другую камеру, точно такую же, как остальные тридцать шесть, - печально сказала Чику.
– Дома, парки и школы. Мы бы все равно жаловались на нехватку места! И что бы мы сделали со слонами, которые уже были здесь?
– Вот там, - сказал Ной, ухмыляясь.
– Наша хозяйка, если я не ошибаюсь.
Чику проследила за линией его руки. Там был самолет, "Сессна". Он приближался с противоположного конца камеры, не с того, как во время ее первого визита.
– Это она.
– В этом нет никакого смысла - летать на этой штуке.
– Думаю, именно поэтому она это делает.
Ной рассмеялся.
Самолет прогудел над ними. На этот раз Чику стояла на месте и помахала фигуре в кабине пилота. Юнис помахала им крылом, а затем по спирали спустилась на дно долины. Крошечная белая машина нашла полоску открытого грунта и поцеловала землю так же изящно, как стрекоза. Когда самолет остановился, из-под белого взмаха высоко посаженного крыла появилась еще более крошечная фигурка Юнис.
Ной, охваченный тем, что, очевидно, было сильным интеллектуальным любопытством, пустился в стремительный, спотыкающийся бег, который так и не закончился катастрофой. Чику последовала за ним в несколько менее головокружительном темпе. Вскоре они вступили под прикрытие густой растительности, окаймлявшей нижние края долины. К тому времени они потеряли самолет из виду, но ложные созвездия на небе служили надежным компасом.
– Как много она знает о внешнем мире?
– спросил Ной, когда Чику поравнялась с ним, и солнечные блики на их костюмах пробивались сквозь тончайший навес.
– Она не забыла, что такое "Занзибар", и немного знает о том, что моя семья имеет какое-то отношение к этому месту. Кроме того, это отрывочно.
– Ее ждет величайший шок в жизни, если она думает, что мир готов к искусственным интеллектам и говорящим слонам.
В конце концов древесный покров поредел, и там, к счастью, появилась "Сессна", хвостовой плавник которой поблескивал им через заросли густой травы пшеничного цвета высотой им по бедра. Они ускорили шаг, и Чику услышала слабое поскуливание, когда костюм Ноя помогал ему двигаться. Костюмы были слишком громоздкими. Чику захотелось вылезти из своего и почувствовать, как трава щекочет ее кожу.
– Привет, - окликнула Юнис, поднимая руку.
– Ты вернулась, Чику. Признаюсь, у меня были свои сомнения. О, я маловерная! А кто твой красивый спутник?
– Я Ной, - сказал он со смущенной улыбкой.
– Муж Чику и член законодательной Ассамблеи "Занзибара".
– Добро пожаловать вам. Компания - это одна из тех вещей, без которых привыкаешь обходиться, пока снова не почувствуешь ее вкус.
– Я хотела, чтобы Ной увидел это, пока не стало слишком поздно. Надеюсь, я не разочаровала вас, приведя его сюда.
Юнис сидела на одном из больших резиновых колес "Сессны".
– Разве я запрещала тебе кому-либо рассказывать?
– Когда они приблизились, она встала и протянула им руку. Ной первым пожал руку, задержав ее чуть дольше, чем того требовала вежливость, как будто искал какой-то признак - даже через перчатку - того, что это ненастоящее человеческое существо.
Чику сказала: - В Каппе дела идут довольно быстро - пройдет совсем немного времени, прежде чем вход будет перекрыт.
– Тогда мы не должны медлить. Не прокатиться ли нам? Я ожидаю, что Ной будет рад познакомиться с танторами.
Ной взглянул на свою жену. Она кивнула.
– Поверьте мне.
Вскоре они были в воздухе. В салоне было четыре места, и на этот раз она предпочла сесть сзади, позволив Ною занять место справа от Юнис. Это был третий полет Чику в самолете, и она ожидала резких скачков давления, когда самолет попадал в воздушные ямы и термальные источники. Она подошла сзади и положила руку Ною на плечо, но через мгновение он мягко убрал ее и кивнул ей, давая понять, что с поездкой у него все в порядке. На этот раз они пролетели всего пару километров по долине и вскоре снова начали спускаться по спирали к полукруглой поляне. Чику узнал это место: это была поляна у отвесной каменной стены, испещренной кропотливыми надписями.
Во время спуска был момент, когда они были почти в свободном падении - Юнис, как она подозревала, толкала машину далеко за пределы предполагаемых возможностей, - а затем они оказались внизу, спотыкаясь и подпрыгивая на пыльном пятне земли в центре поляны. Завеса высоких темных деревьев окаймляла изогнутый край полукруга, в то время как каменная поверхность определяла его прямую сторону. Самолет остановился.
Они оставили свои шлемы на сиденьях. Ной уставился на стену, его челюсть отвисла. Стена поднималась на десятки метров, привлекая внимание.
– В чем дело?
– спросил он.
– Память, - сказала Юнис.
– Я уверена, что Чику рассказывала вам о кибернетическом слабоумии, которым я заразилась. Это медленное действие, но совершенно безжалостное. Я была не в состоянии остановить его развитие, поэтому сохранила в камне столько информации, сколько смогла, пока еще помнила.
– Это похоже на иероглифы, - сказала Чику, но когда она подошла ближе, то поняла, что символы на самом деле не похожи ни на что, что она видела раньше. Там было множество фигурок из палочек или предметов, которые на мгновение напоминали фигурки из палочек, множество линий, спиралей и закорючек.
– Кое-что, что я подобрала на Фобосе и что, как я знала, можно было бы использовать для эффективного хранения и кодирования. К счастью, синтаксис был похоронен в той части моей памяти, к которой она не могла прикоснуться.
– Значит, ты можешь просто... читать все это, и кажется, что ты никогда ничего не забывала?
– спросила Чику, проводя рукой по плотному узору сводчатого здания. Она представила Юнис, эту крошечную женщину, бегающую взад-вперед по этому каменному склону. Высекала свое прошлое на камне, даже когда ее память истлела.