На стальном ветру
Шрифт:
Когда она вернулась в студию Педру, он подошел к двери с грифом гитары в руках, аккуратно прорезанным для ладов. Он внимательно оглядел ее, как будто она могла оказаться самозванкой.
– Прошло на день больше, чем ты сказала. Я подумал, стоит ли мне беспокоиться. Потом я подумал: что же может пойти не так?
– Почти ничего.
– Именно это я и предполагал. Они бы сказали мне, если бы возникла какая-то проблема. Я имею в виду, что такого необычного в том, что тысячи новых воспоминаний загружаются в твою голову крошечными машинами?
Еще до того, как они поцеловались, даже до того, как она
– Мне нужно лететь на Венеру.
– Это прекрасное место. Во время отлива видны некоторые старые здания.
– Венера. Я сказала "Венера", а не "Венеция".
Педру улыбнулся.
– Я знаю.
– По словам Мекуфи, сейчас сближение особенно благоприятно, и мне не потребуется много времени, чтобы сделать то, что я должна сделать.
– Что именно?
– Поговорить с Джун, этой женщиной, которая когда-то знала моих мать и отца. Все, чего хотят от меня Паны, - это передать ей, что они хотели бы снова связаться с Аретузой. Она может помочь им сделать это, если захочет. Если она этого не сделает, то это действительно не моя проблема.
– А потом... что... твои обязательства заканчиваются?
– Более или менее.
Педру опустил гриф гитары.
– Мне не нравится, как это звучит. Прекрасно, они оказали тебе услугу. Это не значит, что ты принадлежишь им на всю жизнь. Не похоже, что ты когда-либо проявляла какой-либо интерес к Джун до того, как все это началось.
– На самом деле я всегда собиралась поговорить с ней в какой-то момент, если бы могла это сделать - для биографии, если не для чего другого.
– Но сейчас дело не только в этом, не так ли?
Она не хотела вести этот разговор прямо сейчас, да и вообще в любой момент между сегодняшним днем и концом Вселенной. Но, как говорится, лучше снаружи, чем внутри.
– Есть еще одна причина, по которой я хотела бы встретиться с Джун.
– Тогда это как-то связано с призраком, с воспоминаниями другой Чику.
– Педру сделал ту милую вещь, которую он делал, когда был озадачен, а именно почесал под челкой, прищурившись на нее из-под нависших кудрей.
– О которой ты еще не упомянула.
– Мы можем поесть? Умираю с голоду.
– А потом поговорить?
– Давай поедим. И ты можешь открыть бутылку вина - по крайней мере, одному из нас это понадобится.
Я собиралась пройтись по магазинам, но меня связали с этим заказом. Еще не слишком поздно, не так ли?
Они вышли купить вина, у Чику кружилась голова от танторов и искусственных интеллектов, она летела по улицам Лиссабона, как воздушный шарик на веревочке, едва привязанный к окружающему миру. Они купили бутылку хорошего патагонского мерло, затем изменили свои планы и на обратном пути в квартиру зашли в ресторан. В заведении были стены горчичного цвета, осыпающаяся штукатурка, которую, должно быть, перекрашивали тысячу раз, и все равно не помешал бы еще один слой. Уже смеркалось. Музыканты и их инструменты были загнаны в освещенный красным светом угол, как статуи в святилище.
– Это сложно, - сказала Чику, когда они доели половину своего ужина.
– Пожалуйста, - сказал Педру, делая паузу между глотками.
– Когда с тобой ничего не бывает сложным?
– Теперь у меня есть воспоминания Чику Грин, и я знаю, почему она пыталась связаться со мной.
– Она была рада музыкантам, певице фаду, невоспитанным посетителям ресторана, которые отказывались понижать голоса во время выступления. Шум создавал фон, который делал их беседу гораздо более интимной, чем если бы они находились в студии с ее молчаливой аудиторией из незаконченных гитар.
– То, что она мне сообщила, очень важно, и есть вещи, о которых я, вероятно, никому не смогу рассказать.
– Даже мне?
– Чику Грин доверила мне кое-что важное.
– Она закрыла глаза. Ей отчаянно хотелось рассказать ему. Но это должно было подождать, вся правда об этом, ее сомнения насчет Арахны и Крусибла, пока она не поговорит с Джун Уинг. Она едва могла доверять себе с этим знанием. Это было похоже на огонь на ее языке, жаждущий освобождения.
– Ну?
– Я сделала открытие на "Занзибаре". Я имею в виду, что это сделала Чику Грин. Я... она хочет, чтобы я поговорила с Джун.
– Подожди. Теперь я в полном замешательстве. Паны хотят, чтобы ты поговорила с Джун, и твоя сестра тоже?
– Да. Но все не так просто. Панам нужна Джун для одного, а Чику Грин - для другого. И прямо сейчас я не думаю, что хочу рассказывать Панам о второй вещи.
– Что ж, я уверен, что их это устроит.
– Мне просто нужно с ней связаться. Мне наплевать на Аретузу, она может послать меня к черту, если это касается ее. Но есть еще кое-что... Я должна поговорить с ней об этом, и это должно быть в безопасном месте. Завтра на Венеру отправляется корабль. Паны доставят меня на борт. Я должна быть на этом корабле, Педру. Прямо сейчас в мире нет ничего более важного.
– Этому сообщению потребовались годы, чтобы дойти до тебя - что же могло быть настолько важным?
– Все. Ничего. Я не знаю и не узнаю, пока не поговорю с Джун. Я думаю, она поймет.
– И она заговорит?
– Она знала мою мать. Мой отец был ее другом еще до того, как познакомился с Санди.
– Возможно, тебе лучше поговорить со своими родителями.
– Он поправил себя.
– Я имею в виду, с Джитендрой. Мне очень жаль.
Ее мать и отец оба были еще живы. Джитендре шел двести тридцатый год, и он столкнулся с давно отсроченными последствиями пролонгирующей терапии, которой он подвергся в конце своего первого столетия. Санди была... где-то за горизонтом познания, ее разум менялся и переделывался заново, пока она стремилась к более глубокому пониманию физики Чибеса.
– Даже если бы они могли помочь, это не их проблема. Или твоя. Это касается только меня и Джун.
– Я все еще не понимаю, зачем тебе нужно лететь на Венеру.
– Он сказал это так, словно межпланетные путешествия были какой-то новой рискованной причудой, вроде полетов на воздушном шаре.
– Даже если бы Джун была на другом конце Лиссабона, мне все равно нужно было бы навестить ее лично. Она не захочет со мной разговаривать, так что, если есть хоть малейший шанс избежать контакта, она им воспользуется. Она всегда может отклонить приглашение или проигнорировать прокси. Ей будет труднее, если я буду там во плоти, проделав весь этот путь с Земли.
– Чику промокнула губы салфеткой.
– Послушай, это всего лишь Венера - мы не говорим об облаке Оорта.