На стальном ветру
Шрифт:
Они пристыковались к основанию, зажимы закрепили зависший шаттл, а затем последовала обычная скука и задержка, прежде чем они действительно смогли выйти из шаттла и войти в гондолу. Пол под ногами Чику казался таким твердым, как будто прямо под ним была планета, а не сорок километров обжигающего, дробящего углекислого газа, деликатно сдобренного серной кислотой.
Через неодинаковые промежутки, везде, где внутренняя архитектура платформы позволяла это сделать практичным, строители вмонтировали в пол стеклянные пластины. В других местах, вдоль коридоров и смотровых площадок, огромные бронированные окна изгибались горизонтально у своих оснований, открывая вид
– Я думаю, это она, - тихо сказала Чику.
Они пили кофе в одном из залов для наблюдения, серые, как мешковина, облака испытывали себя на стеклах, грозовые разряды пульсировали где-то глубоко внутри погодной системы. Педру проследил за ее взглядом и увидел маленькую и очень старую на вид женщину, безупречно одетую, в компании двух ухоженных молодых людей. Они собрались вокруг низкого столика, указывая на какую-то невидимую абстракцию, занимающую пространство между ними, обсуждая какие-то тонкости бизнеса, которые, возможно, вообще не имели никакого отношения к Венере.
– Я не знаю...
– сказал Педру.
Чику послала запрос расширению. Согласно документам, эта женщина не была Джун Уинг. Но Джун была хитрым кибернетиком, именно таким человеком, который мог бы действовать под ложным прикрытием.
– Это, должно быть, она. Расширение не размещает ее больше нигде на станции, так кто же еще это может быть?
– Расширение сказало, что она была здесь, когда мы были в пути, - заметил Педру.
– С чего бы ему менять свое мнение?
В конце концов женщина встала, поднявшись плавным движением, которое наводило на мысль, что на ней могла быть одежда экзо, и оставила двух молодых людей. Чику подумала было последовать за ней, но не успела она далеко продвинуться с этой мыслью, как над их столиком навис высокий мужчина в феске.
– Чику Экинья? Я Имрис Квами.
Чику попыталась придумать, что бы такое умное сказать, что-нибудь такое, что дало бы ей преимущество, но момент подвел ее.
– Привет.
– Сомневаюсь, что вы слышали мое имя раньше, - сказал Квами, усаживая свое длинное тело на свободный табурет. Он улыбнулся Педру и кивнул.
– Если бы это было так, вы, вероятно, провели бы поиск по расширению на меня, а также на моего работодателя.
– Вы работаете на Джун?
– спросила Чику.
– Да. И полагаю, вы как раз собирались подойти к этой женщине и спросить ее, может ли она быть Джун?
Чику нахмурилась.
– Как вы узнали?
– Сто лет практики дают определенный уровень компетентности в таких вопросах.
Чику было не по себе от того, что она была такой прозрачной, такой открытой для интерпретаций.
– Тогда, если эта женщина не Джун, то кто же она?
– Никто - и я имею в виду это в самом добром смысле, какой только возможен. Уверен, что на самом деле она очень милая леди. Я бы с радостью сказал, что она была приманкой, которую мы использовали именно для этой цели, но если бы вы подошли немного ближе, то увидели бы, что на самом деле она ни в малейшей степени не похожа на Джун.
Педру наклонился к нему.
– Тогда где она?
– Внизу, - сказал Квами, как будто это все объясняло.
– Я думала, мы на самом нижнем уровне, - сказала Чику, глядя в пол.
– По-моему, это разговорный термин, - сказал Педру.
– Верно, мой юный сэр. Джун спустилась на поверхность Венеры около двенадцати часов назад. Полагаю, вы не думали подтвердить ее местонахождение позже?
– Ее нет ни в одном из куполов, это мы точно знаем, - сказала Чику.
– Когда я говорю "поверхность", именно это я и имею в виду. Она в скафандре на поверхности, в одной из своих разведывательных экспедиций. Вот почему мы прилетели на Венеру. Когда она закончит, мы уйдем.
– Теперь я в полном замешательстве, - сказал Педру.
– По дороге я немного почитала справочную информацию, - сказала Чику.
– Она коллекционирует вещи, собирает их для музея или чего-то в этом роде.
– Роботизированные реликвии ранней космической эры, - сказал Квами, взмахнув руками над головой, словно над ним развевалось знамя.
– Это ее жизненная миссия, последняя из многих. Возможно, последняя и величайшая из них всех.
– Как долго она пробудет там, внизу?
– спросила Чику.
– Это может занять много десятков часов. Это очень утомительное занятие - путешествовать на поверхность и обратно. Вы не просто заскочите туда на пятиминутную прогулку.
Педру слегка пожал плечами.
– Мы легко можем подождать день или два, а при необходимости и дольше.
– Я очень рад за вас, но, боюсь, с моим работодателем все обстоит иначе. Видите ли, она оставила мне определенные инструкции.
– Этот странный, худощавый, жизнерадостный мужчина неопределенного возраста дотронулся до своего носа и подмигнул.
– Вы должны понимать, что она полностью осведомлена о вашем интересе, ваших намерениях, вашем подходе к кольцевому лайнеру. Она знает, что вас больше, чем одна. Она также знает, что у вас недавно был контакт с морским народом.
– Понятно, - сказала Чику, слегка вздрогнув про себя.
– Джун очень хорошо умеет выявлять интерес к себе. Вас это не должно удивлять. Вам нужно только подумать о ее имени, и она его узнает. Я, конечно, преувеличиваю, но лишь немного. Минутку, пожалуйста.
– Квами сунул руку в карман и достал маленькую бледно-зеленую коробочку. Он открыл крышку и извлек сиреневую пылинку, которую затем передал Чику.
– Это было сформулировано к июню. Вы можете открыть ее, если хотите.
– Мы не хотим отнимать у нее много времени, - сказал Педру.
– Если она знает о нас так много, как вы говорите, то она знает и это. А также то, что мы не замышляем никаких глупостей.
– Конечно, сэр, - сказал Квами, улыбаясь.
– Но, боюсь, Джун очень разборчива в своих желаниях. Если вы хотите поговорить с ней, вы должны присоединиться к ней там, внизу. Она может заговорить с вами, а может и нет, в зависимости от ее настроения. Но другого пути нет.
– Нам действительно нужно поговорить, - сказала Чику. Она потрогала пылинку, не уверенная в особом этикете в данной ситуации.
– Пожалуйста, - подбодрил Квами.
Она раздавила пылинку. Как всегда, было мгновение, прежде чем груз эмоций начал распаковываться сам собой. Здесь не было тепла, только суровая и отталкивающая колючесть. Она почувствовала предварительную готовность к тому, чтобы к ней обратились, но только на очень конкретных условиях Джун Уинг. Никаких переговоров не будет, и она ничего не обещала. Также был слышен непрерывный, низкоуровневый гул постоянного фонового страха. Чику понимала, что дело было не в том, что Джун Уинг испугалась, а в том, что ей самой следовало бы испугаться. Пылинка была последним предупреждением, шансом остановиться сейчас, пока она не зашла еще глубже.