На страже мира
Шрифт:
– Знаешь, в чем твоя проблема, Арланд?
– Его язык слегка заплетался.
– Ты трус...
Одалон моргнул от неожиданности.
Робарт отхлебнул еще один могучий глоток.
– Вы все — он помахал указательным пальцем вокруг — трусы. Мы должны быть первобытными. Решительными. Как и наши предки. Нашим предкам не было нужно ... оружие. Им не нужна была броня. У них были зубы.
Он оскалил клыки, сжал правый кулак, и напряг бицепсы.
– Конечно, - пробормотала я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Может быть, он просто будет сидеть здесь, рассказывать нам
– И они охотились на своих врагов.
– Он допил кружку, перевернул ее вверх дном и поставил на стол. Затем он посмотрел на свои великолепные доспехи.
– Это навоз. Мне не нужен этот навоз.
Знаю я, к чему это все приведет.
– Держите его!
Арланд не сдвинулся с места. Одалон смотрел на Робарта огромными от изумления глазами.
Робарт ударил себя по груди. Доспех упал с него, обнажив черную рубашку и брюки. Он сорвал с себя одежду.
– На охоту!
– заревел Робарт, выскочил из задней двери и исчез за стеною дождя.
Будь оно все проклято.
Орро перестал резать, закатил голову назад, и зафыркал.
– Арланд! Это не смешно.
– Я навела на него метлу.
– Ему это было необходимо.
– Сказал Арланд, в его тоне не было ни капли раскаяния.
Я выдавила сквозь зубы.
– Идите, ловите его, мой Лорд, пока он не поохотился на семейную или полицейскую машину, и офицер Мараис не утащил его на допрос.
Арланд вздохнул и убежал следом за Робартом на дождь.
– Почему вы всегда раздеваетесь, когда пьяны?
– Спросила я Одалона.
Брови Военного священника поползли вверх.
– Это раньше случалось?
– Лорд Арланд выпил случайно кофе, кода был здесь в последний раз.
– Это должно быть броня. Мы в ней живем, так что мы снимаем ее только в безопасности наших домов. Если ты снял доспехи, ты чист, в безопасности, свободен, скорее всего, сыт, вероятно, готовишься к встрече со своим партнером в уединении вашей спальни.- Мрачное лицо Одалона оставалось по-прежнему стоическим, но крошечный озорной огонек играл в его глазах.
– Упоминал ли, случайно, лорд Арланд о том, что жена его двоюродного брата с Земли, пока он недужил?
Мое лицо было безмятежным.
– Возможно.
– Вселенная бесконечна и мы ее величайшая тайна, - пробормотал Одалон и последовал за Арланд на улицу.
Я сидела в гостиной, просматривала записи фантома, который украл изумруд. Я решила, что называть вора фантомом будет лучше, чем обращаться к нему или к ней, как к невидимому пятну. Я пришла к нескольким выводам.
Во-первых, фантом определенно был живым. Это была не машина. Мне удалось выделить шестисекундное видео, на котором по легкому свечению я могла видеть, как он передвигается сквозь толпу. Фантом старался избегать людей на пути и явно перешагивал через другие драгоценные камни и золото на полу, выбирая свободное место. Если бы фантом был машиной, у него должны быть мыслительные способности и сложный механизм передвижения. Если бы он просто катился на колесах, я бы увидела, как вещи отлетают от него.
Когда каждая из делегаций входила в бальный зал, я заставила гостиницу просканировать их на наличие оружия.
Во-вторых, раз уж фантом был живым, он или она проник в гостиницу вместе с одной из делегаций. Я бы почувствовала нарушителя.
В-третьих, так как нарушитель был одним из гостей, он или она будет отсутствовать в толпе в большом зале, когда изумруд украли. Проблема в том, что Гертруда Хант записала широкоугольное видео, которое давало мне хороший панорамный вид толпы, но они слишком сильно сгрудились в эти решающие пять секунд.
Я посмотрела на часы. Мы устраивали банкет в девять. Для меня это было слишком поздно, поздновато для Торговцев и вампиров и рановато для отрокаров. На часах было шестнадцать минут четвертого. Куча времени. Я нащупала рукой чашку на столике рядом с диваном и коснулась чего-то мягкого.
На столике сидел Кот.
Мы посмотрели друг на друга.
Чудовище один раз тихонечко гавкнула.
Кот прошел по подлокотнику дивана, потоптал мои колени—он был на удивление тяжелым—и потерся об меня. Я гладила его по голове. Он потерся еще раз, мурлыча, подошел к другому концу дивана, и устроился на одеяло. Потянулся, выпустил все когти на передних лапах, и начал месить одеяло.
Я посмотрел на Чудовище. Ее большие круглые глаза озадачено смотрели на меня.
Кот укусил плед и начал урчать.
Хорошо-о-о. Это не странно, ни чуточку.
Калдения проплыла в гостиную и села на стул напротив меня. Её Изящество была одета в темно-фиолетовое платье со строгим высоким воротником. Искусная вышивка в бледно-фиолетовых и золотых оттенков украшала платье по всей длине - распадающиеся на красивые узоры на юбке.
Калдения, нахмурилась, глядя на кота.
– Зачем он это делает?
Я понятия не имела.
– Он псих.
Псих продолжил месить плед и начал посасывать его.
Мой экран засигналил. Портрет Дагоркуна появился в левом нижнем углу.
– Чем могу быть полезна, Под-Хан?
– Ханум хочет пригласить Вас на чай. Будете ли Вы свободны через 10 минут?
Приглашение на чай было честью и привилегией. Все-таки, если бы это зависело от меня, я бы осталась на моем милом удобном диване.
– Пожалуйста, передайте Ханум, что для меня её приглашение большая честь, и я увижу ее через 10 минут.
Изображение Дагоркун исчезло.
– Я тоже пойду - заявила Калдения.
– Как пожелаете, Ваша Светлость.
– О, я не желаю. Они же варвары. Удручающе нерафинированная культура.- Калдения встала.- Однако я не доверяю этой грубой женщине, она может отравить тебя.
Я отвела экран, и он убрался в стену.
– Яд не в характере отрокаров. Они предпочитают откровенную жестокость.
– И именно поэтому я иду. В вопросах дипломатии и любви человек стремится действовать спонтанно. Неожиданные действия часто приводят к нужному результату. Для Орды нетипично прибегнуть к яду, поэтому мы должны предположить, что они сделаю это.