На задворках галактики. Трилогия
Шрифт:
Сам Краснов появлялся здесь нечасто, но сегодня он вынуждено покинул свою «укромную нору» — объект Л14/6 по вызову в штаб–квартиру Главразведупра. Решив все намеченные вопросы с генералом Хромовым, он наведался и в мозговой центр «охотников», заодно вызвав к себе Семёнова.
— Господин генерал–майор не велел его беспокоить, — с усталостью в голосе сообщил дежурный по отделу капитан, судя по покрасневшим глазам, не спавший около трёх суток.
— Передайте, что прибыл Кочевник. Он меня ждёт.
Капитан снял трубку внутреннего телефона и не
— Есть, пропустить! — сказал он и повесил трубку. — Проходите, господин полковник.
Семёнов взошёл по лестнице на второй этаж и свернул налево, где в самом конце коридора размещался кабинет генерала. Постучал в дверь и вошёл с уставным «разрешите!»
Краснов показал рукой на стул и, быстро дописав резолюцию на рапорте, с хлопком закрыл папку.
— Дима, вот ей–богу! Ну нельзя же так на меня вытрещаться! — с улыбкой произнёс он, приподнимаясь и протягивая руку.
— Давно вас не видел, Пётр Викторович, — Кочевник стиснул ладонь, отметив, что «старику» изменила его всегдашняя сдержанность, выглядит он не то чтоб раздражённым, но наэлектризованность в нём ощущается.
— Тебе ли жаловаться? Вон Хельга скоро совершенно одичает в Пустошах. Похоже, она совсем там обжилась. Даже уже не спрашивает, до каких пор ей там торчать.
— А и в самом деле, — Семёнов положил на стол фуражку и поймал взгляд «старика», — долго ей там ещё дикарствовать?
Краснов хитро прищурился и пожал плечами, задумчиво уставившись в противоположную от окна стену. Кочевник проследил его взгляд и зацепился глазами на плакате со схемой осколочно–нажимной мины. Под плакатом стояла остеклённая тумба с учебным макетом мины с пропилом в округлом корпусе, обнажавшем её внутреннее устройство. Судя по другим плакатам, в кабинете некогда размещался лекционный класс по сапёрно–инженерной подготовке.
— Боюсь, ей там долго ещё обретаться, — ответил Краснов, словно только сейчас услышал вопрос Кочевника.
— Неужели сдвиг наметился?
— Сдвиг?… Пожалуй, да. Это можно назвать сдвигом.
Семёнов замер. Со стороны казалось, что он зачарованно пялится на тулью собственной фуражки, будто увидал её впервые. Он не хотел давать волю надежде, вдруг пробудившейся от осознания, что в их самом главном в этом мире предприятии наметилась долгожданная подвижка.
— Представляю себе ход твоей мысли, — на губах Краснова заиграла лукавая полуулыбка. — Ты знаешь, я не люблю, когда тянут резину, поэтому не стану больше интриговать. Итак… Хельге удалось кое–что нащупать. Это «кое–что» пока что на уровне предположения, но… сам понимаешь! Как говорится, курочка по зёрнышку — весь двор в дерьме…
— Что за предположение, Пётр Викторович?
— Если кратко, то дело обстоит так: через наших друзей хъхуров удалось выйти на одно далёкое хъхурье племя, которое торгует с ещё одним далёким племенем. Так вот, по поверьям того племени, где–то глубоко в Пустошах есть некая священная гора. Они называют её Горой Дороги В Истинный Мир. Ничего себе названьеце,
— Значит…
— Именно! — перебил Краснов. — Очень уж похоже на то, что мы ищём. Хельга сразу смекнула, что Гора имеет отношение к Ключу.
— Жаль будет, если мы выстрелим в «молоко».
— Ну, это мы ещё посмотрим. Тут, Дима, в пользу хельгиной версии играет один такой интересный фактик. А именно: Гору охраняют «неуязвимые стражи со страшным оружием».
— Велгонцы, — почти ласково сказал Кочевник.
— Может и они. А может и рунхи.
— Небось, патрулируют в штурмовых бронекостюмах. Тогда их не то что дротик, их и винтарь здешний не возьмёт.
— Вот–вот… — вновь прищурился Краснов.
— А что Еронцев?
— Его я уже подключил. Хромов, конечно, поворчал для виду, но переть против Тайного Совета ему смысла нет. А потом он и содействие предложил. «Реликт» теперь зондирует предполагаемые координаты. Точных данных нет, так что Еронцев сканирует по площадям, да и нет уверенности, что именно там где надо.
— А ведь наши «друзья» могли и защиту обеспечить.
— Вполне. Поэтому что?
— Поэтому необходима глубокая разведка. Когда выступать?
— Ишь, разогнался. Подождём, когда Хельга установит примерные координаты.
— Я так понимаю, речь идёт о местонахождении того племени?
— Верно. А там уж договоримся о проводнике и начнём рейд.
Семёнов задумчиво потёр подбородок.
— Чувствую, вы что–то напоследок припасли, Пётр Викторович.
— И снова верно, — кивнул Краснов. — Припас. Хромову нужны «охотники». Тут в столице кое–что намечается… В общем, надо обеспечить нейтрализацию «стирателей». По возможности — взять целыми, а нет — тогда ликвидировать. Ставки высокие, Хромов просил самых лучших «охотников». Не «зорьцев». Их бы я ему хоть сейчас предоставил.
— Вы же знаете, у меня своей постоянной группы нет…
— Знаю. Я хотел Ярему привлечь… Но он сегодня ночью заброшен за фронт. Из всех групп в данный момент не задействованы только три: Мелёхина, Торгаева и Масканина. Мелёхин отпадает, он сейчас на севере Хаконы и дёргать его бессмысленно, он там нужнее. Остаются Масканин и Торгаев. Они как раз вчера в Ртищев прибыли. Я уже распорядился, чтоб их «Владимиром» сюда перебросили.
— «Рарог»? Те что вместе с Яремой лагерь у Оми накрыли?
— От тебя, смотрю, не утаишь, — улыбнулся Краснов. — Ярема похвастал? Ох, я ему устрою… Я ещё и с Еронцева спрошу…
— Пётр Викторович, — нарочито обижено произнёс Кочевник, — я, конечно, понимаю, что мы вам в сыновья, а может и в праправнуки годимся…
— А! — с кряхтеньем отмахнулся Краснов. — Сейчас скажешь, что ты уже не первую войну в полковниках ходишь. Потом вспомнишь, что одно время и генералом ходил. Замнём.
Кочевник победно кивнул и тут же спросил:
— Мелёхин — это не тот ли ротмистр, что шуры–муры с Хельгой крутил? Фамилия его больно знакомая.