На злобу дня по воле – потому
Шрифт:
Что знает вокруг обещания – маску
От личности сложной – над волей уму,
Над словом внутри – образованной сказки.
Ей небыль спустила твой воли – полёт,
Ты стал очертанием месяца – в теле,
Ты вжился, как общество слова – уму
И шепчешь готическим возрастом – тьму.
Она ли летает под властью – маня,
Она, что прикормленный возраста – мира,
Отчётливый призрак – для истины нам
Над нежной главой –
Где стены сомкнули свой купол – вдали,
Они, что и небо – по серому скату -
Неявные возрасту слова – огни,
Не знающей юности – жить по закату,
Где волей остались жить – только они
И ждут эту свойскую небыль – от завтра,
От муки, что ищет претензии – мира,
Где серые своды – бегут от руин
И ищут свой путь – по затерянной маске,
Ей стало летать – необъятно легко,
Но стены раздора – всё ищут тебя,
Твой искус объятого ужаса – мира,
Где жил ты один – и опять далеко,
Где стены сошлись – в необъятной причине
По тяжести слов, где летают секунды
И странно внутри, управляя другими – идут.
Если не пробуешь часть
В странной тоске – из двоих
Небыль сложила свой – день,
В нежности видеть – свой стих,
В нём, как искусство – твой сон.
Свой, как и прошлый – за нас
В нежити, чтоб подрасти
К счастью ли личному – вдруг,
К обществу – в смысле разлук.
Если не пробуешь – часть ты,
Если под странным – клеймом
Стал обращаться, как в старости
К найденной пропасти – в том.
Этим ты страх свой – рисуешь,
В прошлом, как сломленный повод,
В разнице возраста – видеть взаймы
Точные слов обращения – к завтра.
Если не пробуешь – частью вины
Ты отгадать – изумление в толке,
Стать, как искусство для этого – долгим
Сном провидения – в медленной тьме.
Ты обойдёшь свой притворный – родник,
Свой обнадёженный слова – источник,
Вслед от которого – ты лишь возник,
Чтобы создать – свой утерянный мир.
Эта граница – под сном пирамиды
Вертится ложью и крутит – мотив,
Эта прискорбная мина – нам прежде
Стала реальностью снова, что мир.
Если не пробуешь к ней – обращаться,
Вверх или вниз, то над смертью – смотря
Ты, как и слово – над этим вращаешься
Славой ли в вечности – к части её.
Сложной не стать от повторной – причины,
Ложью не высмеять – эту примету,
Только идёшь ты по возрасту – мира,
Сам охраняя – свой казус от света.
Нам привидение видит, как чувство,
Если не сном – отражаясь за светом,
Нам не предвидится жить – этим миром,
Только глотая – от ветра тоску.
Здесь обещанию к сердцу – ответит
Малый источник, что власть дилетанта,
Он, как и впрочем не видит – примету,
Только лежит в безыдейности – прошлого.
Слову не ставит один – многоточие,
Жар идеала и в этом он – точен,
Словно над частью – скосила примета
Тайные вымыслы – в жар мудреца.
За пирамидой – не светит и льёт нам
Это внутри пародийное – чувство,
Сложно оставив фантомы – ответа
В части судьбы – безызвестности, где – то.
Посмотришь на осенний лист
Везде несмело воплощают – рай,
Ему отдавшись мудростью – за слово,
Везде идут тлетворных снов – мозги
И пробуют разнять культуры – стиль.
А ты один остался звать – любовь,
Её вину для личности, как лира,
Как шаг искусства – в малой тишине
Для той, позорной частности – ума.
Но где посмотрит твой – мотив вины,
Там, вдруг осенний лист – слетает миру,
Он жёлтый вровень – странной суете
И весь прогнил от тяжести – ума.
Ты им поговоришь – для жизни этой,
Отдавшись странной правилу – примете,
Ты видишь сон чутья – в одном поэте,
Он сам страдал – от наглости слепой.
Что вровень шла – с любовью идеала,
Что знать могла от мудрости – изыска
И в той главе – ты жизни под начало
Стал осенью лететь – под драму риска.
Стал слов слагать плохие – монологи
И в том твой свет искусства – идеален,
Он жёлтый, как листок приметы – правил
И очень злой по обществу – за это.
Приятным сном в утробе – монолога
Ты ждал свои года – от жизни мира,
Ты был один одет и в том – строптиво
Стал душу открывать – для слов и жил.
Но твой осенний лист – не тем служил,
Он был основой ветра – многогранно