На злобу дня по воле – потому
Шрифт:
И той потёртой раной – между права,
Откуда ты воспрял – ему рукой.
Посмотришь между общества – с тоской,
Затем её, как нежный квант, любуясь
Ты в нас преобразуешь – в лицах сна
И только жёлтым светом – нам весна
Одну примету видит, что и память,
Что листья слов – под идеальным ветром,
Когда от той поры – ты жил поэтом
И всё смотрел – для счастья и веков.
Твой
Он будет жизнью обозначен – в людях,
Как тающее слово – между судьбами,
Смотря в которые – ты ощущаешь нас.
Уносит чёрный звук
Уносит чёрный звук – внутри ума
Спадающее слово – на сегодня,
Над трубным зовом, чтобы не пропасть
Внутри его – покладистого сна.
Как вышел ты внутри и мне – не больно
Украдкой обонять – причину сна,
Что носит чёрный юмор – и тогда
Ты сам ему – присутствуешь учтиво.
Заводишь дух моральной – темноты,
А зов твоей души – по перекатам
Такой же вешний, словно бы цветы
Сошли – на перепутье слов – вдвоём.
Что можно рок укладывать – опять
В искусство мира – сложное, как мода,
Как сердце – по истории над днём,
В котором стало обществу – опять
Не мило думать в лирике – о чудо,
Не спать ему – над чёрной красотой,
То вдаль нам унося – природы утро,
То высмеяв для общества – деталь.
Её прибила музыка – под чудо,
Под звук трубы в иллюзии – опять,
Что чёрный свет – роскошного испуга
Всё тянет необъятно – друг у друга
Манеру слова – думая опять,
Её следы тебе спадают – просто,
Так видно, что из чёрной мглы – несут
Причину думать в обществе – не устно,
А просто по иллюзиям – летать,
Внутри уносит чёрные – модели
Твоя фигура странного – ума
Тот авангард, где думать надоели
Те ноты в чувствах, думая со зла,
Но свет добру не обещает – пусто
Идти, туда где формы твой – ответ
Всё воет на трубу, пока ей нет
Природы ждать – немилое так просто,
Недлинной чередой – ходить и жить,
Что звук степной у памяти – души,
Его умом опять – не сохранить,
Им можно только выучить – огни
Над светом, от которого бежим
И просим чувству страха – осторожно
В заглавии ту ясность, чтоб прожить.
Оторванный от души
Здесь нет твоей поэзии – уму,
Здесь ровно дышит небом – идеал,
Он был твоим, он что – то соблюдал,
Пока тряслись по карме – остановки.
Но вышел путь, а поезд не дошёл,
До той, в которой думать – по уму
Ты сам не смог, но воешь – на луну,
Когда ей можно в обществе – дышать.
В оторванной причине – всё бежать,
И думая – куда бы деть причину
От формы, по которой ты прожил
Свой неба исключительный – предел.
Для славы, для семьи и только – сам ты
Не знаешь, что уносишь – для неё
Свой звук приметы – долгой тишины,
Когда из поезда – ты вышел на перрон.
А таяли вокруг тебя – приметы,
А воздух был, как ландыши – в саду,
Что помнят – идиллическое лето,
Там умыслом ты выманил – одну
Примету думать – в счастье без тебя,
Без слов покойных, будто бы опять
Ты сам идёшь – по вольности ума
И дышишь – для оторванной души.
Белело вдаль и укоряло – слово
Твоё пространство – в думах о себе,
Пока ты сам ему – не надоел
И счастьем заодно – не вывел день.
В тот день – ты оправлялся и ожил,
Как будто форма муки – одолела
Твои следы утерянного – завтра,
Где сам не смог ты – душу угадать.
Ей был намёк, чтоб образом идти,
Чтоб жить искусству мира – поредея,
Но ты исчез в том виде – для неё,
Как алый свет иллюзии – в руках.
Оторванный во свете – на веках,
Что ждёшь искусству – нового забвения,
Но сам не можешь – лично укорить
Судьбы причуды, будто бы – любить.
Призвание не покоряться
Может вышел твой срок и – осел
В мелководье – близ странной тиши,
Как и смерти противный – оскал
Между давностью – странной души.
Так не может твой бег – от себя
Привлекать одиночество – грёз,
Так не будет он жаром – внутри
Укорять – эти смыслы всерьёз.
Для обиды не пройденных – лет,
Для судьбы, от которой бежишь
Ты не знаешь, что только молчишь
В посягательстве смерти – к лицу.