Над Самарой звонят колокола
Шрифт:
– Молодец, тятька! – похвалил Илья Макара. – Славно закалил, с таким копьем и супротив драгун можно выезжать в поле!
А под утро…
– Илья Федорович! Верховые от Ляховки к нам!
Илья едва вздремнул на лавке, не снимая полушубка. Мигом вскочил, надвинул мурмолку. Перед ним шестеро незнакомых мужиков и Гаврила Белый с Сидором. Гаврила как стоял в дозоре, так и вбежал в горницу с копьем.
Илья махнул ладонью по лицу, сгоняя остатки привидевшегося сна, как он с Аграфенушкой – украшена венком из ромашек, и глаза сияют, умытые утренней росой – ведут маленького Федюшу за обе ручки, спускаясь
– А ты тревожился, будто пропали мы с Федей, – и тянется с поцелуем к жестким и горячим губам Ильи…
– Сказывайте, мужики, что стряслось?
Старший из приехавших, пожилой уже одноглазый мужик, пояснил, что среди ночи в их деревню и в деревню Михаила Карамзина разом нагрянули конные драгуны, а приехали из Бузулукской крепости под командой своего капитана. С ними же, с теми драгунами, приехал и поп Степанов, треклятый иуда. Драгуны похватали старшину Леонтия Травкина, капралов Карпа Сидорова, Ивана Емельянова и прочих, всего семь человек, избранных в здешние командиры, под конвоем погнали в Кичуйский фельшанец, на север, к Бугульме.
– Капитан тот воротился в Бузулукскую крепость? Иль все еще в вашей Ляховке стоит? – Илья поднялся на ноги, готовый тут же принять срочные меры к встрече драгун за крепкими воротами имения: гнаться за конвоем и освобождать схваченных Травкина с товарищами уже не успеть. Мысленно укорил Леонтия: зачем не озаботился надежными караулами? Похватали капралов, как сонных кур…
– В Ляховке с тем капитаном до полусотни драгун. Думается мне, и сюда грянут скоро, с расспросами и пытками, – ответил одноглазый мужик, выжидательно уставясь на Илью.
«Так! – лихорадочно думал Илья, покусывая костяшку пальца. – Вот и настал час нашей службы Петру Федоровичу, а стало быть, обмишулиться нам никак невозможно: мужики веру в нас потерять могут, ослабнут сердцем… Нужна, ой как надобна удача в первом сражении! Та-ак, что сделает капитан, попав в кучу мятежных деревень и сел? Всех драгун тот капитан в Араповку не пошлет – деревень вокруг вон сколь! Понадеется на свою силу и извечный страх мужиков перед солдатами… А стало быть, отрядит какого ни то капрала с десятком драгун, не боле, иначе ему всюду не успеть расправиться с бунтовщиками. Где их встретить? В поле? Успеют заметить, не лето теперь, из кустов не грянешь нежданно. Из ружей постреляют нас. Да и сробеют мои казаки в сабельное сражение сойтись, не обучены. А если…» – И обрадовался нежданно пришедшей, удачной, как показалось, догадке.
– При мне останетесь? – спросил Илья у старшего, который назвался Иваном, Яковлевым сыном, а прозвищем Жилкин, из бывших солдат Бузулукской крепости. Лет ему было под пятьдесят, левый глаз выбит киргизским копьем, на виске остался глубокий шрам: лет пять тому, перед выходом в отставку, довелось Ивану Жилкину за Оренбургом гонять киргиз-кайсацких разбойников. Там и перехлестнулись в драке киргизское копье да Иванов палаш. Не повезло Ивану, окривел. Да и то счастье – друзья еле живого довезли до Оренбурга, доктора выходили. Списали Ивана со службы, и поселился на государеву казенную землю в Бузулукской слободе жить, а сына Ивашку забрали в рекруты, в Самаре службу правит теперь, в Ставропольском батальоне. Все это коротко
– Оставайся, Иван Яковлевич, чему-нибудь да успеешь обучить моих новонабранных казаков. Иные в седле сидят, будто старухи поверх опрокинутой бочки, того и гляди кувыркнется головой под копыта. Дюже надобен нам сведующий в ратном деле человек.
– Правда твоя, Илья Федорович, – согласился Иван Жилкин. – Без сноровки и комара не зашибить. Не страшна огню кочерга, коль разгорелся он добре. Готов я послужить государю всей душой. Еще при его царствовании ждал народ вслед за указом о дворянской вольности такого же указа о вольности всему народу, чтоб не было на Руси крепостного права… Да не суждено было тому статься.
– Объявил уже государь указ о вольности мужикам! – прервал Илья Ивана Жилкина и нетерпеливо ухватил за локоть. – А теперь слушай, что умыслил я: не ждать прихода драгун к Арапову – упредить их надобно! Да и встретить гостей непрошеных как следует!
Иван Жилкин выслушал сбивчивый и торопливый сказ Ильи, крякнул в кулак, искоса глянул на него.
– Хитро, хотя и рискованно задумал, Илья Федорович! – Потом хлопнул по столу ладонью, решился. – Годится! Как задумал, так давай и сотворим, не колеблясь! Наш старый капрал, бывало, часто любил пошутить про начальство, так говаривал: баба едет, хочет башню сбить; воевода глядит, куда башня полетит! Вот и мы поглядим, куда капитан полетит, ежели сам сунется!
Не мешкая – каждая минута дорога – Илья взял с собой дружка Сидора, Гаврилу Белого и еще двоих помоложе и половчее, оседлали коней, вооружились одними только оглоблями, а Илья деревянными вилами – тройчатками, и неспешно выехали из Араповки по проселочной дороге на Ляховку.
Хрустел под копытами выпавший ночью свежий снег. В отдалении, кланяясь путникам и распуская при этом хвост, рвала горло хриплым карканьем сизобокая ворона.
– Чтоб тебя разорвало на куски да на перышки! – ругнулся суеверный Сидор и плетью погрозил невозмутимой в своем вещании птице. – И не охрипнет, тварь нечистая!
Илья ехал впереди, чутко вслушивался в предзимний лес, просматривал кусты – не присел ли за ними кто? Пень ли то ранним снегом присыпан или вражеский подлазчик затаился? Проедут казаки, а он им в спину из ружья горячую пулю пошлет…
Чуть правее впереди над лесом показались дальние вертикальные дымы – Ляховка просыпалась, топила печи. Еще версты две, а вон из-за того поворота и окраину села можно разглядеть… Конных драгун прежде услышали, а потом только увидели, как они, один за другим, легкой рысью выкатились из-за деревьев.
Илья тут же, распугивая дремавших еще на ветвях ворон, по-разбойному громко свистнул, закричал не своим голосом и поднял на дыбы резвого молодого коня:
– Уходи-и! Уходите все впереди меня!
Товарищи без мешкотни пустили сытых коней по дороге к Араповке, как и драгуны, растянувшись гуськом друг за другом.
– Гонятся! Гонятся за нами! Давай, братва, давай ходу! – Илья беспрестанно оглядывался, стараясь сосчитать, сколько же верховых драгун их преследует? Не завлечь бы весь отряд того капитана, а то будет потом потеха – неизвестно, кто кого перехитрил, чья голова в капкане зажатой окажется?!