Напиши себе некролог
Шрифт:
На пристани у Летнего сада Яблочков сел на пароходик, который за двугривенный отвез его на Среднюю Невку к «Русскому трактиру». Вход туда стоил тридцать копеек, которых Арсению Ивановичу было жаль, и вместо оплаты сыщик предъявил на входе удостоверение. Однако ожидаемого впечатления оно не произвело:
– У нас и приставы платят, и даже полицмейстер, – сообщил презрительно швейцар.
– А я не развлекаться, урок [26] исполняю. Некую Ирму велено опросить. Знаешь такую?
26
Задание
– Ирину Макаровну,
Яблочков кивнул.
– Они-с так рано не приходят. Ближе к полуночи приходьте.
– А где эта Ирма живет?
Швейцар заколебался:
– Точно из сыскной?
– Ты что, читать не умеешь?
– Нет, – признался тот. – Нам без надобности. Ирина Макаровна вместе с хором на Опекунской [27] проживают. Тут недалече, за рощей.
Звуки рояля и женское пение слышны были с улицы. Чтобы не мешать репетиции, Яблочков стучаться не стал, вошел в дом без спроса, гадая по дороге, Капа-то поет или нет? Дойдя до общей залы, аккуратно заглянул – одетые в сарафаны певички стояли кружком у рояля, внимая солистке:
27
Ныне – Прожекторная.
Арсений Иванович внимательно рассмотрел девиц. Увы, Капы среди них не оказалось. Хотел было удалиться, но его вдруг заметили:
– Что вам угодно? – завизжала дама лет сорока, единственная, кто не в сарафане, – на ней был розовый со складками капот.
28
Романс Александра Даргомыжского (1813—1869) на слова Юлии Жадовской (1824—1883).
Пение прервалось, дюжина пар глаз уставилась на Яблочкова.
– Простите, не хотел мешать… Сыскная полиция, – достал удостоверение Арсений Иванович. – Ирина Макаровна?
– А в чем дело? – дама в капоте подошла к сыщику.
– Позволите на пару слов?
– Подайте шубу, на улице холодно.
Они вышли в сад и уселись на скамейку под вишней.
– Признаюсь, Говориловна меня заинтриговала, – ответила Ирма на вопрос про Капу Гневышеву. – Потому встала в воскресенье пораньше и поехала в Пантелеймоновскую церковь [29] . Сваха не обманула, голос девушки действительно был божественен. Внешность – тоже. И я решила уговорить ее сама. Соврала, что была знакома с ее покойным отцом, выразила соболезнование, предложила помощь. Она слушала благосклонно. И если бы не ее брат… Он обругал меня бранными словами. Очень невоспитанный юноша.
29
Угол улицы Пестеля и Соляного переулка.
– Спасибо! Очень мне помогли, – поблагодарил хозяйку хора Арсений Иванович и отправился на Большую Морскую.
– Где шлялся? – накинулся на него Крутилин.
Яблочков подробно доложил:
– Я думаю…
– Я разве думать велел?
– Уверен, Костик знает, где Капа.
– Мне на это дело плевать. У тебя куча поручений не отписана.
Арсений Иванович корпел над бумагами почти до полуночи. Добравшись домой, тотчас завалился в постель – спать хотелось так, что даже ужинать не стал.
1 июня 1871
В семь утра Арсения Ивановича разбудил городовой четверого участка Петербургской части:
– Утопленник всплыл. Велено вам его предъявить. Вразумительного объяснения, почему участковый пристав послал именно за Яблочковым, сыщик от городового не добился. Поеживаясь от холода, они доехали до Колтовской набережной [30] , пересекли мост и свернули налево. Через пару минут дрожки остановились у одной из тоней [31] , где сыщика дожидался пристав капитан Феопентов.
30
Ныне – набережная Адмирала Лазарева.
31
Ныне – набережная Адмирала Лазарева.
–Зачем вызвали, Елисей Аполлинариевич? – спросил его, пожимая руку, Арсений Иванович.
– Хозяйка хора, что пел этим господам на рыбалке, – Феопентов указал на празднично разодетых мужчин, неподалеку вкушавших свежесваренную в котелке уху, вместе с ними завтракали дюжина одетых в сарафан девиц, – сказала, что вчера вы разыскивали сестру нашего утопленника…
– Можно на него взглянуть? Где он?
– Перенесли подальше от берега, чтобы не смущать отдыхающих.
Яблочкову взгляда хватило, чтобы опознать Костика, к ноге которого гимназическим ремнем был привязан его ранец. У тела юноши колдовал частный [32] врач Долотов.
32
Врач полицейской части.
– Какова причина смерти, Петр Порфирьевич? – уточнил у него Арсений Иванович.
– Удар по голове тупым предметом. На правой затылочно-теменной области я обнаружил проникающую рану звездообразной формы. Удар был сильным. Смерть наступила мгновенно.
– Орудие убийства?
– Кирпич, острый камень, угол доски? Что угодно.
Кстати, вдруг важно: удар был нанесен сверху вниз.
– Получается, убийца выше Костика.
– Да, он перед смертью с кем-то дрался. Обратите внимание на гематому возле правого глаза. А с левой стороны рассечена губа, взгляните-ка, – доктор приоткрыл Костику челюсть, – выбит зуб. Теперь посмотрите на мундир – пара пуговиц вырваны с «мясом».
– Время смерти?
– Точно определить не смогу. Если руководствоваться температурой тела, то смерть наступила пять-шесть часов назад. Но надо учитывать, что труп побывал в воде, а она сегодня теплее воздуха. Видите? Мацерация [33] лишь на подушечках пальцев, значит, тело плавало часа два или три.
– То бишь, Костика убили ночью?
– Нет, ночью его бросили в воду. А убили его часов восемь назад, а то и все двенадцать. Об этом свидетельствуют трупные пятна, – доктор задрал гимназисту рубаху и сильно нажал пальцем на живот. – Если на них надавить, они не исчезают, как у «свежего» трупа, лишь бледнеют.
33
Набухание кожи из-за пропитывания её водой.
– Сейчас семь пятнадцать, – взглянул на часы Яблочков. – Значит, убили Костика в промежутке между семью и одиннадцатью вечера.
– Я поручил городовым обшарить берег, благо, белые ночи, но место преступления они не обнаружили. Значит, юношу убили не здесь. Думаю, тело сперва где-то прятали, а уже ночью привезли сюда на телеге и опустили в воду, – предположил пристав.
– Или сбросили с лодки, – добавил доктор.
– Члены понтонной команды Крестовского моста ни вечером, ни ночью гимназистов не видали, – сообщил пристав. – А вот всяких телег проезжало с десяток.