Народ
Шрифт:
Если вы дадите Франции это звание (а оно не так-то мало значит), то вам придется признать, что это дитя подобно Соломону, восседающему на троне и вершащему правосудие. Кто, кроме Франции, сохранил традиции права? Права и церковного, и общественного, и гражданского: кресло Паниниана [291] и престол Григория VII?
Где, как не здесь, сохранились традиции Рима? Начиная со времен Людовика Святого, [292] где, как не здесь, ищет Европа правосудия, пап, императоров, королей? Кто может отрицать гегемонию Франции: по части богословия – в лице Жерсона [293] и Боссюэ, по части философии – в лице Декарта [294] и Вольтера, [295] по части юриспруденции – в лице Кюжаса и Дюмулена, [296] по части общественных наук – в лице Монтескье [297] и Руссо? Законы Франции, являющиеся не чем иным, как законами разума, приходится применять даже ее врагам! Недавно англичане ввели французский гражданский кодекс на острове Цейлон.
291
Папиниан (ум.
292
Людовик Святой (IX) (1215–1270) – французский король, часто выступавший арбитром при улаживании европейских конфликтов.
293
Жерсон Жан (1363–1429) – выдающийся французский богослов, профессор канонического права, канцлер Парижского университета, представитель Франции на Констанцском соборе.
294
Декарт Рене (1596–1650) – выдающийся французский философ-рационалист, физик и математик, боровшийся со схоластикой.
295
Вольтер Франсуа Мари (1694–1778) – знаменитый французский писатель и философ-просветитель, сыгравший большую роль в идейной подготовке французской буржуазной революции конца XVIII в.
296
Дюмулен Шарль (1500–1566) – французский юрист, содействовавший унификации свода законов, противник феодального духа и обычаев.
297
Монтескье Шарль (1689–1755) – выдающийся французский просветитель, являвшийся не только политическим мыслителем и философом, но и крупным историком. Автор знаменитого «Духа законов», «Персидских писем» и др.
Рим первенствовал в эпоху невежества, его владычество было эфемерно. Франция же главенствует в эпоху просвещенную.
Это – не случайность истории, это достигнуто не революционным переворотом, нет, это – законное следствие традиций, связь которых между собою длится уже две тысячи лет. Ни у одного народа не найти подобного примера. Наш народ продолжает великое развитие человечества, оставившее столь отчетливый след в языках: от Индии – к Греции, от Греции – к Риму, от Рима – к нам.
История всякого другого народа укорочена, лишь история Франции полна. В истории Италии не хватает последних веков, в истории Англии и Германии недостает начала. Лишь взяв историю Франции, вы узнаете историю всего мира.
В этой величественной традиции – не только непрерывность, но и прогресс. Франция продолжает дело Рима и христианства. Но то, что христианство лишь посулило, Франция привела в исполнение: братство и равенство, обещанные лишь в будущей жизни, она преподала миру как земной закон.
У нашей нации есть два огромных преимущества, какие не встретишь больше нигде: в одно и то же время у нее имеются и принцип, и легенда. В ней зародилась самая великая и гуманная идея, и вместе с тем она обладает наиболее освященными историей традициями.
Этот принцип, эта идея, в средние века бывшая глубоко запрятанной под богословскими догматами, называется на простом языке всеобщим братством.
Эти традиции, связывая Цезаря с Карлом Великим и Людовиком Святым, Людовика XIV – с Наполеоном, сделали историю Франции историей человечества. История нашей страны увековечила в различных формах общечеловеческий идеал от Людовика Святого – до Жанны д'Арк [298] и от нее – до молодых генералов нашей Революции. Наших героев, наших святых каждый народ считает своими, чтит, благословляет и оплакивает их. «Всякий человек, – сказал один беспристрастный американский философ, [299] – любит в первую очередь свою родину, а затем Францию». А сколько людей предпочитает жить во Франции, а не на своей родине! Бедные перелетные птицы! Едва им удается порвать связывающие их путы, они стараются осесть у нас, найти убежище, отогреться хоть на время. Они молча признают, что Франция сделалась отечеством для всех людей.
298
Жанна д'Арк (ок. 1412–1431) – французская национальная героиня, прозванная «Орлеанской девой». Во время Столетней войны возглавила борьбу с английскими захватчиками, была взята ими в плен и сожжена в Руане. Мишле написал «Историю Жанны д'Арк», исключительную по художественной силе.
299
Речь идет, по-видимому, о Бенджамене Франклине (1706–1790), выдающемся 'американском общественном деятеле и писателе.
Францию, ставшую прибежищем для всего мира, уже нельзя рассматривать просто как нацию: она – живое воплощение братства. В какой бы упадок она ни пришла, у нее всегда сохранится в самой сокровенной ее глуби тог животворный принцип, благодаря которому у нее всегда останутся шансы на возрождение, что бы с нею ни случилось.
В тот день, когда Франция вспомнит, что она была и должна быть спасителем людского рода, и соберет своих детей, чтобы внушить им как высшую религию веру в нее, она оживет и снова станет прочна, как гранит. То, что я говорю, очень серьезно, я долго думал об этом. Может быть, здесь – залог возрождения нашей страны. Лишь она одна вправе так верить в себя, ибо она теснее, чем какая-либо другая страна, связала свои интересы и судьбы с интересами и судьбами человечества. Лишь она одна может это сделать, ибо ее великая, легендарная история (история и нации, и людей) полнее, последовательнее истории любого другого народа и по взаимосвязи событий в наибольшей степени отвечает требованиям рассудка.
Тут нет никакого фанатизма; нельзя приклеивать такой ярлык к серьезному выводу, основанному на длительном изучении предмета. Мне было бы нетрудно доказать, что история других народов пестрит легендами, не принятыми остальным миром. Эти легенды зачастую не связаны между собою, каждая из них стоит особняком; они – славно ряд ярких точек далеких друг от друга. [300] Национальная же легенда Франции – словно непрерывная широкая полоса света, настоящий Млечный путь, к которому прикованы все взоры.
300
Кажется, особенно много легенд создал немецкий народ: о неуязвимости Зигфрида, о Фридрихе Барбароссе, о Гетце с железной рукой… Но все эти поэтические произведения тянут назад, в прошлое, плодят несбыточные мечты, бесплодные сетования. О Лютере, отвергнутом и оплеванном доброй половиной Германии, не могла сложиться легенда. Фридрих Великий – не столько немец, сколько пруссак (это совсем другое дело), а по философскому складу ума – француз;
Исторические легенды Англии, возникшие под влиянием побед Эдуарда III и Елизаветы, повествуют о подвигах, но мы не находим в них положительных героев. Благодаря Шекспиру, один отрицательный тип оказал большое влияние на дух английского народа и до сих пор отражен в нем; я говорю о Ричарде III. Любопытно отметить, как легко рушатся английские традиции: это происходило трижды, и каждый раз можно было подумать, будто появился новый народ… Баллады о Робине Гуде и другие, баюкавшие английских детей в средние века, уступили место Шекспиру; Шекспир был убит Библией, Кромвелем и Мильтоном, а ныне всех их вытесняют индустриализм и полувеликие люди новых времен. Где же тот цельный человек, о котором могла бы быть создана легенда? (Прим. автора.)
Зигфрид – герой древнегерманского эпоса «Песнь о Нибелунгах» бесстрашный витязь.
Фридрих Барбаросса (1128–1190) – император Священной Римской империи, вел многочисленные войны, погиб во время третьего крестового похода.
Гетц фон Берлихинген по прозвищу «Железная рука» (1480–1562) – немецкий рыцарь, примкнувший во время Великой крестьянской войны 1524–1525 гг. к восставшим крестьянам, но в решительную минуту изменивший им.
Лютер Мартин (1483–1556) – крупнейший деятель Реформации в Германии. Перевел библию на немецкий язык и положил начало широкому общественному движению, направленному против католической церкви.
Фридрих Великий (1712–1786) – прусский король, хитрый и вероломный политик, создал сильную армию, вел захватнические войны, с помощью которых увеличил территорию Пруссии. Приглашал к себе на службу Вольтера и других французских философов и ученых.
Эдуард III (1327–1377) – английский король, при котором началась Столетняя война между Англией и Францией.
Елизавета (1553–1603) – королева английская, последняя из династии Тюдоров. Ее 45-летнее царствование было периодом экономического расцвета Англии.
Ричард III (1452–1485) – английский король, достигший трона путем убийства целого ряда соперников.
Робин Гуд – легендарный герой средневековых английских и шотландских народных баллад, борец против иноземных завоевателей и феодального угнетения.
Мильтон Джон (1608–1674) – выдающийся английский поэт, публицист и политический деятель, автор поэм «Потерянный рай» и «Возвращенный рай».
Англия и Германия и по крови, и по языку, и по инстинкту чужды великой римско-христианской демократической традиции мира. Правда, они кое-что заимствуют из нее, но без всякой гармонии с принципами, свойственными им самим; они заимствуют косвенно, неуклюже, нерешительно, в одно и то же время берут и отвергают. Приглядитесь к этим народам, и вы заметите как в их быту, так и в состоянии умов разлад между жизнью и принципами, разлад, которого во Франции нет. Эта дисгармония (даже если не учитывать ее истинной сущности и ограничиться внешними формами, в какие она выливается, например, в одной лишь области искусства) всегда будет мешать миру учиться у этих стран, искать в них образцы, достойные подражания.
Во Франции, напротив, такое противоречие отсутствует. Кельтский элемент в ней так тесно переплелся с романским, что они образовали единое целое. Германский же элемент, насчет которого кое-кто поднимает столько шума, совершенно незаметен.
Франция ведет свое начало от Рима, [301] поэтому надо изучать латинский язык, римскую историю, римское право. В образовании, включающем все это, нет ничего нелепого. Но оно нелепо потому, что не пронизывает чувством Франции все, относящееся к Риму; оно схоластически, грубо ставит акцент на Рим, делает его изучение самоцелью и отодвигает на задний план главное, а именно Францию.
301
Излюбленная теория некоторых французских историков, в том числе и самого Мишле, считавших, что римляне, завоевав Галлию и сделав ее своей провинцией, передали находившимся на стадии варварства галлам зачатки своей культуры и постепенно приобщили их к цивилизации.
Эту главную цель нужно показать детям с самого начала. Пусть отправным пунктом будет их родина, Франция; через Рим они – снова вернутся к ней. Лишь тогда образование будет гармоничным.
В тот день, когда наш народ пробудится и посмотрит вокруг себя широко раскрытыми глазами, он поймет, что единственный способ продержаться – это дать всем (в большем или меньшем объеме, в зависимости от наличия у них досуга) такое гармоничное образование, создающее образ родины в сердцах детей. Другого пути к спасению нет. Мы уже состарились, погрязли в пороках, и у нас нет желания избавиться от них. Если господь и спасет эту прославившуюся, но несчастную страну, то сделает это при помощи детей.
Глава VII
Вера революции
Она не сохранила свою веру до конца и не передала с помощью просвещения свой дух народу
Единственным правительством, которое серьезно занималось вопросами народного образования, было правительство Революции. Учредительное [302] и Законодательное [303] собрания заложили принципы народного просвещения, сформулировав их удивительно четко, в чисто гуманистическом духе. Конвент, [304] несмотря на жестокую борьбу с другими странами и самой Францией (которую он спасал вопреки ее воле), несмотря на грозившие его членам опасности, обезглавленный, поредевший, все же не бросил начатого святого дела и упорно продолжал рассматривать вопросы народного просвещения. Бурными ночами, когда каждое заседание затягивалось до бесконечности и могло стать последним, члены Конвента, не выпуская оружия из рук, умудрялись найти время для обсуждения и разбора различных систем образования. «Если мы декретируем образование, – сказал как-то один из членов Конвента, – то можно будет считать, что мы жили на свете недаром».
302
Учредительное собрание (1789–1791) – первое высшее представительное и законодательное собрание Франции периода революции конца XVIII в. После выработки и утверждения конституции Учредительное собрание разошлось, уступиь место Законодательному.
303
Законодательное собрание (1791–1792), избранное на основании конституции 1791 г, имело чисто буржуазный характер и боролось против стремлений народных масс углубить революцию. Было сметено восстанием 10 августа 1792 г. и уступило место Конвенту.
304
Конвент (1792–1795) был по сравнению с Учредительным и Законодательным собраниями наиболее демократическим буржуазным представительным учреждением. Конвент провозгласил уничтожение королевской власти, объявил Францию республикой.