Нас немного
Шрифт:
– Да, сэр, - сказал старший сержант с суровым лицом.
– Она была в моем отряде, когда мы оба были рядовыми. Я служил с ней... в нескольких местах.
– Итак, что вы думаете об идее ее участия в заговоре против императрицы?
– спросил Кьерульф.
– Сначала она перерезала бы себе горло, - сказал Брейловски без тени колебания, его голос был резким.
– То же самое с Арманом Панером. Я тоже его знал. И как одного из моих старших сержантов, и как командира роты. Я был первым сержантом "Альфы" Три-Четыре-Два, когда у него была рота "Браво". Сэр, они не могут быть более лояльными.
–
– сказал Кьерульф, оглядываясь на других капитанов. Один из них... выглядел немного неуверенно. У трех остальных были каменные лица.
– Да, сэр, - сказал Брейловски.
– Сэр, разрешите высказаться?
– Ты не новобранец, Брейловски, - сказал Кьерульф, слабо улыбаясь.
– Думаю, что да, - сказал старший сержант.
– Вот в чем дело, верно? Вербовка?
– Да, - сказал Кьерульф.
– В таком случае, сэр, я знал половину сержантов в "Браво" бронзовых, - сказал Брейловски, - и я знаю, что они думали о принце. И об императрице. Между этими двумя просто не было никакого сравнения. Этот Роджер был плохим семенем, сэр. Они ни за что не собирались помогать ему пытаться занять трон.
– Что, если я скажу тебе, что они передумали?
– спросил Кьерульф.
– Что, хотя ты прав насчет их непричастности к так называемой попытке государственного переворота, они стали бы думать о Роджере гораздо лучше, чем ты? Что, на самом деле, они не все мертвы... и что он тоже не мертв?
– Ты знаешь это?
– спросил капитан старшего ранга Джулиус Фенрек. Он был командиром авианосца "Глория" и слушал разговор с закрытым, застывшим выражением лица.
– Я встретил кое-кого, кто назвался Элеонорой О'Кейси, - признался Кьерульф, пожимая плечами.
– Это могло быть подстроено, чтобы попытаться заставить меня согласиться, но я так не думаю. Конечно, я не могу этого доказать... пока. Но она говорит, что Роджер жив, и она использовала притчу о блудном сыне, которая, я думаю, имеет более чем один уровень смысла. Она также сообщила мне, что Ева Косутич тоже жива. И полностью участвует в плане. Я не знаю насчет Панера.
– Это не так уж много для продолжения, - нервно сказал капитан "Минотавра" Эйтилиус.
– Нет, - согласился Кьерульф с суровым лицом.
– но я видел конфиденциальные отчеты о том, что происходит во дворце, и мне это чертовски не нравится.
– Мне тоже, - сказал Фенрек.
– И я чертовски хорошо знаю, как Эйдула думает, что я слишком предан династии для сохранения своей должности. Я собираюсь обнаружить, что тасую фишки, в то время как какой-то сопливый командир, который обязан Эйдуле своей душой, захватывает мой корабль. Мне это тоже чертовски не нравится.
– Мы все собираемся перетасовывать фишки.
– Капитан Шанталь Сохейле была командиром КЕВ "Ланселот". Теперь она наклонилась вперед и откинула назад свои темные волосы.
– Предполагая, что нам повезет, и с нами не будет "несчастного случая". И слухи на флоте о том, что происходит с императрицей - я никогда не видела космонавтов такими разгневанными.
– Морские пехотинцы тоже, - сказал Брейловски.
– Сэр, если вы собираетесь выручать императрицу... морские пехотинцы флота Метрополии на вашей стороне.
– А как
– спросил Эйтилиус.
– Что насчет него, сэр?
– переспросил Брейловски, его глаза были как кремень.
– Он - киска из штаба обороны, которую засунули нам в глотку ублюдки, удерживающие императрицу. У него никогда не было командования выше роты, и с этим он справился дерьмово. Вы думаете, мы последуем за ним, если дело дойдет до династической драки, сэр?
Он покачал головой, мышцы лица напряглись, и посмотрел на Кьерульфа.
– Сэр, вы действительно думаете, что этот придурок Роджер жив?
– Да.
– Кьерульф пожал плечами.
– Что-то было в глазах, когда О'Кейси делала свои намеки. И я не думаю, что О'Кейси - это та женщина, которая покинула Старую Землю, старший сержант. Если принц изменился так же сильно, как она... что ж, мне будет интересно с ним познакомиться. Действительно, зажарить откормленного тельца.
– Мы собираемся это сделать?
– спросила Сохейле.
– Встретиться с ним?
– Сомневаюсь в этом, - сказал Кьерульф.
– Во всяком случае, не раньше, чем что-то произойдет. Я думаю, они к чему-то готовятся, и поскольку они, похоже, планируют, что это произойдет в ближайшее время, я бы сказал, в районе имперского фестиваля.
– И что мы собираемся делать?
– спросил Фенрек, наклоняясь вперед.
– Ничего. Мы ничего не собираемся делать. За исключением, конечно, того, чтобы убедиться, что остальной флот Метрополии ничего не предпринимает. Что потребует некоторых усилий.
– Черт возьми, да, это так, - сказал Эйтилиус, вскидывая руки.
– У нас четыре носителя! Мы говорим о четырех авианосцах из трех разных эскадр, сражающихся с шестью полными эскадрами!
– Мы можем получить некоторую помощь, - сказал Кьерульф.
– Хельмут, - сказал капитан Пэйвел с "Гольбейна". Он сидел в стороне, спокойно наблюдая.
– Вероятно, - согласился Кьерульф.
– Ты же знаешь, какой он.
– Он без ума от Александры, - сказал Пэйвел.
– Как и ты - вот почему ты здесь.
– Нужно быть одним, чтобы знать другого, - сказал Пэйвел, его лицо все еще было закрыто.
– Ты в деле?
– спросил Кьерульф.
– Черт возьми, да.
– Даже самый милосердный человек не назвал бы улыбкой выражение, которое наконец появилось на лице Пэйвела.
– Полагаю, что кто-то другой получит яйца Эйдулы до того, как я туда доберусь. Но я все равно в деле.
– Я в деле, - сказал Фенрек.
– И мои офицеры последуют за мной. Постоянные экипажи тоже. До них дошли слухи.
– Я тоже, - сказала Сохейле.
– Даже если Роджер не сдвинется с места - и, честно говоря, я была бы удивлена, если бы он изменился настолько, чтобы отрастить яйца для этого, - я предлагаю, чтобы мы сделали это сами. Если слухи верны, лучше смерть императрицы, чем то, что происходит.
– Так и есть, - мрачно сказал Кьерульф, глядя на Эйтилиуса.
– Корву?
– Мне осталось всего два года до пенсии, - с несчастным видом сказал Эйтилиус.
– Письменный стол сейчас выглядит неплохо.
– Секунду он выглядел несчастным, затем расправил плечи.
– Но, да, я в деле. На всю дорогу. Что там насчет священной чести?