Наша Рыбка
Шрифт:
– Не приедешь? Нет, я не поняла, ты приедешь или нет? Нет? Конечно… Значит, не приедешь. А когда? Уже на остановке. Минут через десять буду дома. Все ясно. Нет, не надо.
Тут подошел автобус, открыл двери, и я принялся махать руками, показывая девушке, что ей пора заходить. Она, заметив мои движения, повернулась, поглядела на автобус с безразличием и опять стала что-то спрашивать у звонившего ей человека. Минуты через две она вернулась к нам, зачем-то выключила телефон и молча проследила за тем, как полупустой автобус закрыл двери и скрылся за поворотом.
– Теперь я уже не так сильно тороплюсь, –
– Холодно же. Может, лучше на выставку?
– Нет, мне не хочется никуда ехать. Пойдемте, здесь неподалеку есть сквер.
Глава 3
Знаете, как мне стало известно о том, что Иришка была в курсе моего краткосрочного – в пятнадцать минут – романчика с Дроздовой? Она снова стала пропадать, говорила холодно, чаще ездила к каким-то друзьям, а с нашими общими знакомыми встречалась тогда, когда меня с ними не было. Я две недели пытался выяснить, что происходит, и только тогда она выпалила мне в телефонную трубку, что все знает. Я даже не почувствовал вины – так был измотан. Но все же уговорил о встрече, и, когда мы увиделись с глазу на глаз, опять поддался слабости, умолял о прощении, клялся ей в любви. И она разжалобилась. На самом деле ей не за что было обижаться, она меня не любила. Она держала меня под рукой из-за какой-то выгоды. Я должен был догадаться об этом, но так боялся, что без нее моя жизнь пойдет к черту, что всеми силами закрывал глаза на ее свинское поведение.
О моем благополучии заботился только Петя. Он один знал, что нужно было что-то делать, чтобы вытащить меня из этой паутины. Он был голосом моего страха, повторяющим: «Она тебя не любит, она тобой пользуется». Я возражал и сопротивлялся ему, как мог, но, когда страхи обретают голос, тело и душу, с ними очень тяжело бороться.
В октябре, в его дождливой середине, я вычитал в интернете про семинар по режиссуре. Семинар подходил к концу, осталось всего одно занятие, но я все равно решил сказать о нем Пете, зная, что тот увлекался подобными штуками.
– Хочу! – воскликнул он. – Когда?
– Завтра, в шесть вечера. Правда, предыдущие два урока мы пропустили, но можно сходить на этот.
– Сколько стоит?
– Полторы.
– Хм, —задумался Петя. – Ну, вообще-то, я уже договорился завтра приблизительно в это же время потратить приблизительно такую же сумму.
– Что это значит?
– Лерка позвала куда-нибудь сходить вместе. Вроде пообещал уже.
– Лерка? Я правильно понял?
– Нет, неправильно. Не Лерка, а Лерка.
Лера училась вместе с нами. Она сохла по Пете с первого курса. Странно, почему он только сейчас решил куда-то с ней пойти, ведь и до этого у него было полно возможностей.
– Значит, романтическое свидание? – Я зачем-то сыронизировал.
– Э-э-э, не думал об этом с такой стороны. А у тебя какие планы?
– Один я точно не пойду на семинар. Тем более, я не так уж хорошо разбираюсь в режиссуре.
– Тогда пошли с нами.
Вот, это снова было очередное звено в цепочке событий. Мы с Петей не заговаривали о Дроздовой, не вспоминали о том, что между нами было, словно мне правда все это приснилось. А теперь он предлагал мне пойти вместе с ним на встречу с Леркой, и я ясно различил в его голосе намек. Я, естественно, был против всяких таких извращений.
Короче. Я согласился пойти с Петей.
Пообещав Иришке, что это было в первый и последний раз, сказав ей, что все произошло «по пьяни», я с совершенно трезвой головой, даже без уговоров, решил встретиться с этим психом Воронцовым и влюбленной в него одногруппницей. Ненавидя себя за внезапную страсть к такого рода приключениям, за то, что мне, откровенно говоря, снова хотелось оказаться с Петей и какой-то непонятной девицей в одной койке, я еле дотерпел до следующего дня. Петя прислал мне адрес кафе. Я вышел на станции «Китай-город» и уже через несколько минут был на месте.
Но ничего особенного про наше совместное свидание с Лерой я рассказать не могу. Скажу только, что она очень удивилась и даже сначала немного расстроилась, увидев меня. А у Пети не было никакого подготовленного плана на наш счет. В итоге, конечно, ничего не получилось. То ли из-за того, что мы слишком долго разговаривали об университете, то ли из-за туалета, который оказался слишком тесным для троих, мы просто разошлись по домам, оставив официантке приличные чаевые.
Эта неудача не помешала мне опять испытать мерзкое чувство стыда и вины. Я почувствовал себя грязным извращенцем. Так я и заявился домой.
– Котик пришел! – Маринка передразнила мамин голос. – Ну? Где был? Что делал? Что это от тебя так воняет, ты же вроде не куришь!
– Я был в кафе.
– С кем?
– С друзьями. – Я пошел в ванную умываться, сестра за мной. Мне было совестно на нее смотреть.
– А, конечно! Это они все курят, а ты просто рядом стоял. Тебе, вообще-то, Иришка звонила. Сказала, ты не отвечаешь.
– Да? Наверно, не слышал. Все, Марин, выйди. Я хочу помыться.
– Помыться? Вот это новость! – ответила она. Через пару секунд из комнаты уже доносилось ее пение.
Я вытащил из кармана телефон. Экран высвечивал два пропущенных вызова от Иришки. Как странно, раньше я всегда слышал ее звонок…
***
Все вокруг завалило снегом. Мы вышли на узкий белый тротуар и вяло поползли вперед. То есть мы с девушкой – вяло, а Воронцов – с нездоровым воодушевлением.
– Меня зовут Ярославна.
– Ярославна? Это отчество?
– Остроумно. – Она сверкнула глазами. – Всю жизнь мне приходится что-то на это отвечать.
– Прости. – он пошел на попятную. – Дурацкая шутка, верно. Ярославна… Это прямо как в «Слове о полку Игореве». Кстати, это Игорь. – Он указал на меня рукой. Судя по лицу, такое совпадение наших имен привело его в восторг.
– Ну, а тебя как зовут?
– Петя.
– Петя и Игорь.... Откуда вы знаете о Вигеланде? Я-то думала, он мало кому знаком. Я как-то видела его скульптуры, но не запомнила имени. А сегодня в универе вот в журнале наткнулась…
– Он очень даже известен. Мы недавно как раз беседовали о скульптуре и вспоминали про него.
– Вот как?
– Мы учимся на искусствоведов, – вставил я, чтобы не ломать дальше комедию. Когда это мы недавно беседовали о скульптуре? Когда трахали Дроздову?