Наша Рыбка
Шрифт:
– Как интересно! Ты где-нибудь был недавно?
Мы с Воронцовым переглянулись.
– Да, вот были летом в Италии.
– Что, вдвоем?
– Никто с нами и не поедет, – уклончиво ответил я. – С нами совсем не круто. Мы же искусствоведы.
– Зануды, одним словом, – добавил Петя.
– И как вам итальянские достопримечательности?
Мы опять обменялись взглядами.
– Стыдно признаться, в первый день мы так напились, что просто провалялись в номере, пропустив все, что только
– Напилисьсь? О, трудно представить! – воскликнула она весело.
По моей спине пробежал холодок. Неужели можно было настолько заблуждаться на наш счет? Мне показалось, что Воронцов растерялся. Он, видимо, тоже вспомнил, до чего довела нас последняя попойка.
Ярославна тем временем достала телефон и несколько секунд беспомощно смотрела на него.
– Совсем забыла, что я его выключила, – сказала она себе под нос.
– Зачем?
Она задумалась и долго ничего не отвечала, потом внезапно сказала:
– Здорово, что никто не сможет до меня дозвониться, иногда это очень полезно. Как будто я на день попала в какой-то другой мир, где у меня нет ни друзей, ни родственников. Вам никогда не хотелось прожить хотя бы день из чужой жизни? Вот сейчас мне никто не звонит, и такое ощущение, что никого как будто и нет. Я могу говорить вам все что угодно. Может быть, я никакая не студентка? И не журналистка? Вы вообще ничего обо мне не знаете, поэтому сейчас я могу быть кем захочу.
«Да-а, мы тоже можем говорить тебе все, что взбредет нам в головы. Главное, чтобы у тебя сердце не выскочило от удивления, когда ты поймешь, какие мы на самом деле».
– Хотя… нет, – тем временем продолжала она, – все-таки вам стоит знать, что мама у меня есть, и мне правда не мешало бы ей позвонить. Здесь есть домашний телефон?
Она набрала номер и дождалась ответа.
– Алло, мам. Это я. Я ненадолго зашла к друзьям из института. Да, меня проводят. Нет, я не с ним. Ну просто не с ним, нет. Да, здесь есть мальчики, они меня проводят. На телефоне села батарейка. Ладно. – Она повесила трубку и повернулась к нам. – Ну вот, все. Теперь вы будете моими друзьями из института.
– Погоди-погоди, кто тебе после этого поверит, что ты учишься в институте?
– И правда! Кем тогда вы мне будете?
– Надо над этим подумать. А вообще, можно использовать эту идею и снять занятный фильм.
– Но мы, к сожалению, пропустили семинар по режиссуре, – сказал я.
– Вы увлекаетесь кино? – Ярославна взяла еще одно пирожное.
– Немного.
– Сейчас все увлекаются кино. Особенно арт-хаусным. Арт-хаус вообще в моде.
– Образованным людям хочется смотреть умные фильмы, фильмы с идеей. И зачастую идея рождается без хорошего
– И во всех ли есть идея?
– Нет. – Петя покачал головой. – Надо действительно в этом разбираться. Я слышу скептицизм в твоем голосе, так? Ты не любишь кино?
– Люблю. Но несколько фильмов, которые я видела в последнее время, были слишком мрачными. Уныние, чернуха, вы понимаете. Меня это угнетает. Я знаю, что всем этим гораздо легче воздействовать на людей, но все равно не могу оценить такое кино по достоинству. Люблю старые фильмы.
– Французские?
– Французские… очень странные.
– Есть немного. А вот Игорь любит драмы.
Они оба повернулись ко мне. Я потерял нить разговора и услышал только про драмы.
– Ну да, – буркнул я.
– Я тоже люблю драмы, – сказала Ярославна, и ее голос отчего-то немного изменился. – Но редко смотрю. Если только представить, будто все происходит на самом деле… А ведь драмы в кино и драмы в жизни – совершенно разные вещи, да? Ты бы не хотел, чтобы с тобой произошло то же самое, что и с героем какого-нибудь трагичного фильма?
– Иногда жизнь кажется пустой, – ответил я. – Сейчас я бы точно не хотел никаких потрясений, но иногда бывает, что хочется.
– Может, посмотрим кино? – вдруг предложил Петя.
– Не знаю, смотря что…
– Пойдемте в комнату, я поищу. Точно записывал что-то для бабушки.
Ярославна взяла кружку с недопитым чаем и пошла за нами. Телик располагался в большой комнате, уставленной старыми добротными сервантами. За стеклом тускло поблескивали корешками подарочные издания книг по искусству, которые обожал покупать Воронцов.
– Сколько здесь книг! – Ярославну сразу привлек их вид. – Художники, художники… вот и скульптура… Твоя бабушка тоже увлекается искусством?
– Да, но это все мои книжки, – ответил Петя, роясь в ящике. – Бабушка единственная обрадовалась моему поступлению. Мама не хотела, чтобы я был искусствоведом. Ей кажется, что это бестолковая профессия.
– А папа?
– Как насчет «Амели»? Ты смотрела «Амели»? – воскликнул Петя, словно ен услышав ее вопроса.
– Нет, но мне сто раз про нее говорили. Мне должно понравиться?
– Определенно!
***
На этом заканчивается мой пост от седьмого ноября.
Странно, что я так и не написал того, ради чего его начал.
Прежде чем я расскажу по памяти, чем все-таки на самом деле закончился тот осенний вечер, надо кое-что добавить. Помните Леру? Ту самую, с которой у нас ничего не получилось в кафе? Так вот, потом у нас с ней все срослось. Здесь же, в квартире Петиной бабушки. Всего за несколько дней до появления в нашей жизни Ярославны.